Следующее эссе написано Питом Равликом, автором лавкрафтовского романа «Реаниматоры».
Термин «лавкрафтовский хоррор» используется довольно часто, в том числе и мной, но что он означает? Как мы (то есть я) определяем его? Некоторые люди используют его как взаимозаменяемый с «Мифами Ктулху» или «Космическим хоррором», но для меня это небрежно, и как псевдоученый я предпочитаю некое руководство, чтобы я мог объединить или разделить различные усилия в какую-то категорию. Критики получше меня затрагивали этот вопрос, в том числе Роберт Прайс, С. Т. Джоши, и я должен признать, что здесь я опираюсь на их работу. Если бы я писал официальную статью, я был бы вынужден изложить историю «Мифов Ктулху», привести цитаты, чтобы прояснить и обосновать свою позицию, а затем привести ссылки. Одна из радостей написания статьи в блоге заключается в том, что мне не нужно делать ничего из этого. Итак, вот набросок для определения понятия «лавкрафтовский хоррор» и его местоимений.
Основополагающей для нашего обсуждения является концепция космицизма — философии, которую обычно приписывают Лавкрафту, но он не был ни ее создателем, ни ее единственным сторонником. Вкратце, космицизм состоит из нескольких основных постулатов:
1) Божественного присутствия не существует;
2) Космос и силы в нем безразличны к человечеству; и
3) Человечество незначительно, оно не является ни первым, ни последним, ни особенным видом во Вселенной. Писатели, затрагивавшие эти концепции, включают Олафа Стэплдона, Дэвида Брина, Станислава Лема и, в некоторой степени, Артура Кларка.
Подмножество космицизма, которое я считаю Космическим Ужасом, включает в себя постулаты космицизма, но расширяет их, чтобы породить своего рода космический ужас или страх. Отличительные черты «Космического Хоррора» включают:
1) Большинство человечества не осознает собственной незначительности, безразличия Вселенной или ее истинной природы;
2) Отдельные люди, часто оторванные от общества, могут получить перспективы, позволяющие им взглянуть на реальность, но это часто приводит к безумию; и
3) Независимо от полученных знаний или способностей, у главного героя мало надежды повлиять на ход событий или раскрыть все, что было скрыто. Любое влияние протагониста обычно носит временный характер или имеет непредвиденные и катастрофические последствия. Подобные темы часто затрагиваются в произведениях Клайва Баркера, Джона Карпентера, Колина Уилсона и Томаса Лиготти.
Если быть еще более конкретным, то в «космическом хорроре» существуют отдельные бренды, вокруг которых можно свободно группировать определенных авторов, хотя некоторые из них и пересекаются. Чаще всего такие кластеры определяются отдельными искусственными мифологиями, включающими истории создания, псевдобожеств, нечеловеческих разумных существ и запретные тексты, раскрывающие или намекающие на истинную природу Вселенной. Именно на этом уровне большинство людей начинают использовать общее словосочетание «лавкрафтовский хоррор». Это происходит потому, что именно ниже этого уровня начинают появляться поджанры, и хотя наиболее распространенным является «Мифы Ктулху», но он не единственный. Однако читатели, которые инстинктивно понимают, что та или иная история — это космический хоррор, а значит, имеет некоторое сходство с Мифами Ктулху, назовут ее лавкрафтовской, даже если это название не совсем подходит. Например, Стивен Кинг использует эти темы и даже добавляет некоторые лавкрафтовские отсылки, но если некоторые рассказы Кинга явно относятся к Мифам Ктулху, то другие — нет. Скорее, они являются частью собственной мифологии или мира Кинга, который иногда пересекается с мифами Лавкрафта.
Аналогично, рассказы Роберта Чемберса «Король в желтом» когда-то были включены в Мифы Ктулху, но теперь, похоже, превращаются в собственный поджанр, расширенный Карлом Эдвардом Вагнером и Джо Пулвером (антология Пулвера «Сезон в Каркозе» подтверждает эту тенденцию). Безусловно, некоторые истории «Короля в желтом» относятся к Мифам Ктулху, но другие стоят особняком, хотя официальное название еще не придумано (Каркозия?). Таким образом, термин “лавкрафтовский хоррор” используется потому, что ясно, что история соотносится с определенными элементами Мифов Ктулху, но признается отличной от этой ветви. Метафорически мы знаем, что лошади, зебры и ослы — родственники, но не одно и то же, но большинству из нас не хватает языка, чтобы понять или выразить эти различия, и поэтому лучшее, что мы можем сделать, — назвать их всех «лошадиными».
Дав определение «лавкрафтовскому хоррору», я бы счел за лучшее остановиться, но есть еще несколько вопросов, которые я хотел бы обсудить, касающихся мифологии Ктулху и самого творчества Лавкрафта. Как объяснялось выше, внутри кластеров космического ужаса существуют группы, обычно определяемые конкретными псевдомифологиями, и одна из них обычно называется «Мифы Ктулху». В частности, «Мифы Ктулху» — это истории, которые вращаются вокруг псевдобожеств, нечеловеческих существ и артефактов, созданных Лавкрафтом и другими писателями. Природа Мифов Ктулху такова, что он постоянно расширяется и добавляет новые компоненты, поэтому окончательный список компонентов невозможен. Кроме того, необходимо уточнить, что существуют истории, которые свободно заимствуют Мифы Ктулху, используя его тропы, но встраивая их в повествования, которые не основаны или отвергают постулаты космицизма и космического хоррора. Часто в таких повествованиях Мифы Ктулху используется как продолжение или искажение совершенно другой мифологии или псевдомифологии. Например, во многих работах Августа Дерлета, посвященных мифологии, обитающие в ней существа классифицируются как элементали. Это вполне терпимо, если рассматривать его как еще одну вариацию культа Ктулху, хотя и противостоящую его господству. Богохульство Дерлета заключается не в его теории элементов, а в создании заклинаний, в которых используются силы, явно призванные уравновесить добро и зло, Ктулху и других, что само по себе несовместимо с теорией элементов.
Аналогичным образом, многие истории из сборника Coach’s Midnight Diner: Jesus versus Cthulhu Edition используют творения Лавкрафта в качестве проявлений демонических, но полностью христианских оккультных сил. Аналогичным образом, многие телесериалы и фильмы на сверхъестественную тематику использовали Мифы Ктулху для кратких появлений. Редко такое использование бывает догматичным, поскольку эти сериалы, как правило, не разрабатывают единую и последовательную мифологию, а переходят от системы верований к системе верований в зависимости от потребностей сюжета. Исключение составляют превосходный «Вавилон 5» и серия «Прачечная» Чарльза Стросса, который создал всеобъемлющую основу, позволяющую различным системам верований и магии конкурировать друг с другом. Другие авторы просто слишком легкомысленно относятся к упоминанию имен. Рассказ Роберта Вайнберга «Катакомбы» в антологии The Further Adventures of Batman Volume 3: featuring Catwoman начинается с цитаты вымышленного ктулхливого поэта Джастина Джеффри, но в остальном не имеет никакой связи с мифами. Действительно, название лечебницы в бэтменовском Готэм-Сити как Arkham Asylum навевает фундаментальный ужас, связанный с этим названием, но редко когда это удается в историях (хотя The Doom That Came to Gotham — редкая жемчужина, эффективно объединяющая мифы Бэтмена и Ктулху).
Однако даже Мифы Ктулху следует считать делимым. В основе Мифов Ктулху лежит то, что можно считать мифами Лавкрафта, — истории, написанные самим Лавкрафтом, которые относятся к Мифам Ктулху. Существует тенденция проводить различие между произведениями Лавкрафта, предполагая, что некоторые из его работ (Мифы Лавкрафта) принадлежат к Мифам Ктулху, а другие — нет (или не принадлежали, пока не были включены в него задним числом другими авторами). Чтобы помочь в обсуждении этого вопроса, возможно, будет полезно определить рассказы Лавкрафта по их приверженности некоторым общим принципам, которые, перефразируя Роберта Прайса, включают космический хоррор, псевдомифологию и обстановку Новой Англии, иногда вымышленную, а иногда лишь ненадолго присутствующую или представленную человеком из этого региона. Если руководствоваться этими принципами, то «Данвичский ужас» и «Тень вне времени» явно являются частью лавкрафтовской мифологии, как и в «Хребтах Безумия» и «Тень над Иннсмутом». Но что делать с «Ре-аниматором» Герберта Уэста, действие которого происходит в Аркхэме, но лишено какого-либо реального ощущения космического. Что делать с рассказами Рэндольфа Картера, или «Модель Пикмана», «Дело Чарльза Декстера Уорда», или вообще с рассказами о Стране Грез? По большей части это не истории о мифе Ктулху, а скорее обычные рассказы о сверхъестественном или темное фэнтези (хотя можно доказать, что The Unnameable — это немного космический ужас). Однако в «Сквозь врата Серебряного ключа» Рэндольф Картер встречается с Ньярлатхотепом и испытывает нечто вроде космического ужаса, и эта связь с мифом Ктулху только усиливается благодаря появлению Картера в «Из эонов». Учитывая эти истории, кажется маловероятным, что разделение рассказов Лавкрафта на категории, которые делают их частью мифологии Лавкрафта (и, следовательно, Мифов Ктулху) или нет, просто не будет таким удобным, как хотелось бы. Некоторые рассказы связаны с мифологией через обстановку или персонажей, но сами по себе не отвечают критериям Космического Ужаса.
Это не противоречит определению, напомним, что одной из отличительных черт космического ужаса является неспособность масс осознать истинную природу вещей. Таким образом, в таких рассказах, как «Герберт Уэст — Ре-Аниматор», «Показания Рэндольфа Картера» и «Картина в доме», космицизм подразумевается средой, в которой они происходят. Согласно этому предложению, Космический Хоррор подразумевается, даже если он не вторгается, просто благодаря обстановке. Другими словами, в Мифах Ктулху существуют истории, в которых космический хоррор может полностью отсутствовать, более того, повествование даже не может быть отнесено к категории ужасов. Представьте себе драмы, мистерии, триллеры или даже романы, в которых не происходит ничего сверхъестественного или ужасного, но поскольку действие происходит в Аркхеме, Данвиче, Иннсмуте, Кингспорте или даже в Козлином лесу Кэмпбелла или долине Сесква Пагмира, угроза космического тонко подразумевается, всегда таясь за завесой повествования.
Подобные истории существуют и за пределами произведений Лавкрафта. В романе Майкла Чабона «Удивительные приключения Кавалера и Клэя» есть океанский лайнер под названием «Мискатоник». В романе Генри Каттнера «У черепов нет ушей» антагонист оказывается совершенно естественным существом, а не тем, чего боялся протагонист. Такие истории, хотя традиционно и не считаются частью Мифов Ктулху, все же явно принадлежат к той же среде, и хотя некоторым может быть трудно использовать это название. Возможно, следует разработать другие обороты речи, чтобы охватить такие рассказы, в которых полностью отсутствует сверхъестественный или космический элемент, но подразумевается, что они произошли в среде, где такие силы существуют.
Я не смею пытаться провести подобную категоризацию здесь, моя задача выполнена, а затем некоторые, более лучшие люди, чем я, должны будут разработать терминологию, чтобы иметь дело с такими касательными историями. В конечном счете, термин «лавкрафтовский хоррор» будет использоваться для обозначения тех рассказов в жанре космического хоррора, которые параллельны Мифам Ктулху, по крайней мере, до тех пор, пока не появятся другие названия и не утвердятся в жанре.
Пит Равлик — автор лавкрафтианского романа «Реаниматоры».
Источник: Апрель 15, 2013 — by Mike Davis — in Conversation. -
