Говард Филлипс Лавкрафт

совместно с J. Vernon Shea

ГОРГУЛЬЯ

(The Snouted Thing)
Напи­са­но в 1979 году
Дата пере­во­да 19 Янва­ря, 2019
Пере­вод А. Чере­па­но­ва

////

1

Но поми­мо таких срав­ни­тель­но мир­ских сно­ви­де­ний мне ино­гда снят­ся уди­ви­тель­ные вещи, из кото­рых полу­ча­ет­ся непло­хой мате­ри­ал для сверхъ­есте­ствен­ной фан­та­сти­ки. Как раз вче­ра ночью мне при­сни­лось, что я нахо­дил­ся с груп­пой мол­ча­ли­вых, напу­ган­ных людей, воору­жён­ных каким-то свое­об­раз­ным оккульт­ным устрой­ством, похо­жим на еги­пет­ский крест анкх. Мы караб­ка­лись по лест­ни­цам и опас­но про­ги­ба­ю­щим­ся кры­шам гни­ю­ще­го и неве­ро­ят­но древ­не­го горо­да в поис­ках непо­нят­но­го суще­ства, неве­ро­ят­но­го злоб­но­го, кото­рое бес­по­ко­и­ло мест­ных жите­лей. Одна­жды в све­те про­ка­жён­ной убы­ва­ю­щей луны мы уви­де­ли её… чёр­ную, с огром­ны­ми уша­ми, при­пав­шую к зем­ле тварь, раз­ме­ром с боль­шую соба­ку и напо­ми­на­ю­щую одну из гор­гу­лий Нотр-Дама. Но она, напо­ло­ви­ну пры­гая, напо­ло­ви­ну сколь­зя, скры­лась от наших глаз и спря­та­лась где-то за одним из дав­но нера­бо­та­ю­щих дымо­хо­дов.

Наш пред­во­ди­тель, Капи­тан Пикм­эн, муж­чи­на с при­ме­ча­тель­ной внеш­но­стью, сидел вер­хом на лоша­ди, и не заби­рал­ся на кры­ши, как мы, а руко­во­дил поис­ком с зем­ли.

– Там! Ско­рее! – Крик­нул он. – Она пере­бра­лась в цер­ковь.

Зда­ние церк­ви нахо­ди­лось спра­ва от нас. Но пере­пры­ги­вать на её кры­шу было очень опас­но, да ещё и наши стра­хи уве­ли­чи­ва­ли рас­сто­я­ние. Каза­лось, что до неё три мет­ра или боль­ше.

– Поспе­ши­те! – Нетер­пе­ли­во кри­чал Капи­тан Пикм­эн.

Наша груп­па замеш­ка­лась, попав в затруд­ни­тель­ное поло­же­ние. Мы боя­лись не выпол­нить при­ка­зы наше­го капи­та­на, но пры­гать с кры­ши на кры­шу боя­лись ещё боль­ше.

– Я пой­ду, – вызвал­ся я, удив­ля­ясь соб­ствен­ной сме­ло­сти. Будучи самым моло­дым в этой груп­пе, гиб­ким и муску­ли­стым, я наде­ял­ся одна­жды стать лей­те­нан­том; этот факт не ускольз­нул от вни­ма­ния капи­та­на.

И поэто­му я ото­шёл назад так дале­ко, насколь­ко поз­во­ля­ла шат­кая кры­ша, собрал­ся с духом и, добе­жав до края, прыг­нул в про­стран­ство, неволь­но закрыв гла­за. Я слов­но взле­тел в кос­мос, как пти­ца – всё это каза­лось неве­ро­ят­но лег­ким; небо явля­лось моей есте­ствен­ной сти­хи­ей, и я удив­лял­ся тому, что не про­бо­вал летать рань­ше. Я накло­нил своё тело впе­рёд, как лыж­ник, спус­ка­ю­щий­ся по скло­ну.

Мои гла­за откры­лись в момент при­зем­ле­ния. Я ока­зал­ся на цер­ков­ной кры­ше, зали­той пур­пур­ным све­том, но про­гнив­шая чере­пи­ца под мои­ми нога­ми в любой момент мог­ла осы­пать­ся и стрях­нуть меня с раз­ру­ша­ю­щей­ся кров­ли. Силь­ный запах моря заста­вил меня неволь­но повер­нуть голо­ву. С кры­ши церк­ви откры­вал­ся вели­ко­леп­ный вид на гавань, мрач­ную при лун­ном све­те. Кораб­ли не захо­ди­ли в неё целую веч­ность, пото­му что мы нахо­ди­лись в горо­де, кото­рый все обхо­ди­ли сто­ро­ной. Но гавань каза­лась мне ужас­но зна­ко­мой, и я знал, что был там рань­ше, даже если это про­ис­хо­ди­ло во сне.

Ни одна чай­ка не нару­ша­ла без­мол­вие. Гавань лежа­ла в такой тишине, какая быва­ет толь­ко во сне или в глу­бо­кой древ­но­сти. Пол­но­стью зача­ро­ван­ный открыв­шим­ся мне видом, я дви­нул­ся впе­рёд, что­бы получ­ше рас­смот­реть гавань; но теперь чере­пи­ца, уже ослаб­лен­ная моим стре­ми­тель­ным при­зем­ле­ни­ем, нача­ла сколь­зить под мои­ми нога­ми. Мне не за что было ухва­тить­ся, и я тоже засколь­зил вниз!

– Осто­рож­ней, Говард! – крик­нул сни­зу Капи­тан Пикм­эн.

Но, к сча­стью, я не упал; как раз в самый послед­ний миг я ухва­тил­ся за одну из гор­гу­лий, что в сар­до­ни­че­ском изде­ва­тель­стве высту­па­ла из края кры­ши.

Гор­гу­лья ока­за­лась тёп­лой на ощупь!

И она повер­ну­лась ко мне; в её отвра­ти­тель­ной рыча­щей гри­ма­се я узнал ту тварь, кото­рую мы иска­ли!

Мои руки сло­жи­лись для молит­вы, и это дей­ствие ока­за­лось для меня спа­си­тель­ным, пото­му что паль­ца­ми я кос­нул­ся анк­ха. Кре­стик на проч­ном шнур­ке висел на моей гру­ди, я выта­щил его и напра­вил на тварь; от метал­ли­че­ской поверх­но­сти анк­ха отра­жал­ся сла­бый лун­ный свет.

Тварь съё­жи­лась при виде бле­стя­ще­го метал­ла. Она рас­пра­ви­ла руди­мен­тар­ные кры­лья, как у лету­чей мыши, и бро­си­лась на наше­го пред­во­ди­те­ля, конь кото­ро­го засту­чал в этот момент копы­та­ми. Посмот­рев вниз, я уви­дел, как бого­хуль­ное созда­ние ужас­ным обра­зом дефор­ми­ро­ва­лось и сли­лось с кра­си­вым обли­ком капи­та­на на коне, и через мгно­ве­ние гор­гу­лья и Пикм­эн сли­лись в одно суще­ство… шоки­ру­ю­щую сво­им видом гибрид­ную тварь, оде­тую в шёл­ко­вую одеж­ду наше­го капи­та­на, но вме­сто лица у него теперь вид­не­лась толь­ко чёр­ная, уша­стая мор­да этой злоб­ной сущ­но­сти. Она под­ня­ла голо­ву, ухмыль­ну­лась

– про­виз­жав сло­ва, кото­рые я не мог понять – и умча­лась на лоша­ди, при­над­ле­жав­шей капи­та­ну. Наша груп­па ока­за­лась в заме­ша­тель­стве мы рас­те­рян­но шли по слег­ка про­мёрз­шей, но не засне­жен­ной зем­ле, когда я проснул­ся.

2

Неде­лю спу­стя я сно­ва погру­зил­ся в необы­чай­но яркий сон, кото­рый, каза­лось, являл­ся чем-то вро­де про­дол­же­ния преды­ду­ще­го. Я при­е­хал в ожив­лён­ный порт Иннс­му­та по делам – хотел купить сво­ей тёте на день рож­де­ния одно из тех любо­пыт­ных, изящ­но выпол­нен­ных метал­ли­че­ских укра­ше­ний – и был одно­вре­мен­но воз­му­щен и заин­три­го­ван стран­ным видом мест­ных жите­лей, кото­рые при­тво­ря­лись циви­ли­зо­ван­ны­ми толь­ко там, где дело каса­лось биз­не­са. Даже сре­ди бела дня Иннс­мут не явля­ет­ся при­вле­ка­тель­ным местом – запах моря тянет­ся повсю­ду, даже исхо­дит от горо­жан, а сей­час при­бли­жа­лись сумер­ки.

Как все­гда быва­ет в сно­ви­де­ни­ях – появи­лись стран­ные искрив­ле­ния вре­ме­ни и про­стран­ства. Когда я при­е­хал в Иннс­мут, было теп­ло, и я надел толь­ко одну курт­ку; но когда я вышел из мага­зи­на со сво­ей покуп­кой, с неба нача­ли падать хло­пья сне­га, и мне при­шлось под­нять ворот­ник и засу­нуть оне­мев­шие паль­цы в кар­ма­ны курт­ки.

Но потом я заме­тил, что небо име­ет свое­об­раз­ный цвет, фио­ле­то­вый, как у синя­ков на коже, и пока я смот­рел по сто­ро­нам, Иннс­мут серьёз­но изме­нил­ся. Теперь он выгля­дел неве­ро­ят­но древним, почти без­люд­ным горо­дом, и когда я про­хо­дил мимо церк­ви, неко­то­рые люди, сидя­щие на её сту­пе­нях, злоб­но хихи­ка­ли.

Лест­ни­цы церк­ви? Но в Иннс­му­те нет церк­ви; люди там, по слу­хам, ведут тор­гов­лю со стран­ны­ми суще­ства­ми из моря, и покло­ня­ют­ся боже­ствам, далё­ким от тра­ди­ций Новой Англии. Посмот­рев вверх, я заме­тил гор­гу­лий, охра­няв­ших кры­шу, не более отвра­ти­тель­ных в обли­ке, чем жите­ли Иннс­му­та: я сра­зу понял, что вер­нул­ся в обста­нов­ку сво­е­го сна, кото­рый видел на про­шлой неде­ле. И я заме­тил, что теперь на мне одеж­да, более под­хо­дя­щая к моде про­шло­го века.

Я дол­жен был выбрать­ся из древ­не­го горо­да до наступ­ле­ния тем­но­ты, пото­му что моя жизнь теперь ока­за­лась в очень боль­шой опас­но­сти. Я поня­тия не имел, куда свер­нуть, но искал пере­ул­ки, кото­рые уве­дут меня от моря, запах кото­ро­го в моих ноздрях теперь пре­вра­тил­ся в зло­во­ние. Во дво­рах я не видел людей, и воз­бла­го­да­рил бога за это.

Но затем я понял, что радо­вать­ся ещё рано, посколь­ку в кон­це пере­ул­ка меня ожи­да­ло самое отвра­ти­тель­ное зре­ли­ще. Тварь с ужас­ной мор­дой из мое­го сна тер­за­ла труп ребён­ка. Она посмот­ре­ла на меня, ухмы­ля­ясь, кровь тек­ла из её гряз­ной пасти.

– Го-о-вард! – Заго­во­ри­ла тварь, кощун­ствен­но под­ра­жая чело­ве­че­ской речи. – Го-о-вард! Хочешь попро­бо­вать, Го-о-вард?

3

Мол­ния разо­рва­ла небо, боги при­вет­ство­ва­ли это зре­ли­ще апло­дис­мен­та­ми. Я сижу за анти­квар­ным сто­лом и пишу это гуси­ным пером, мер­ца­ю­щая све­ча – мой един­ствен­ный источ­ник све­та. Мне не зна­ком этот стол, и обста­нов­ка в моей ком­на­те пол­но­стью изме­ни­лась. Боль­шая кро­вать с бал­да­хи­ном зани­ма­ет даль­ний угол. Из-под неё демон­стра­тив­но высо­вы­ва­ет­ся ноч­ной гор­шок. Эта ком­на­та намно­го более про­стор­ная, чем моя в доме 66 на Кол­ледж-стрит, и здесь на окне тяжё­лые што­ры. И когда я ото­дви­гаю што­ры, я совсем не вижу зна­ко­мо­го мне дво­ра Бра­у­нов­ско­го Уни­вер­си­те­та. Име­ет­ся бал­кон с видом на неве­ро­ят­но древ­ний город из мое­го сна.

Долж­но быть, я сплю, конеч­но; но, судя по все­му, я не сплю. Когда кто-то сжи­ма­ет кожу во сне, он не мор­щит­ся от боли. Я толь­ко что пытал­ся посту­чать ботин­ком по полу, что­бы раз­бу­дить свою тётю, но сни­зу не слыш­но ника­ко­го дви­же­ния.

Я попро­бо­вал открыть дверь, кото­рая откры­ва­ет­ся на лест­ни­цу, но её там не ока­за­лось. За две­рью откры­ва­ет­ся неиз­ме­ри­мая ночь, там лета­ют и кру­жат­ся звёз­ды. У меня есть силь­ное подо­зре­ние, что если бы я наблю­дал за ними через теле­скоп, небе­са ока­за­лись бы не таки­ми, каки­ми долж­ны быть сей­час, в 1933 году, но я уви­дел бы звёз­ды, что нахо­ди­лись там в неве­ро­ят­но далё­ком про­шлом.

Долж­но быть, я сно­ва сплю, но шторм, ярост­но бушу­ю­щий сна­ру­жи, кажет­ся слиш­ком гром­ким для любо­го сно­ви­де­ния. Город, лежа­щий под моим бал­ко­ном, выгля­дит так же чудо­вищ­но, как Толе­до на зна­ме­ни­той кар­тине Эль Гре­ко, со мно­же­ством оди­на­ко­вых цве­то­вых эффек­тов. Это про­ка­жён­ный город, в кото­ром всё может и будет про­ис­хо­дить…

Из-за штор­ма в ком­на­те стран­но похо­ло­да­ло, и я поше­ве­лил щип­ца­ми тле­ю­щие дро­ва в камине. На щип­цах есть любо­пыт­ный рису­нок, наме­ка­ю­щий на дра­ко­на или мор­ско­го змея… Воз­мож­но, Даго­на?

До сих пор я, как ни стран­но, не испы­ты­вал стра­ха – я ско­рее подо­зре­ваю, что эти необыч­ные обсто­я­тель­ства про­бу­ди­ли моё писа­тель­ское любо­пыт­ство до такой сте­пе­ни, что оно пере­ве­си­ло любую воз­мож­ность испу­гать­ся. Совер­шен­но оче­вид­но, что если бы я вне­зап­но проснул­ся и сно­ва ока­зал­ся на Кол­ледж-стрит, 66, у меня появил­ся бы новый мате­ри­ал для рас­ска­зов, кото­рые даже Райт при­нял бы без коле­ба­ний… Мне при­дёт­ся очень тща­тель­но вне­сти в ката­лог все вещи из этой ком­на­ты и все свои реак­ции, подоб­но паци­ен­ту, кото­рый запи­сы­ва­ет свои симп­то­мы в днев­ник, что­бы пока­зать их док­то­ру.

Поз­же. Долж­но быть, я задре­мал, пото­му что шторм утих. Но я всё ещё нахо­жусь в стран­ной ком­на­те. Это самый любо­пыт­ный сон, если это сон… Све­ча дого­ре­ла почти до кон­ца, и я подо­зре­ваю, что уже дале­ко за пол­ночь, но я не могу узнать вре­мя. На сте­нах нет часов, а мои наруч­ные, конеч­но же, про­па­ли. Мне при­шлось под­бро­сить ещё одно поле­но в камин, оно шипит от вла­ги. Кап­ли дождя, долж­но быть, попа­ли в дымо­ход.

4

Со вре­ме­ни моей послед­ней запи­си про­шло мно­го дней. Собы­тия, кото­рые про­изо­шли за это вре­мя, были настоль­ко неве­ро­ят­ны­ми, что я не реша­юсь запи­сать их на бума­ге, что­бы не ста­вить под сомне­ние своё здра­во­мыс­лие. Я делаю это толь­ко пото­му, что твер­до убеж­дён в том, что ско­ро проснусь в зна­ко­мой обста­нов­ке дома 66 на Кол­ледж-стрит, когда солн­це пыта­ет­ся про­бить­ся сквозь опу­щен­ные зана­вес­ки, а мис­сис Гэм­велл зовёт меня зав­тра­кать…

Что-то нахо­ди­лось на бал­коне. Оно изда­ва­ло лёг­кий шорох, но я знал, что это не про­сто листья, остав­лен­ные там блуж­да­ю­щи­ми вет­ра­ми. Это было что- то разум­ное и живое, нечто, что, как я знал, было враж­деб­ным.

И что любо­пыт­но, я пони­мал, что нахо­жусь в без­опас­но­сти до тех пор, пока не откры­ваю ста­рую дверь; но по какой-то при­чине я чув­ство­вал непре­одо­ли­мое жела­ние сде­лать это. Мои ноги тяну­ло к бал­ко­ну, и я сдер­жи­вал их толь­ко уси­ли­ем воли.

С бал­ко­на раз­дал­ся тихий мяу­ка­ю­щий звук, подоб­ный тому, что изда­ёт мой люби­мый кот, когда хочет есть; и мне при­шло в голо­ву, что бла­го­да­ря како­му-то стран­но­му сов­ме­ще­нию вре­ме­ни и про­стран­ства мой кот так­же может раз­де­лить со мной этот сон или кош­мар; и я хоро­шо пони­мал, что он будет напу­ган стран­но­стью окру­жа­ю­щей обста­нов­ки. Я открыл дверь, что­бы впу­стить кота.

Что-то вле­те­ло на руди­мен­тар­ных кры­льях лету­чей мыши, обо­гну­ло ком­на­ту и вско­ре при­зем­ли­лось на без­де­луш­ку, сто­я­щую на камин­ной пол­ке. Суще­ство накло­ни­ло голо­ву и нахаль­но посмот­ре­ло на меня. Его лик, ещё более ужа­са­ю­щий и нече­ло­ве­че­ский, неже­ли у лету­чей мыши, каза­лось, состо­ял в основ­ном из мор­ды, тяже­ло дыша­щей…

Я стре­ми­тель­но потя­нул­ся к камин­ным кле­щам и поме­стил их в пла­мя; их кон­чи­ки вспых­ну­ли крас­ным све­том, а затем рас­ка­ли­лись добе­ла. Суще­ство, сидя­щее на камин­ной пол­ке, наблю­да­ло за мной, его кры­лья взвол­но­ван­но тре­пе­та­ли, и я боял­ся, что оно вот-вот поле­тит пря­мо на меня; но я опе­ре­дил его как раз вовре­мя, опу­стив щип­цы пря­мо на его лоб. Рас­ка­лён­ный металл заши­пел, появил­ся рез­кий запах горя­щей пло­ти… Тогда тварь закри­ча­ла. Она кри­ча­ла и кри­ча­ла, и вне­зап­но с ней слов­но про­изо­шла транс­фор­ма­ция: место, где она нахо­ди­лась, заво­лок­ло теня­ми и изме­ня­ю­щи­ми­ся фор­ма­ми, ста­ло замет­но дви­же­ние воз­ду­ха, как буд­то что-то неви­ди­мое мед­лен­но ста­но­ви­лось види­мым…

Пере­до мной воз­ник Капи­тан Пикм­эн.

– Тебе не сле­до­ва­ло это­го делать, парень, – ска­зал он. На его лбу вспых­ну­ло блед­ное клей­мо, и почти про­тив сво­ей воли он при­ло­жил носо­вой пла­ток к это­му месту.

– Тебе не сле­до­ва­ло это­го делать, Говард, – повто­рил он. – Ты доро­го запла­тишь за это.

Он угро­жа­ю­ще шаг­нул ко мне, и я вынуж­ден был отсту­пить, но меня охва­тил такой страх, что я уро­нил щип­цы воз­ле ками­на. И капи­тан теперь сто­ял меж­ду ним и мной!

Но отсту­пать было неку­да, пото­му что я понял – и двер­ной про­ём, и бал­кон ведут толь­ко к пусто­му про­стран­ству.

Капи­тан Пикм­эн дви­нул­ся ко мне, слег­ка хро­мая, слов­но под­ра­жая лету­чей мыши с повре­ждён­ным кры­лом, а я про­дол­жал пятить­ся назад, не желая пово­ра­чи­вать­ся спи­ной к капи­та­ну, пото­му что мысль о том, что лету­чая мышь сядет мне на пле­чи и уку­сит меня в шею, напол­ня­ла меня невы­ра­зи­мым ужа­сом.

Вско­ре я почув­ство­вал, что упи­ра­юсь во что-то твёр­дое и непо­движ­ное, и понял, что достиг кро­ва­ти с бал­да­хи­ном.

Тор­же­ству­ю­щая улыб­ка появи­лась тогда на губах капи­та­на, и он быст­ро вос­поль­зо­вал­ся ситу­а­ци­ей, бро­сив­шись впе­рёд и при­жав­шись ко мне, так что я был вынуж­ден упасть на кро­вать, как соблаз­нён­ная слу­жан­ка; а он на мгно­ве­ние стал моим любов­ни­ком, при­жи­ма­ясь сво­и­ми губа­ми к моим, а затем стал тер­зать моё гор­ло. Я ощу­тил вне­зап­ную боль, я мог чув­ство­вать очень ост­рые зубы, прон­за­ю­щие мою кожу, созда­вая на ней синя­ки, и у меня появи­лось ощу­ще­ние, что из меня выте­ка­ет вся кровь…

Я извер­нул­ся в аго­нии, пыта­ясь оттолк­нуть капи­та­на, и в про­цес­се это­го малень­кий, метал­ли­че­ский еги­пет­ский крест, висев­ший у меня на шее, долж­но быть, поца­ра­пал щёку капи­та­на, пото­му что он вдруг отпу­стил меня и ужас­но закри­чал.

Он сто­ял надо мной с беше­ны­ми гла­за­ми, и в тот же миг та стран­ная транс­фор­ма­ция повто­ри­лась – Пикм­эн пре­вра­тил­ся в урод­ли­вую тварь, кото­рая ста­ла летать по ком­на­те, уда­ря­ясь о мебель, слов­но ослеп­лён­ная, а затем она выпорх­ну­ла через откры­тую дверь бал­ко­на. И вдруг под­нял­ся ветер, небо потем­не­ло, и, нахо­дясь над древним горо­дом, я мог видеть, как это суще­ство с ужас­ной мор­дой уле­та­ет вдаль…

И вот я сижу сей­час за сто­лом, думая, что всё это сон, но я чув­ствую сле­ды про­ко­лов на гор­ле, а с бал­ко­на всё ещё откры­ва­ет­ся вид на этот раз­ру­ша­ю­щий­ся, отвра­ти­тель­ный город, и я зада­юсь вопро­сом: не застрял ли я навсе­гда в дру­гом вре­ме­ни и в дру­гом месте?…

Примечания:

Источ­ник тек­ста: J. Vernon Shea, “In Search of Lovecraft” (1991)

Для пол­ной кол­лек­ции: Г.Ф. Лав­крафт и Дж. Вер­нон Ши, “Гор­гу­лья” (“The Snouted Thing”, дослов­но мож­но пере­ве­сти как “Тварь с мор­дой”). В 1933 году Лав­краф­ту при­снил­ся стран­ный сон о том, как он с груп­пой людей бегал по кры­шам, пыта­ясь пой­мать какое-то ужас­ное суще­ство. В 1979‑м Дж.В. Ши (1912–1981) (в моло­до­сти он пере­пи­сы­вал­ся с Лав­краф­том, А. Дер­ле­том и К.Э. Сми­том) решил исполь­зо­вать сюжет это­го сна для сво­е­го рас­ска­за. Англий­ский текст для пере­во­да мне любез­но при­слал сам С.Т. Джо­ши.