Говард Филлипс Лавкрафт

ГРИБЫ С ЮГГОТА

(Fungi from Yuggoth)
Напи­са­но в 1930 году
Дата пере­во­да неиз­вест­на
Пере­вод О. Мич­ков­ско­го

////

1. Книга

В квар­та­ле воз­ле при­ста­ни, во мгле
Тер­за­е­мых кош­ма­ра­ми аллей,
Где при­зра­ки погиб­ших кораб­лей
Плы­вут, сли­ва­ясь с дым­кой, по зем­ле,
Мой взгляд оста­но­вил­ся на стек­ле
Лачу­ги, пре­вра­щен­ной в мав­зо­лей
Ста­рин­ных книг, достой­ных коро­лей,
Но днесь у пау­ти­ны в каба­ле.
С вол­не­ни­ем шаг­нув под низ­кий свод,
Одну из книг рас­крыл я наугад,
И с пер­вых слов меня швыр­ну­ло в пот,
Как если бы я при­нял силь­ный яд.
Я в стра­хе огля­дел­ся – дом был пуст.
И толь­ко смех сле­тал с незри­мых уст.

2. Преследователь

Завет­ный том за пазу­хой дер­жа
И сам как буд­то бесом одер­жим,
Я мчал­ся, ози­ра­ясь и дро­жа,
По гряз­ным и раз­би­тым мосто­вым.
Из затх­лой глу­би­ны кир­пич­ных ниш
За мной сле­ди­ли окна. В вышине
Мая­чи­ли гро­ма­ды чер­ных крыш,
Будя испуг и пани­ку во мне.
Зло­ве­щий смех по-преж­не­му зву­чал
В моем вооб­ра­же­нии боль­ном,
И, думая о томе, я гадал,
Какие без­дны зла таят­ся в нем.
Меж тем вда­ли все топот раз­да­вал­ся,
Как если бы за мною кто-то гнал­ся!

3. Ключ

Я все никак опом­нить­ся не мог
От стран­ных слов, чей тон был столь суров,
А пото­му, взой­дя на свой порог,
Был бле­ден – и закрыл­ся на засов.
Со мной был том, а в нем – завет­ный путь
Через эфир и тот свя­той заслон,
Что скрыл от нас миров запрет­ных жуть
И сдер­жи­ва­ет натис­ки вре­мен.
В моих руках был ключ к стране виде­ний –
Закат­ных шпи­лей, суме­реч­ных рощ,
Тая­щих­ся за гра­нью изме­ре­ний,
Зем­ных зако­нов пре­зи­рая мощь.
Пока я бор­мо­тал ото­ро­пе­ло,
Окно ман­сар­ды тихо заскри­пе­ло.

4. Узнавание

И вновь вер­нул­ся тот бла­жен­ный час,
Когда – еще ребен­ком – я забрел
В лощи­ну, где дре­мал могу­чий вяз
И тени насе­ля­ли мгли­стый дол.
В пле­ну рас­те­ний, как и в про­шлый раз,
Томил­ся сим­вол, вре­зан­ный в пре­стол
В честь Безы­мян­но­го, кому с тер­рас
Века назад кади­ли чадом смол.
На алта­ре поко­ил­ся ске­лет…
Я понял, что меч­та­ни­ям конец.
Что я не на Зем­ле в кру­гу пла­нет,
Но на ковар­ном Югго­те. Мерт­вец
Исторг­нул стон, за всех живых скор­бя,
И в блед­ной жерт­ве я узнал – себя!

5. Возвращение

Дух объ­явил, что он меня возь­мет
В то место, где когда-то был мой дом,
В чудес­ный край на бере­гу мор­ском,
Где высит­ся свер­ка­ю­щий оплот.
К нему кру­тая лест­ни­ца ведет
С пери­ла­ми из мра­мо­ра. Кру­гом
Тьма купо­лов и башен, но пером
Живо­пи­сать все это – кто риск­нет?
Пове­рив иску­си­те­ля речам,
Я вслед за ним поплыл через закат
Рекой огня вдоль золо­тых палат
Богов, души­мых стра­хом по ночам.
Потом – сплош­ная ночь и моря плач.
«Ты жил здесь, – мол­вил дух, – когда был зряч!»

6. Лампада

В пеще­ре, где слу­жи­ли Сатане;
Куда ходы нечи­стые вели,
Про­ры­тые исча­дья­ми зем­ли;
Где сим­во­лы вид­не­лись на стене,
Чей слож­ный смысл постичь, увы, не мне,
Ста­рин­ную лам­па­ду мы нашли.
Ее латунь свер­ка­ла и в пыли,
Остат­ки мас­ла пла­ва­ли на дне.
Нару­шив соро­ка веков запрет,
Мы свой тро­фей из пра­ха извлек­ли
И к тем­ным кап­лям спич­ку под­нес­ли,
Гадая, вспых­нет мас­ло или нет.
Лам­па­да заня­лась – и сонм теней
Воз­ник в дро­жа­щем заре­ве над ней!

7. Холм Замана

Зеле­ный склон леси­сто­го хол­ма
Взмет­нул­ся над ста­рин­ным город­ком
В том месте, где шата­ют­ся дома
И коло­кол бол­та­ет язы­ком.
Две сот­ни лет – мол­ва на всех устах
О том, что на хол­ме живет беда,
О туло­ви­ще, най­ден­ном в кустах,
О маль­чи­ках, про­пав­ших без сле­да.
Сто­ял на склоне хутор, но и тот
Исчез, как испа­рил­ся. Поч­та­льон
Ска­зал об этом в Эйл­с­бе­ри. Народ
Сбе­гал­ся погла­зеть со всех сто­рон.
И слы­ша­лось: «Поч­тарь-то, вид­но, врет,
Что видел у хол­ма гла­за и рот!»

8. Порт [1]

В десят­ке миль от Арк­хе­ма я влез
На скаль­ную гря­ду вдоль Бойн­тон-Бич,
Спе­ша доли­ны Инс­му­та достичь,
Пока закат не обаг­рил небес.
На синей гла­ди – зыбок и белес –
Мая­чил парус. Не могу постичь,
Чем он так ужас­нул меня, что клич
В моих устах остал­ся без сло­вес.
Я вспом­нил древ­ний инс­мут­ский девиз:
«Ухо­дим в море!» – и послед­ний луч
Озо­ло­тил гро­ма­ды сон­ных круч,
Отку­да столь­ко раз гля­дел я вниз.
Вда­ли про­стер­ся город – море крыш.
Но стран­но – в нем цари­ли мрак и тишь.

9. Двор [2]

Я пом­нил этот город с дав­них пор –
Очаг зара­зы, где без­род­ный сброд
Коло­тит в гон­ги и молит­вы шлет
Чужим богам из чре­ва смрад­ных нор.
Кол­до­бин сто­ро­нясь и нечи­стот,
Меж стен гни­лых я крал­ся, слов­но вор,
Потом свер­нул в какой-то тем­ный двор,
Наде­ясь, что заста­ну в нем народ.
Но двор был пуст, и про­кли­нал я час,
Когда забрел сюда, себе во вред,
Как вдруг все окна осве­ти­лись враз,
И в них замель­те­ши­ли – что за бред!
Тан­цу­ю­щие тол­пы мерт­ве­цов,
Все как один – без рук и без голов!

10. Голубятники

Мы шли через тру­що­бы.
Грех, как гной,
Коро­бил клад­ку стен, и сот­ни лиц
Пере­кли­ка­лись взма­ха­ми рес­ниц
С нездеш­ни­ми твор­цом и сата­ной.
Вокруг пыла­ло мно­же­ство огней,
Повсю­ду коло­ти­ли в бара­бан,
И с плос­ких крыш отря­ды горо­жан
Пус­ка­ли в небо кве­лых голу­бей.
Я знал, что те огни чре­ва­ты злом,
Что пти­цы уле­та­ют за Пре­дел,
Но с чем они вер­нут­ся под кры­лом –
О том я даже думать не хотел.
И каж­дый испы­тал свя­щен­ный страх,
Уви­дев то, что было в их ког­тях!

11. Колодец

Сет Этвуд в свои восемь­де­сят лет
Зате­ял рыть коло­дец у ворот.
На пару с юным Эбом ста­рый Сет
Тру­дил­ся дни и ночи напро­лет.
Мы дума­ли – оду­ма­ет­ся дед,
Но вышло все как раз наобо­рот:
Эб тро­нул­ся, а Сет дал зад­ний ход
И сам себя отпра­вил на тот свет.
Как толь­ко был зако­пан дедов гроб,
Мы бро­си­лись к колод­цу – злу вине! –
Но в нем нашли лишь ряд желез­ных скоб,
Теряв­ший­ся в зло­ве­щей глу­бине.
И сколь верев­ка ни была б длин­на,
До дна не доста­ва­ла ни одна!

12. Наследник

Кто шел в Зоар, выслу­ши­вал совет:
Не поль­зо­вать­ся бриг­схиль­ской тро­пой,
Где ста­рый Бот­кинс, вздер­ну­тый тол­пой,
Оста­вил по себе кош­мар­ный след.
Отпра­вив­шись туда, я уви­дал
Плю­щом уви­тый домик под горой
И вздрог­нул – он смот­рел­ся как жилой,
Хотя и мно­го лет про­пу­сто­вал.
Пока я наблю­дал, как мерк­нет день,
Из верх­не­го окна донес­ся вой.
Я под­нял взор – в окне мельк­ну­ла тень,
И я помчал­ся прочь, едва живой.
Будь про­клят этот дом с его жиль­цом –
Живот­ным с чело­ве­че­ским лицом!

13. Гесперия [3]

Заря, в мороз­ной дым­ке пла­ме­нея
Над шпи­ля­ми и ска­та­ми стро­е­ний,
В стра­ну завет­ных грез и настро­е­ний
Зовет меня, и я сле­жу, блед­нея,
За тем, как обла­ка – то каме­нея,
То истон­ча­ясь в чере­де вра­ще­ний –
Пре­тер­пе­ва­ют сот­ни пре­вра­ще­ний,
Одно дру­го­го кра­ше и чуд­нее.
Гес­пе­рия – стра­на зари вечер­ней.
Там вре­мя начи­на­ет свой отсчет,
Туда от века избран­ных вле­чет
Из доль­них сфер, что созда­ны для чер­ни.
Вле­чет неудер­жи­мо, но, увы! –
Туда не попа­дем ни я, ни вы.

14. Звездовей

В тот час, когда зальет­ся соло­вей
И за окном затеп­лит­ся све­ча,
По ули­цам, сухие листья мча,
Гуля­ет звезд­ный ветер – звез­до­вей.
Печ­ной дымок, послуш­ный лишь ему,
Тво­рит за пиру­этом пиру­эт –
Он вто­рит тра­ек­то­ри­ям пла­нет,
А с юга Фомаль­гаут свер­лит тьму.
В такую ночь поэты узна­ют
Нема­ло тайн о юггот­ских гри­бах
И о цве­тах, что в ска­зоч­ных садах
На кон­ти­нен­тах Нито­на рас­тут.
Но все, что в эту ночь при­снит­ся им,
Уже к утру раз­ве­ет­ся как дым.

15. Антарктос [4]

В глу­бо­ком сне пове­да­ла мне пти­ца
Про чер­ный конус, что сто­ит во льдах
Один как перст. Над ним пур­га глу­мит­ся,
На нем лежит тыся­че­ле­тий прах.
Та часть его, что подо льдом таит­ся,
В былые дни вну­ша­ла Древним страх.
Теперь о ней не пом­нит и Ден­ни­ца,
Един­ствен­ная гостья в тех кра­ях.
Иной смель­чак, прой­дя через невзго­ды
Ледо­во­го пути – мороз, буран, –
Ска­зал бы: «Что за стран­ный жест при­ро­ды –
Создать такой неслы­хан­ный кур­ган!»
Но горе мне, узрев­ше­му во сне
Взгляд мерт­вых глаз в хру­сталь­ной глу­бине!

16. Окно

В ста­рин­ном доме с лест­ни­цей витой,
Где жили мои пра­де­ды, одно
Мани­ло и влек­ло меня – окно,
Заде­лан­ное камен­ной пли­той.
В пле­ну у грез, я с дет­ства жил меч­той –
Узнать, какой сек­рет хра­нит оно,
И часто под­хо­дил к нему. Тем­но
И пыль­но было в ком­на­те пустой.
Лишь мно­го лет спу­стя в свой уго­лок
Я пару камне­те­сов при­гла­сил.
Они тру­ди­лись, не жалея сил,
Но, сде­лав брешь, пусти­лись нау­тек.
А я, взгля­нув в про­ем, уви­дел в нем
Тот мир, где я бывал, забыв­шись сном.

17. Память

В огня­ми звезд раз­уб­ран­ной ночи
Дре­ма­ла степь, вся в лагер­ных кострах,
Чьи язы­ки, в ста­да все­ляя страх,
Лиза­ли мрак, ост­ры и горя­чи.
На юге – там, где степь во всю дли­ну
Ныря­ла вниз – тем­нел зиг­заг сте­ны,
Как буд­то некий змей из глу­би­ны
Там кам­нем обра­тил­ся в ста­ри­ну.
Куда попал я и каким путем?
Метал­ся я, судь­бу свою кля­ня.
Вдруг чья-то тень, под­няв­шись над костром,
По име­ни оклик­ну­ла меня.
При­бли­зив­шись, я встре­тил мерт­вый взгляд.
Зачем я пил надежд напрас­ных яд?!

18. Йинские сады

За той сте­ной, чьих лет никто не счел,
Чьи баш­ни порос­ли седы­ми мха­ми,
Лежат сады с наряд­ны­ми цве­та­ми,
С пор­ха­ньем птиц, и бабо­чек, и пчел.
Там стаи цапель дрем­лют над пру­да­ми
И цар­ствен­ные лото­сы цве­тут,
Там звон­кие ручьи узо­ры ткут
Сре­ди дере­вьев с ярки­ми пло­да­ми…
Так думал я, наив­но веря снам,
В кото­рых уж не раз слу­ча­лось мне
При­бли­зить­ся к вну­ши­тель­ным вра­там
В той испо­лин­ской камен­ной стене.
И вот я у сте­ны – но где же вход?
Вы мне солга­ли, сны! В ней нет ворот!

19. Колокола

Из года в год, в часы ноч­но­го бде­нья,
Я слы­шал коло­коль­ный пере­звон,
Про­тяж­ный и глу­хой. Каза­лось, он
Заоб­лач­но­го был про­ис­хож­де­нья.
Сре­ди полу­за­бы­тых грез и снов
Искал я ключ к раз­гад­ке этой тай­ны
И, дума­ет­ся, вспом­нил не слу­чай­но
Шпиль в Инс­му­те и белых чаек зов.
Но как-то в мар­те шум дождя ноч­но­го
Взбод­рил мне память, где цари­ла мгла,
И я при­пом­нил, слов­но сон бре­до­вый,
Ряд башен, а на них – коло­ко­ла.
И вновь раз­дал­ся, зву­кам лив­ня вто­ря,
Зна­ко­мый звон – со дна гни­ло­го моря!

20. Ночные бестии

Какие под­зе­ме­лья их пло­дят –
Рога­тых чер­ных тва­рей, чьи тела
Вла­чат два пере­пон­ча­тых кры­ла,
А хвост – дву­ост­рый шип, в кото­ром яд?
Они меня цеп­ля­ют и летят
В миры, где тор­же­ству­ют силы зла,
Где разум обво­ла­ки­ва­ет мгла…
Их ког­ти и щеко­чут, и язвят.
Кри­вые пики Тока одо­лев,
Мы с лёту низ­вер­га­ем­ся на дно
Геен­ны – там есть озе­ро одно,
Где часто дрем­лют шогго­ты, сомлев.
И так из ночи в ночь, и несть кон­ца
Визи­там этих бес­тий БЕЗ ЛИЦА!

21. Ньярлатхотеп [5]

Он объ­явил­ся под конец вре­мен –
Егип­та сын, высок и смуг­ло­лиц.
Пред ним фел­ла­хи про­сти­ра­лись ниц,
Цвет его ризы был зака­ту в тон.
К нему сте­кал­ся люд со всех сто­рон,
Охо­чий до про­ро­честв и чудес,
И даже дикий зверь, поки­нув лес,
Спе­шил к Ньяр­латхо­те­пу на поклон.
Все зна­ли, что настал послед­ний час,
И было так – спер­ва ушли моря,
Потом раз­верз­лась суша, и заря
Ска­ти­лась на опло­ты смерт­ных рас.
В фина­ле Хаос, веч­ное дитя,
С лица Все­лен­ной Зем­лю стер, шутя.

22. Aзатот [6]

Я вторг­ся с вез­де­су­щим бесом в паре
Из мира изме­ре­ний – за Пре­дел,
Туда, где нет ни вре­ме­ни, ни тва­ри,
Но толь­ко Хаос, бле­ден и дебел.
Непри­знан­ный вая­тель миро­зда­нья,
Он быст­ро и бес­связ­но бор­мо­тал
Какие-то глу­хие закли­на­нья
И сонм кры­ла­тых бес­тий укро­щал.
В его ког­тях над­рыв­но голо­си­ла
Бес­фор­мен­ная флей­та в две дыры –
Не вери­лось, что в зву­ках этих сила,
Кото­рой поко­ря­ют­ся миры.
«Я есмь Его гла­ша­тай!» – дух съяз­вил
И боже­ству затре­щи­ну вле­пил.

23. Мираж

Не знаю, есть ли он на самом деле,
И где – на небе­сах иль на зем­ле –
Тот край, кото­рым гре­жу с колы­бе­ли,
Седых сто­ле­тий тону­щий во мгле.
Закрыв гла­за, я вижу цита­де­ли,
И лен­ты рек, и цер­ковь на ска­ле,
И пере­ли­вы гор­ней аква­ре­ли,
Точь-в-точь как на зака­те в фев­ра­ле.
Я вижу забо­ло­чен­ные дали,
Сле­жу за тенью пти­чье­го кры­ла
И слы­шу звон, испол­нен­ный печа­ли,
Со сто­ро­ны ста­рин­но­го села.
Но где тот чаро­дей, что ска­жет мне,
Когда я был – иль буду – в той стране?

24. Канал

В одном из снов я посе­тил рай­он,
Где вдоль домов, ограб­лен­ных нуж­дой,
Тянул­ся ров, запол­нен­ный водой,
Густой, как кровь, и чер­ной, как гуд­рон.
От вялых струй дух тле­на исхо­дил,
Стес­няя грудь пред­чув­стви­ем беды,
И лун­ный свет сочил­ся на ряды
Пустых жилищ с осан­кою могил.
Ни стук шагов, ни скрип окон­ных рам
Не нару­ша­ли мрач­ной тиши­ны –
Был слы­шен толь­ко мер­ный плеск вол­ны,
Уны­ло льну­щей к мерт­вым бере­гам.
С тех пор, как мне при­снил­ся этот сон,
Меня тер­за­ет мысль: не явь ли он?

25. Сен-Тоуд (собор Святой Жабы)

«Сен-Тоуд­ско­го зво­на бере­гись!» –
Услы­шал я, ныряя в тупи­ки
И пере­ул­ки к югу от реки,
Где леги­о­ны при­зра­ков вились.
Кри­чал оде­тый в руби­ще ста­рик,
Кото­рый в тот же миг убрал­ся прочь,
А я напра­вил шаг в глухую ночь,
Не ведая, что зна­чил этот крик.
Я шел навстре­чу тайне и дро­жал,
Как вдруг (я было при­нял их за бред)
Еще два стар­ца карк­ну­ли мне вслед:
«Когда про­бьет Сен-Гоуд – ты про­пал!»
Не выдер­жав, я бро­сил­ся назад,
И все же он настиг меня – набат!

26. Знакомцы

Селя­нин Джон Уэт­ли жил один
При­мер­но в миле вверх от город­ка.
Народ его дер­жал за чуда­ка,
И, прав­ду гово­ря, не без при­чин.
Он сут­ка­ми не сла­зил с чер­да­ка,
Где рыл­ся в кни­гах в поис­ках «глу­бин».
Лицо его покры­ла сеть мор­щин,
В гла­зах скво­зи­ла смерт­ная тос­ка.
Когда дошло до воя по ночам,
О Джоне сооб­щи­ли в «жел­тый дом».
Из Эйл­с­бе­ри при­шли за ним втро­ем,
Но в стра­хе воро­ти­лись. Их очам
Пред­ста­ли два кры­ла­тых суще­ства
И фер­мер, обра­щав­ший к тем сло­ва.

27. Маяк

Над Лен­гом, где ска­ли­стые вер­ши­ны
Штур­му­ют непри­ступ­ный небо­свод,
С при­хо­дом ночи заре­во вста­ет,
Все­ляя ужас в жите­лей доли­ны.
Леген­да наме­ка­ет на маяк,
Где в скорб­ном оди­но­че­стве тос­ку­ет
И с Хао­сом о веч­но­сти тол­ку­ет
Послед­ний из Древ­ней­ших, миру враг.
Лицо его закры­то жел­той мас­кой,
Чьи шел­ко­вые склад­ки выда­ют
Чер­ты столь фан­та­стич­ные, что люд
Издрев­ле гово­рит о них с опас­кой –
Века­ми поми­ная смель­ча­ка,
Кото­рый не вер­нул­ся с мая­ка!

28. Предвестники

Есть ряд вещей, рож­да­ю­щих во мне
Такое чув­ство, буд­то бы вот-вот
Одно из тех чудес про­изой­дет,
Какие про­ис­хо­дят лишь во сне.
Нагря­нет ли незва­ное извне,
Иль сам я попа­ду в кру­го­во­рот
Безум­ных аван­тюр, пиров, охот
В еще не суще­ству­ю­щей стране?
Сре­ди таких вещей – хол­мы, зар­ни­цы,
Глу­хие сёла, шпи­ли горо­дов,
Зака­ты, южный ветер, шум садов,
Мор­ской при­бой, ста­рин­ных книг стра­ни­цы.
В их див­ных чарах – жиз­ни оправ­да­нье,
Но кто про­чтет их тай­ное посла­нье?

29. Ностальгия

Один раз в год над морем раз­да­ет­ся
При­зыв­ный клич и гомон пти­чьих стай,
По осе­ни спе­ша­щих в даль­ний край,
Отку­да их пер­на­тый род ведет­ся.
Узнав о нем из грез, они томят­ся
По рощам, где над лен­та­ми аллей
Спле­лись густые вет­ви топо­лей,
Где все усы­пал яркий цвет ака­ций.
Они спе­шат с надеж­дой, что вот-вот
Пока­жет­ся высо­ких башен ряд,
Но, видя впе­ре­ди лишь вер­сты вод,
Из года в год ни с чем летят назад…
И купо­ла в хру­сталь­ной глу­бине
Века­ми ждут и видят их во сне.

30. Истоки

Меня не при­вле­ка­ет новиз­на –
Ведь я родил­ся в ста­ром город­ке,
Где видел из окна, как вда­ле­ке
Кол­ду­ет при­стань, при­зра­ков пол­на.
Затей­ли­вые шпи­ли золо­ты
От заре­ва закат­но­го кост­ра,
На кры­шах – с позо­ло­той флю­ге­ра:
Вот истин­ный исток моей меч­ты.
Релик­вии эпо­хи суе­ве­рий,
Они лишь соблаз­ня­ют духов зла,
И те несут нам веры без чис­ла
Из всех миров, где им откры­ты две­ри.
Они рвут цепи Вре­ме­ни – и я
Встре­чаю Веч­ность, их бла­го­да­ря.

31. Древний город [7]

Он гнил, когда был молод Вави­лон.
Бог зна­ет сколь­ко эр он про­дре­мал
В зем­ле, где наших засту­пов металл
Из плит его гра­нит­ных высек звон.
Там были мосто­вые, и двор­цы,
И ста­туи, похо­жие на бред, –
В них пред­ков нам оста­ви­ли порт­рет
Неве­до­мых вая­те­лей рез­цы.
И вот – мы видим лест­нич­ный про­лет,
Про­руб­лен­ный сквозь гру­бый доло­мит
И ухо­дя­щий в без­дну, что хра­нит
Знак Древ­них и запрет­ных зна­ний свод.
И мы б навер­ня­ка в нее сошли,
Когда б не гром шагов из-под зем­ли!

32. Отчуждение

Телес­но оста­ва­ясь на Зем­ле,
Чему сви­де­тель – пепель­ный рас­свет,
Душою он ски­тал­ся меж пла­нет,
Вхо­дя в миры, лежа­щие во зле.
Пока не про­бил час, ему вез­ло:
Он видел Йад­дит – и не посе­дел,
Из гур­ских обла­стей вер­нул­ся цел,
Но как-то ночью зовы при­нес­ло…
Наут­ро он проснул­ся ста­ри­ком,
И мир ему пред­стал совсем дру­гим –
Пред­ме­ты рас­плы­ва­лись, слов­но дым,
Вся жизнь каза­лась сном и пустя­ком.
С тех пор он дер­жит ближ­них за чужих,
Вот­ще ста­ра­ясь стать одним из них.

33. Портовые свистки

Над кры­ша­ми и осто­ва­ми шпи­лей
Всю ночь поют пор­то­вые свист­ки;
Моти­вы их испол­не­ны тос­ки
По яро­сти штор­мов и неге шти­лей.
Чужие и невнят­ные друг дру­гу,
Но сли­тые сек­рет­ней­шей из сил,
Кол­ду­ю­щих за поя­сом све­тил,
В поис­ти­не кос­ми­че­скую фугу.
С их зву­ка­ми в тума­ны наших снов
Втор­га­ют­ся, туман­ные вдвойне,
Виде­ния и сим­во­лы Извне,
Посла­ния неве­до­мых миров.
Но вот вопрос – какие кораб­ли
Доно­сят их до жите­лей Зем­ли?

34. Призванный

Тро­па вела меж серых валу­нов,
Пере­се­кая сумрач­ный про­стор,
Где из зем­ли сквозь дыры затх­лых нор
Сочил­ся тлен неве­до­мых ручьев.
Могиль­ной тиши­ны не ожив­лял
Ни вете­рок, ни шелест листвя­ной.
Пей­заж был гол, пока пере­до мной
Сте­ной не вырос испо­лин­ский вал.
Весь в зарос­лях густо­го сор­ня­ка,
Он под­пи­рал собою небо­свод,
И гран­ди­оз­ный лест­нич­ный про­лет
Стре­мил­ся по нему под обла­ка.
Я вскрик­нул – и узнал звез­ду и эру,
Кото­ры­ми был при­зван в эту сфе­ру.

35. Вечерняя звезда

Я раз­гля­дел ее над­мен­ный лик
Сквозь заре­во закат­но­го хол­ста.
Она была про­зрач­на и чиста,
Все ярче раз­го­ра­ясь в каж­дый миг.
С при­хо­дом тьмы ее янтар­ный свет
Уда­рил мне в гла­за, как нико­гда.
Воис­ти­ну, вечер­няя звез­да
Спо­соб­на быть навяз­чи­вой, как бред!
Она чер­ти­ла в воз­ду­хе сады,
Двор­цы и баш­ни, горы и моря
Миров, кото­рым с дет­ства верен я,
Повсю­ду раз­ли­чая их сле­ды.
В ту ночь я понял, что ее лучом
Изда­ле­ка при­вет при­слал мой дом.

36. Непрерывность

Пред­ме­ты ста­ри­ны хра­нят налет
Неуло­ви­мой сущ­но­сти. Она
Про­зрач­на, как эфир, но вклю­че­на
В незыб­ле­мый кос­ми­че­ский рас­чет.
То сим­вол непре­рыв­но­сти, для нас
Почти непо­сти­жи­мой; тай­ный код
К тем замкну­тым про­стран­ствам, где живет
Минув­шее, сокры­тое от глаз.
Я верю в это, гля­дя, как закат
Ста­рин­ных ферм рас­цве­чи­ва­ет мох
И про­буж­да­ет при­зра­ки эпох,
Что вовсе не мерт­вы, а толь­ко спят.
Тогда я сознаю, сколь вели­ка
Та Цита­дель, чьи кир­пи­чи – века.

Примечания:

1. «Порт» – см. сбор­ник Г. Ф. Лав­краф­та «Хреб­ты Безу­мия», повесть «Морок над Инс­му­том».
2. «Двор» – см. рас­сказ «Он».
3. «Гес­пе­рия» – гре­че­ское назва­ние Ита­лии, как «стра­ны захо­дя­ще­го солн­ца и вечер­ней звез­ды». Рим­ляне, в свою оче­редь, пере­нес­ли это имя на Испа­нию. В вари­ан­те Лав­краф­та Гес­пе­рия – некая фан­та­сти­че­ская стра­на, лежа­щая за запад­ным пре­де­лом мира.
4. «Антарк­тос» – см. повесть «Хреб­ты Безу­мия» в одно­имен­ном сбор­ни­ке Г. Ф. Лав­краф­та.
5. «Ньяр­латхо­теп» – см. одно­имен­ный рас­сказ.
6. «Аза­тот» – см. сбор­ник «Сны в Ведь­ми­ном доме», повесть «Сом­нам­бу­ли­че­ский поиск неве­до­мо­го Када­та».
7. «Древ­ний город» – см. рас­сказ «Безы­мян­ный город». «Отчуж­де­ние» см. сбор­ник «Хреб­ты Безу­мия», рас­ска­зы «Сереб­ря­ный ключ» и «Вра­та сереб­ря­но­го клю­ча».