Немезида / Перевод Rovdyr

Сквозь охраняемые гулями врата сна,
Проходя по ночным безднам в сиянии бледной Луны,
В страданиях и муках я проживал
свои бесчисленные жизни,
И все, что попадалось мне на глаза, внушало страх,
Который до рассвета влек меня к безумию!
Я вращался с Землей на заре ее существования,
Когда небо горело мутным пламенем,
Я видел зияющие темные миры,
Где черные планеты бесцельно кружились и вертелись
В хаотическом ужасе – безымянные,
безвестные, бессмысленные.
Я медленно плыл по безбрежным морям
Под зловещими небесами, полными серых облаков,
Которые разрывались сонмом извилистых молний,
Гремевших истерическими воплями и стонами
Невидимых демонов, что восставали из изумрудных вод.
Подобно оленю, я бросался сквозь своды
сумрачных первозданных лесов,
В которых только дубы ощущали
присутствие таинственного фантома,
Что крался там, где никто не осмелился бы появиться;
И я бежал прочь от окружавших меня
тварей, злобно следивших
Через свисающие сверху мертвые ветви деревьев.
Я спотыкался об изъеденные пещерами горы,
Вздымавшиеся над унылой бесплодной равниной,
Я пил из мутных бурлящих фонтанов,
Чьи зловонные воды струились в болота и океаны,
И в мрачных горячих озерах мелькало то,
что я не хотел бы увидеть вновь.
Я разглядывал огромный, увитый плющом замок
И ступал по его безлюдным залам,
В которых Луна, восходящая над долиной,
Освещала стены, увешанные причудливо вытканными гобеленами,
Изображавшими фигуры, которые я не смог распознать.
Сквозь окна замка я видел чудеса в окрестных заброшенных нивах,
В лежащей внизу деревне с множеством крыш,
Что была окружена мрачным кладбищем, усеянным могилами;
И среди рядов вырезанных из белого мрамора керамид
Я слышал странный настойчивый звук.
Я часто посещал гробницы столетий
И мчался вместе с вихрями страха там,
Где извергает дым яростный Эребус
И маячат одетые снегом призрачные горы,
А затем проносился над унылыми пустынями, изгложенными солнцем.
Я был стар в те времена, когда фараоны еще только взошли
На инкрустированный драгоценностями нильский трон;
Я поседел в те незапамятные эпохи, когда порок был лишь во мне,
А Человек, безгрешный, беззаботный и счастливый,
Обитал в блаженстве на далеком арктическом острове.
О, сколь велико было преступление моего духа,
И сколь велики были пределы моего наказания, –
Никакая милость Небес не сможет смягчить его,
Никакое оправдание не сыщется в моем склепе,
И бесконечные эоны проходят во взмахах крыльев неумолимого мрака.
Сквозь охраняемые гулями врата сна,
Проходя по ночным безднам в сиянии бледной Луны,
В страданиях и муках я проживал свои бесчисленные жизни,
И все, что попадалось мне на глаза, внушало страх,
Который до рассвета влек меня к безумию!