Антон Коненков / Перекрёсток

Цикл рас­ска­зов “Зем­ля снов”, анно­та­ция:
Для отдель­но взя­то­го чело­ве­ка, Север бес­ко­не­чен в про­стран­стве и во вре­ме­ни. Огром­ные мало­на­се­лён­ные и сла­бо изу­чен­ные про­стран­ства тянут­ся веч­но­стью тай­ги от древ­ней­ших гор Зем­ли на запа­де до вул­ка­ни­че­ских пусто­шей на восто­ке, от бес­край­них болот и сте­пей на юге до Оке­а­на Мёрт­вых, как назы­ва­ют его мест­ные, на севе­ре; от вре­мён, когда зарож­да­лась жизнь в раз­ли­том здесь когда-то тёп­лом оке­ане, в про­шлом, до неяс­ной и столь же бес­пре­дель­но далё­кой тьмы в буду­щем. Эти про­сто­ры за дол­гую исто­рию нашей пла­не­ты вме­сти­ли в себя столь­ко зло­ве­щих тайн, непо­знан­ных чудес и зага­док при­ро­ды, что любой, кто по сво­ей или чьей-то ещё воле попы­та­ет­ся в них оку­нуть­ся, рис­ку­ет поте­рять вся­кую связь с дей­стви­тель­но­стью и всем, что когда-то счи­тал про­стым и понят­ным в окру­жа­ю­щем мире.

Под нога­ми хру­стел упру­гий хвой­ный под­ле­сок. Ухо­дя всё даль­ше вглубь тай­ги, всё чаще при­хо­ди­лось про­ди­рать­ся через пере­пле­те­ния сухих крюч­ко­ва­тых вет­вей сосен. Всё, что мож­но было назвать хотя бы намё­ком на тро­пу, оста­лось поза­ди ещё два дня назад, а зна­чит, в послед­нем селе­нии в двух­стах кило­мет­рах к севе­ро-восто­ку отсю­да, меня не обма­ну­ли, ска­зав, что най­ти стар­ца без про­вод­ни­ка невоз­мож­но. Впро­чем, мест­ные поче­му-то не горе­ли жела­ни­ем свя­зы­вать­ся с отшель­ни­ком, поэто­му я потра­тил неде­лю на поис­ки сто­ян­ки коче­во­го пле­ме­ни оле­не­во­дов, кото­рые зна­ли эти зем­ли не хуже, а то и луч­ше их осед­лых сосе­дей.

Поправ­ляя на спине полег­чав­ший в пути, но всё ещё огром­ный рюк­зак, я ста­рал­ся не отста­вать от Йико – прыт­ко­го невы­со­ко­го нен­ца сред­них лет, с завид­ной лов­ко­стью пере­ска­ки­ва­ю­ще­го любые пре­пят­ствия. Несмот­ря на тра­ди­ци­он­ное для его наро­да госте­при­им­ство, узнав цель мое­го визи­та в их пле­мя, он был явно не рад. Нен­цы, в отли­чие от жите­лей бли­жай­ших посёл­ков, не испы­ты­ва­ли к ста­ри­ку из непро­лаз­ной глу­ши непри­яз­ни, но и обсуж­да­ли его как-то неохот­но. Ходи­ли слу­хи, что несколь­ко кочев­ни­ков, слу­чай­но забре­дав­ших в послед­ние годы в те места по оди­ноч­ке, боль­ше не воз­вра­ща­лись в свои пле­ме­на. Но селяне гово­ри­ли, что те, охва­чен­ные стран­ны­ми иде­я­ми уез­жа­ли на «боль­шую зем­лю» — в горо­да, а вот нен­цы уклон­чи­во гово­ри­ли о них «Ушли. Дале­ко. Живы, но боль­ше никто не видел». И отку­да они зна­ли, что те живы, если их не виде­ли с тех пор? Боль­ше похо­же на бай­ки – если, кочуя в тундре близ окра­и­ны бес­ко­неч­ной тём­ной тай­ги, не спи­сы­вать про­пав­ших людей на вся­кую чер­тов­щи­ну, жить здесь ста­нет совсем жут­ко, ведь при­дёт­ся при­знать, что мир вокруг абсо­лют­но враж­де­бен и при­ро­да нико­го не бере­жёт. Впро­чем, как не бере­гут и духи, на чью помощь они всё вре­мя наде­ют­ся.

Бла­го, Йико был чуть ли не самым опыт­ным охот­ни­ком, рыбо­ло­вом и сле­до­пы­том пле­ме­ни, и при этом без­раз­лич­нее дру­гих отно­сил­ся к суе­ве­ри­ям, наде­ясь преж­де все­го на себя. За пла­ту в боль­шой моток каче­ствен­ной верёв­ки, пару уве­си­стых кату­шек лес­ки и короб­ку сталь­ных иго­лок с нит­ка­ми, он согла­сил­ся про­ве­сти меня. А за три отлич­ных калё­ных ножа мне уда­лось уго­во­рить его оста­но­вить­ся в паре часов пути от места назна­че­ния и про­ждать там сут­ки, на слу­чай, если я задер­жусь.

А задер­жать­ся было от чего, если ока­жет­ся прав­дой хотя бы часть рас­ска­за, что завёл меня в самую глушь Яма­ло-Ненец­ко­го окру­га. Соб­ствен­но, об отшель­ни­ке мне пове­дал Алек­сандр – мой дав­ний друг по пере­пис­ке, заяд­лый путе­ше­ствен­ник и нату­ра­лист, обрыс­кав­ший за свою жизнь какое-то безум­ное коли­че­ство опу­шек тай­ги в поис­ках новых видов рас­те­ний, что пару раз даже при­но­си­ло пло­ды, как бы иро­нич­но не зву­ча­ло. Поми­мо поис­ка новых видов, он зани­мал­ся опи­са­ни­ем ста­рых, посто­ян­но уточ­няя осо­бен­но­сти их про­из­рас­та­ния, аре­а­лы рас­про­стра­не­ния и дей­ствие на них осо­бен­но­стей релье­фа. Одна­жды, имен­но такие изыс­ка­ния заве­ли его неожи­дан­но глу­бо­ко в бес­край­нее море север­но­го леса, где он и вышел на неболь­шую акку­рат­ную избуш­ку в коль­це веко­вых сосен. В ней жил древ­ний ста­рик – то ли ста­ро­вер, то ли языч­ник, то ли про­сто затвор­ник. Алек­сандр писал о нём мно­го инте­рес­но­го и необыч­но­го, но меня, как исто­ри­ка, боль­ше все­го занял толь­ко один момент. Опи­са­ние хра­нив­ше­го­ся на пол­ке у печи тома – уве­си­сто­го фоли­ан­та, по раз­ме­ру не усту­па­ю­ще­го боль­шим атла­сам, а по тол­щине – самым объ­ём­ным энцик­ло­пе­ди­ям. Кожа­ная облож­ка, око­ван­ные метал­лом пере­плёт и угол­ки, потем­нев­шие, почти бурые листы – по всем опи­са­ни­ям – ста­рин­ное изда­ние, штуч­ный экзем­пляр неопре­де­лён­но­го воз­рас­та и про­ис­хож­де­ния. Озна­ко­мить­ся с содер­жа­ни­ем лич­но ему не уда­лось, но ста­рец мно­го читал вслух, пове­дав мас­су инте­рес­но­го как о мест­ной фло­ре, так и об исто­рии это­го края. Подроб­но­стей выяс­нить мне не уда­лось — Алек­сандр упор­но ухо­дил от вопро­сов об услы­шан­ном, даже несмот­ря на то, что мно­гое из это­го мог­ло быть напря­мую свя­за­но с мои­ми иссле­до­ва­ни­я­ми исто­рии наро­дов севе­ра.

Со вре­ме­нем, он всё реже отве­чал на пись­ма и пере­стал пуб­ли­ко­вать отчё­ты о сво­их изыс­ка­ни­ях, объ­яс­няя это тем, что рабо­та­ет над чем-то мону­мен­таль­ным и не хочет дро­бить это зна­ние, делясь про­ме­жу­точ­ны­ми резуль­та­та­ми. Ещё через неко­то­рое вре­мя, когда я почти пере­стал думать об этой исто­рии, он вновь напи­сал мне и поде­лил­ся подроб­ным опи­са­ни­ем марш­ру­та, кото­рым он сле­до­вал. Уж не знаю, поче­му он выбрал имен­но это вре­мя, что­бы напом­нить о встре­чен­ных в тай­ге тай­нах, но любо­пыт­ство раз­го­ре­лось с новой силой, не давая ни рабо­тать, ни думать о чём-то дру­гом.

Воз­мож­но, это было имен­но то, что мне нуж­но, то, чего я ждал всю жизнь… Рабо­та исто­ри­ка безум­но инте­рес­на, но что такое все тру­ды и ста­ра­ния, про­тив тьмы тыся­че­ле­тий, в кото­рую ты силишь­ся загля­нуть? Года­ми и деся­ти­ле­ти­я­ми соби­рая по кру­пи­цам оскол­ки и облом­ки про­шло­го, дол­го и упор­но опо­зна­вая их, систе­ма­ти­зи­руя и строя на этой систе­ме осто­рож­ные гипо­те­зы и пред­по­ло­же­ния, воз­мож­но, когда-нибудь тебе удаст­ся ска­зать науч­но­му сооб­ще­ству что-то новое, объ­яс­нить то, что до тебя оста­ва­лось неяс­ным. Сде­лать же откры­тие, кото­рое будет столь зна­чи­мо, что ста­нет извест­но широ­кой обще­ствен­но­сти — чуть менее веро­ят­но, чем выиг­рыш в лоте­рею. Да и чаще все­го не за сла­вой нын­че идут в исто­ри­ки, кра­е­ве­ды, антро­по­ло­ги. Спра­вед­ли­во ли это? Я так не счи­таю. Да, дости­же­ния спор­та вдох­нов­ля­ют, дости­же­ния инже­не­рии при­бли­жа­ют буду­щее, но о каком дви­же­нии впе­рёд мож­но гово­рить, не изу­чая наше про­шлое, не обоб­щая его исто­рию, не делая выво­дов и не учи­ты­вая опы­та про­шлых поко­ле­ний? Люди недо­оце­ни­ва­ют, сколь­ко ситу­а­ций и собы­тий в жиз­ни сего­дняш­не­го обще­ства эхом повто­ря­ют пути пред­ков, меняя лишь фор­му в уго­ду духу вре­ме­ни.

Боль­ше того, я уве­рен, что если бы в мире на изу­че­ние про­шло­го тра­ти­лось столь­ко же сил и средств, сколь­ко сей­час тра­тит­ся на его иска­же­ние и пере­ина­чи­ва­ние, исто­рия гор­до вста­ла бы в ряд прак­ти­че­ских наук, обре­тя про­гно­сти­че­скую силу и под­ска­зы­вая вер­ные реше­ния мно­же­ства совре­мен­ных про­блем. Но то лишь меч­ты – глу­пые, непрак­тич­ные и несбы­точ­ные. Несмот­ря на это, я с юно­сти не теряю надеж­ды совер­шить про­рыв, вне­сти свою леп­ту в созда­ние цель­ной, непре­рыв­ной кар­ти­ны про­ис­хож­де­ния и раз­ви­тия чело­ве­че­ства. Край­ний север и насе­ля­ю­щие его наро­ды – бес­ко­неч­ная бла­го­дат­ная поч­ва для поис­ка отве­тов на вопро­сы о про­шлом, кото­рым нет чис­ла, пото­му я и выбрал это направ­ле­ние. И если чему и посвя­тить жизнь, то толь­ко мечте о зна­ни­ях, кото­рые собе­рут воеди­но хотя бы малую часть колос­саль­ной кар­ти­ны было­го, оскол­ки кото­рой мы так береж­но соби­ра­ем и хра­ним.

Опыт коман­ди­ро­вок и сту­ден­че­ских экс­пе­ди­ций поз­во­лял не боять­ся даль­ней доро­ги и дол­гих похо­дов, а пер­спек­ти­ва добрать­ся до тако­го источ­ни­ка зна­ний пере­ве­ши­ва­ла любые неудоб­ства и тра­ты. Поду­мать толь­ко – ста­рин­ный труд, в такой глу­ши, с инфор­ма­ци­ей о бота­ни­ке, исто­рии, и кто зна­ет о чём ещё… Веро­ят­нее все­го, это мог быть мона­стыр­ский трак­тат, при­чём не исклю­че­но, что XVI-XVII века, судя по опи­са­нию. Конеч­но, может это и была пустыш­ка, но я доста­точ­но дав­но заоч­но знал Алек­сандра, что­бы дове­рять ему, тем более в вопро­се, кото­рый его так увлёк и даже дал мате­ри­ал для серьёз­ной рабо­ты.

И вот, после дол­гих поис­ков, пере­са­док и рас­спро­сов, мы вдво­ём в надви­га­ю­щих­ся сумер­ках захо­дим всё глуб­же в чащу леса, пере­хо­дя­щую в совер­шен­ный буре­лом. Места­ми сос­ны рос­ли так плот­но, что через нава­лен­ные меж­ду ними ста­рые вет­ви невоз­мож­но было прой­ти. Треск лома­е­мой дре­ве­си­ны раз­но­сил­ся вокруг так звон­ко, что казал­ся един­ствен­ным зву­ком вокруг на мно­гие кило­мет­ры. Бли­зость поляр­но­го дня дава­ла себя знать – закат­ное солн­це ещё зали­ва­ло вер­хуш­ки сосен оран­же­вым све­том, ярким, как язы­ки пла­ме­ни, хотя вре­мя шло к полу­но­чи.

- Даль­ше будет посво­бод­нее – там и зано­чу­ем. – в пол обо­ро­та бро­сил Йико, все­гда быв­ший веж­ли­вым и в непло­хом настро­е­нии, но при этом не искав­ший мое­го рас­по­ло­же­ния или друж­бы. Может быть, дело было в цели наше­го похо­да, или это про­сто был тот самый дело­вой под­ход с его сто­ро­ны, кото­рый свёл нас.

Зем­ля под нога­ми шла под уклон, и вско­ре глу­хая чащо­ба ста­ла пере­ме­жать­ся с ост­ров­ка­ми колю­че­го кустар­ни­ка, меж­ду ним и дере­вья­ми мы и рас­по­ло­жи­ли свои спаль­ни­ки. Спеш­но пере­ку­сив кон­сер­ва­ми, подо­гре­ты­ми на неболь­шом костер­ке, мы лег­ли спать – до нуж­но­го места оста­ва­лось совсем неда­ле­ко, и хоте­лось успеть до обе­да. Я потра­тил ещё немно­го вре­ме­ни, что­бы запи­сать пару ори­ен­ти­ров и мыс­ли, посе­тив­шие меня в пути и плав­но погру­зил­ся в забы­тье.

Сон был хуже неку­да – три­жды за корот­кую ночь я про­сы­пал­ся от одно­го и того же кош­ма­ра: мне сни­лось, буд­то бы поч­ва под нога­ми во всём окру­жа­ю­щем лесу вдруг ста­ла бур­ным пото­ком чёр­ной воды, стре­ми­тель­но несу­щей меня впе­рёд меж дере­вьев. Бес­про­свет­ные тече­ния со всех сто­рон схо­ди­лись в одном месте, где мут­ный, гряз­ный поток сры­вал­ся в огром­ный как пеще­ра коло­дец, сте­ны кото­ро­го клу­би­лись мут­ной дым­кой тума­на и отли­ва­ли сла­бым тём­но-синим све­че­ни­ем. Паде­ние еже­се­кунд­но уско­ря­лось, буд­то у недо­сти­жи­мо­го дна колод­ца есть соб­ствен­ное при­тя­же­ние, столь мощ­ное, что мог­ло разо­рвать вся­ко­го, кто попы­та­ет­ся удер­жать­ся на краю. Несколь­ко секунд полё­та во все­по­жи­ра­ю­щий про­вал выры­ва­ли из сна и бод­ри­ли не хуже ледя­но­го душа.

Сомни­тель­ный отдых после длин­но­го пере­хо­да давал о себе знать, но делать было нече­го – при­шлось встать порань­ше, соби­рать­ся и отправ­лять­ся в путь. Даль­ше доро­га была ничем не при­ме­ча­тель­на, пока мы не дошли до узко­го бур­но­го ручья с пора­зи­тель­но яркой, почти лазур­ной водой, кото­рая, впро­чем, была не так про­зрач­на, как ожи­да­ешь при таком цве­те. Прой­дя ещё мет­ров две­сти по его бере­гу, Йико оста­но­вил­ся, оце­ни­ва­ю­ще гля­дя на место, где ручей сужал­ся.

- Здесь луч­шее место. Швы­ряй рюк­зак на тот берег, потом пры­гай сам. Набе­ри воды сколь­ко можешь – она чистая, но ледя­ная – не знаю, есть ли даль­ше источ­ни­ки.

- Неужто нель­зя прой­ти вброд – к чему эта акро­ба­ти­ка? – недо­вер­чи­во огля­дел я каме­ни­стый про­ти­во­по­лож­ный берег.

- Это рас­се­ли­на — глу­би­на места­ми в два-три тво­их роста, а там где мень­ше – дно скольз­кое. Да и вода ледя­ная, как ког­ти тём­ных меся­цев… — Йико ехид­но при­щу­рил­ся – хочешь перей­ти – отда­вай ножи сра­зу, потом не сыщу.

- А если не допрыг­ну? – с вызо­вом спро­сил я, боль­ше как ответ на его кажу­ще­е­ся хам­ство, пото­му что ника­ких сомне­ний у меня не было.

- Запнёшь­ся — под­толк­ну тебя посо­хом, дли­ны хва­тит. – совер­шен­но серьёз­но и спо­кой­но отве­тил про­во­жа­тый. – Я даль­ше не иду, да и не был там нико­гда. За ручьём дру­гая зем­ля.

- Боишь­ся рас­ши­бить­ся о кам­ни? – повто­рил я его язви­тель­ный при­щур.

- Нет, не кам­ни… Вся зем­ля там дру­гая. Уже дав­но, мно­го лет. Стран­ная, чужая – не знаю, как ска­зать… Я не боюсь злых духов, но верю чутью, поэто­му не ходил туда и не пой­ду.

- Дело твоё, уго­вор есть уго­вор. И куда даль­ше?

- Пря­мо на запад кило­мет­ра 3–4. Я буду ждать неда­ле­ко отсю­да. Не заста­нешь – подо­жди немно­го и вер­нусь. Но помни уго­вор – не боль­ше суток. При­дёшь зав­тра после полу­дня – цена будет дру­гая. Не при­дёшь до вече­ра – я ухо­жу и даль­ше каж­дый сам.

- Оста­вал­ся бы уже до утра – мало ли что у меня слу­чит­ся, а идти на ночь гля­дя – так себе идея.

- Леса я знаю наизусть и уйду до пол­ной тем­но­ты. – отре­зал Йико.

- Лад­но, зна­чит сут­ки. – в сомне­ни­ях согла­сил­ся я, раз­мах­нув­шись пере­бро­сил рюк­зак на дру­гой берег и, взяв раз­бег, сига­нул за ним, что ока­за­лось даже лег­че, чем каза­лось.

- Будь осто­ро­жен, там что-то не то. – непри­выч­но серьёз­но, почти оза­бо­чен­но ска­зал Йико, гля­дя мне пря­мо в гла­за. – С дру­гой зем­ли и люди ухо­дят совсем дру­ги­ми. И часто ухо­дят не туда, отку­да при­шли.

- Спа­си­бо, я поста­ра­юсь. – без тени иро­нии отве­тил я – Ну, бывай, не ску­чай тут!

- В тай­ге не быва­ет скуч­но. – пожал пле­ча­ми Йико и повер­нув­шись побрёл вдоль рус­ла.

Тем более чужа­ку… Впро­чем, с опы­том поход­ни­ка и хоро­шим про­вод­ни­ком, даже мне было здесь было вполне ком­форт­но. Я набрал пару фля­жек воды и отпра­вил­ся в ука­зан­ном направ­ле­нии.

Шлось отно­си­тель­но лег­ко – изоби­ло­вав­шие под нога­ми мши­стые кам­ни были гораз­до удоб­нее ста­ро­го вяз­ко­го под­лес­ка, а высох­ших веток под нога­ми поче­му-то не было. Настро­е­ние улуч­ша­лось, и я раз­вле­кал себя раз­мыш­ле­ни­я­ми, не забы­вая сле­дить за направ­ле­ни­ем и попут­но запи­сы­вая заин­те­ре­со­вав­шие меня идеи и впе­чат­ле­ния.

И ведь сорвал­ся же в такую глушь — почти на край све­та! В поис­ках непо­нят­ной кни­ги, в кото­рой неиз­вест­но что и неиз­вест­но есть ли вооб­ще хоть что-то, ища её кари­ка­тур­но­го обла­да­те­ля по рас­ска­зу чело­ве­ка, кото­ро­го даже нико­гда не видел… Ну не чудак ли?! Глу­пость конеч­но. С дру­гой сто­ро­ны — имен­но такие глу­по­сти и напол­ня­ют нашу обы­ден­ность смыс­лом! И дают шанс, вый­дя за рам­ки рути­ны, нако­нец-то сде­лать что-то сто­я­щее. Что­бы было что рас­ска­зать и чем похва­стать­ся, часто толь­ко и нуж­но, что нароч­но поз­во­лить себе выки­нуть какую-нибудь ерун­ду, на кото­рую нико­гда не пошёл бы в дру­гом настро­е­нии.

Бук­валь­но пол­ча­са бод­рой про­гул­ки и я из оче­ред­ных кустов вне­зап­но вышел на боль­ше откры­тое место. В самом его цен­тре дей­стви­тель­но сто­ял акку­рат­ный домик – кра­си­вый сруб из некра­ше­ных брё­вен почти олив­ко­во­го оттен­ка, высо­кая дву­скат­ная кры­ша, несколь­ко неболь­ших при­стро­ек, акку­рат­ная веран­да и пара сара­ев вокруг. Само про­стран­ство вокруг дома было огра­ни­че­но широ­ким, мет­ров в две­сти, неесте­ствен­но ров­ным кру­гом огром­ных веко­вых сосен, отсто­я­щих друг от дру­га на иде­аль­но рав­ные про­ме­жут­ки.

Всё про­стран­ство меж­ду кру­гом дере­вьев и домом зани­мал солид­ный ого­род, места­ми пере­хо­дя­щий в сад из кустов и невы­со­ких дере­вьев. В паре шагов спра­ва начи­на­лась дорож­ка из всё того же зам­ше­ло­го кам­ня, что то и дело встре­чал­ся в лесу. Охва­чен­ный вол­не­ни­ем, я спеш­но про­шёл к крыль­цу дома, почти не гля­дя по сто­ро­нам. Впро­чем, оби­лие необыч­но­го всё же бро­са­лось в гла­за – густую поросль стран­ных сире­не­вых и оран­же­вых листьев на одной из гря­док, или полу­то­ра­мет­ро­вый кочан капу­сты на дру­гой было труд­но не заме­тить. Может имен­но такие стран­но­сти и сби­ва­ли с тол­ку при­хо­дя­щих? Впро­чем, про чуде­са таёж­ной селек­ции навер­ня­ка всё уже запи­са­но и систе­ма­ти­зи­ро­ва­но Алек­сан­дром. Я же здесь не за этим, к тому же, дав­но решил, что в любой стран­ной обста­нов­ке, луч­шее – прин­ци­пи­аль­но ниче­му не удив­лять­ся, тогда ясность ума тебя не поки­да­ет и мож­но посте­пен­но разо­брать­ся во всём.

Что­бы не дать себе вре­ме­ни на сомне­ния, я сра­зу посту­чал. Через пару секунд дверь открыл невы­со­кий, худой ста­рик с длин­ной седой боро­дой. Белая рубаш­ка навы­пуск и каш­та­но­вые брю­ки были поно­шен­ны­ми и выцвет­ши­ми, но судя по тка­ни и крою – когда-то дав­но доро­ги­ми и очень каче­ствен­ны­ми. Обувь он не носил, как мини­мум не в доме.

- Здрав­ствуй, пут­ник. – про­из­нёс он, буд­то дав­но ждал гостей и огля­дел меня с ног до голо­вы. Гла­за его были уди­ви­тель­но ясны­ми, живы­ми и искри­лись синим, почти лазур­ным внут­рен­ним све­том.

- Здрав­ствуй­те! Меня зовут Алек­сей, я – исто­рик. Мне о вас мно­го рас­ска­зы­ва­ли, гово­ри­ли, что вы зна­е­те очень мно­го уди­ви­тель­ных вещей в самых раз­ных сфе­рах…

- Про­хо­ди, Алек­сей. Зови меня Хэнк, как дела­ют мест­ные. Это что-то вро­де «отшель­ник», если я пра­виль­но их пони­маю. Да не выкай – накли­чешь ещё… — закрыв за мной дверь, хозя­ин жестом пред­ло­жил сесть на доб­рот­но ско­ло­чен­ный стул у неболь­шо­го акку­рат­но­го сто­ли­ка, рас­по­ло­жив­ше­го­ся под окном. — Исто­рик, зна­чит? Все раз­го­во­ры обо мне конеч­но пре­уве­ли­че­ны. Мно­го само­го раз­но­го, инте­рес­но­го и уди­ви­тель­но­го зна­ет Кни­га, а я — так – пере­вод­чик и един­ствен­ный чита­тель.

- Зна­чит Кни­га дей­стви­тель­но суще­ству­ет? – изоб­ра­зил я удив­ле­ние и то, что не заме­тил излиш­ней скром­но­сти стар­ца.

- Конеч­но суще­ству­ет, я и не скры­ваю. Поис­ки долж­ны при­но­сить пло­ды – в этом их смысл. Поэто­му я все­гда рад ищу­щим зна­ний и ста­ра­юсь по мере сил вам помо­гать.

- Вы гово­ри­те, как весь­ма обра­зо­ван­ный чело­век. – я поста­рал­ся, что­бы это не про­зву­ча­ло как лесть.

- Я был доцен­том уни­вер­си­те­та в круп­ном сибир­ском горо­де лет 20 назад, пре­по­да­вал, защи­тил док­тор­скую, зани­мал­ся иссле­до­ва­ни­я­ми.

- И что же вас при­ве­ло в такую глушь? – искренне уди­вил­ся я.

- Глушь? – хит­ро улыб­нул­ся ста­рик – Мне кажет­ся, толь­ко здесь я и выбрал­ся из насто­я­щей глу­ши. И толь­ко здесь стал видеть, слы­шать и узна­вать о поня­ти­ях и явле­ни­ях, к кото­рым нау­ка, на свою беду, будет идти ещё не одно поко­ле­ние.

- Поче­му же на беду? Вы ведь… Ты ведь сам ска­зал, что поощ­ря­ешь позна­ние и тех, кто к нему стре­мит­ся? – запнул­ся я, вспом­нив поже­ла­ние Хэн­ка.

- У вся­ко­го позна­ния есть пре­дел. Обыч­но он исте­ка­ет из пре­де­лов позна­ю­ще­го – широ­ты его взгля­дов, уме­ния мыс­лить напе­рёд, вос­при­им­чи­во­сти, откры­то­сти ново­му. Но сам видишь – люди нау­ки всё боль­ше объ­еди­ня­ют­ся, сум­ми­ру­ют свои уси­лия, и вот – тем­пы раз­ви­тия наук уже выше, чем тем­пы раз­ви­тия каж­до­го, кто ими зани­ма­ет­ся. Этот раз­рыв будет толь­ко рас­ти. И когда-нибудь, неосто­рож­но уско­рив­шись ещё чуть-чуть, наше кол­лек­тив­ное стрем­ле­ние к зна­ни­ям вырвет­ся в область, содер­жи­мое кото­рой будет непо­сти­жи­мо ни для одно­го чело­ве­ка, и воз­мож­но даже раз­ру­ши­тель­но. Онто­ло­ги­че­ская син­гу­ляр­ность, пони­ма­ешь?

- Инте­рес­но… Но тогда люди про­сто пере­ста­нут осо­зна­вать глу­би­ну и важ­ность послед­них откры­тий, и про­гресс затор­мо­зит­ся до тех пор, пока мы не дорас­тём до этих зна­ний, а потом всё нач­нёт­ся по тому же сце­на­рию, раз­ве нет?

- Смот­ря что нас ждёт за пре­де­лом. Чело­век очень инте­рес­но реа­ги­ру­ет на то, что не может понять. До поры до вре­ме­ни игно­ри­ру­ет, как буд­то бы спе­ци­аль­но в упор не заме­чая оче­вид­ные вещи у себя под самым носом. Затем, когда отри­цать и отво­дить взгляд уже нет ника­кой воз­мож­но­сти, вклю­ча­ет­ся прин­цип «бей или беги». При­чём на двух уров­нях – сна­ру­жи и внут­ри. Сна­ру­жи всё про­сто – чело­век либо бежит от непо­мер­но­го гру­за зна­ний – спеш­но пере­ез­жа­ет, меня­ет окру­же­ние, род заня­тий, обста­нов­ку – всё, что хоть как-то свя­за­но с оша­ра­шив­шей его инфор­ма­ци­ей, либо «бьёт» — пере­хо­дит к агрес­сив­ным напад­кам на то, что не может при­нять, выби­рая самые про­стые из доступ­ных средств, начи­ная от кри­ти­кан­ства и высме­и­ва­ния, и закан­чи­вая насто­я­щей «охо­той на ведьм», как в пере­нос­ном, так и в самом пря­мом смыс­ле…

- А внут­ри?

- А внут­ри… — эхом повто­рил ста­рец, в одно­ча­сье пре­вра­тив­ший­ся из отшель­ни­ка в фило­со­фа-пси­хо­ло­га. – Внут­ри всё почти так­же. «Бей» — это гнев, рез­кое оттор­же­ние к обла­сти зна­ний, в кото­рой чело­ве­ка настиг­ло откры­тие, угро­жав­шее пере­вер­нуть его миро­воз­зре­ние. Так сжи­га­ют руко­пи­си и серьёз­ные тру­ды, и даже уни­что­жа­ют неопро­вер­жи­мые дока­за­тель­ства того, к чему чело­век был не готов. «Беги» — это более глу­бин­ное отри­ца­ние само­го фак­та откры­тия. Состо­я­ние аффек­та, закан­чи­ва­ю­ще­е­ся амне­зи­ей, либо мозг убеж­да­ет тебя, что пере­жи­тый шок был про­сто сном и ста­ра­ет­ся пере­клю­чить на что-то дру­гое, погру­зив в бла­жен­ное неве­де­ние.

- Не знаю, насколь­ко это рас­про­стра­нён­ное явле­ние, но в исто­рии было нема­ло при­ме­ров того, о чём вы, то есть ты, гово­ришь. – чем боль­ше я узна­вал это­го чело­ве­ка, тем боль­ше мне хоте­лось обра­щать­ся к нему на «вы».

- Гово­рю же – накли­чешь, при­вы­кай быть про­ще.

- Что накли­чу? – мне уже вто­рой раз был непо­ня­тен смысл его намё­ков, хотя в пер­вый раз я не при­дал это­му зна­че­ния.

- Мень­ше повто­ряй, и не при­дёт­ся узнать, и к луч­ше­му. Я же тебе о том и тол­кую – зна­ния – хоро­шо, но нуж­но чув­ство­вать их и свои пре­де­лы, ина­че мож­но вля­пать­ся в исто­рию, из кото­рой не будет выхо­да. Или выхо­дов будет так мно­го, что сам не обра­ду­ешь­ся. Люди от неожи­дан­но сва­лив­ших­ся им на голо­ву истин столь­ко раз устра­и­ва­ли погро­мы, под­жо­ги, лин­че­ва­ния, мас­со­вые исте­рии – тебе ли не знать? Какая кста­ти у тебя спе­ци­аль­ность?

- Корен­ные наро­ды Сиби­ри и край­не­го севе­ра, если в общих чер­тах, — ска­зал я, доста­вая пач­ку листов для запи­сей – жизнь так и не при­учи­ла меня к блок­но­там, как и к чему-то более удоб­но­му, чем перье­вые руч­ки.

- Бога­тый про­стор для изу­че­ния, и не лёг­кий… — задум­чи­во про­из­нёс ста­рик. – Я теперь мно­гое знаю об этих местах и тех, кто насе­лял их в раз­ные вре­ме­на. Жаль, всё самое важ­ное, ско­рее все­го оста­нет­ся для тебя бес­по­лез­ным. Ты, к при­ме­ру, знал, что когда оке­ан ушёл из этих кра­ёв, мест­ные ещё семь веков пере­стра­и­ва­ли свои посе­ле­ния под новые усло­вия? Даже малень­кие оскол­ки морей себе оста­ви­ли в гро­тах и дру­гих поло­стях глу­бо­ко под гора­ми. А кто-то гово­рил, что и не малень­кие, но ходы туда даже тогда были не для всех…

- Но мор­ское дно здесь было сот­ни мил­ли­о­нов лет назад, о каких жите­лях речь? – недо­уме­вая уста­вил­ся я на собе­сед­ни­ка.

- Об очень раз­ных. Да и не толь­ко о них. Я же гово­рю – всё самое инте­рес­ное в моих зна­ни­ях не при­не­сёт тебе ника­кой поль­зы, пото­му что пуб­ли­ко­вать их – зна­чит быст­ро про­слыть сума­сшед­шим в любом ува­жа­ю­щем себя сооб­ще­стве иссле­до­ва­те­лей. Боль­шин­ство дока­за­тельств столь древ­них собы­тий исчез­ли под гнё­том сотен и тысяч веков. Дру­гие, те, что непод­власт­ны вре­ме­ни, как раз нахо­дят­ся на пре­де­ле позна­ния любой здо­ро­вой пси­хи­ки, а то и за ним.

- Сплош­ные догад­ки и ника­кой кон­кре­ти­ки… — наро­чи­то пря­мо посе­то­вал я.

- Какие уж тут догад­ки! Пого­ди… — ста­рик нена­дол­го вышел в сосед­нюю ком­на­ту и вер­нул­ся с боль­шим, не мень­ше лок­тя в дли­ну и шири­ну, доволь­но тол­стым томом. Плот­ная кожа­ная облож­ка была почти чёр­ной – то ли изна­чаль­но, то ли от вре­ме­ни. Поверх­ность кожи была риф­лё­ной бес­ко­неч­ны­ми ряда­ми окруж­но­стей и дуг из кро­шеч­ных, еле раз­ли­чи­мых сим­во­лов, одни из кото­рых сла­бо отли­ва­ли оттен­ка­ми блед­но-сине­го, зелё­но­го и фио­ле­то­во­го цве­тов, дру­гие вовсе сли­ва­лись с фоном. – Вот и та самая Кни­га, о кото­рой ты столь­ко слы­шал. Имен­но она рас­ска­зы­ва­ет инте­рес­ней­шие вещи, если уметь спра­ши­вать и пони­мать её язык.

- И как же имен­но вы обща­е­тесь с ней? – мне дей­стви­тель­но ста­ло любо­пыт­но, я твёр­до решил запи­сы­вать наш раз­го­вор дослов­но, каким бы стран­ным он ни был.

- Уже счи­та­ешь меня ненор­маль­ным? – ухмыль­нул­ся ста­рик.

- Ничуть. Я видел нема­ло уди­ви­тель­но­го и жаж­да зна­ний во мне силь­нее любых пред­рас­суд­ков. – чест­но при­знал­ся я в ответ, ещё не зная, в чём сек­рет этой кни­ги и какие фоку­сы вытво­ря­ют память и вооб­ра­же­ние ста­ри­ка с его гостя­ми и с ним самим.

- Спер­ва я дол­го раз­го­ва­ри­вал с ней, — ста­рик открыл том, поло­жив себе на коле­ни и свер­ху вниз по стра­ни­це сбе­жа­ли чер­ниль­ные под­тё­ки, скла­ды­ва­ясь в длин­ные столб­цы сим­во­лов шири­ной деся­ток-два стран­ных знач­ков, чере­до­вав­ших­ся с мини­а­тюр­ны­ми гео­мет­ри­че­ски­ми фигу­ра­ми. – потом я понял, что общать­ся мыс­лен­но полу­ча­ет­ся луч­ше, если дать вре­мя вза­им­но настро­ить­ся.

Я неот­рыв­но сле­дил за книж­ным раз­во­ро­том. Само собой, такое пред­став­ле­ние с чер­ни­ла­ми – не самый слож­ный фокус, при долж­ной сно­ров­ке. Вот толь­ко сидев­ший напро­тив ста­рик мень­ше все­го похо­дил на фокус­ни­ка. Да и если пред­по­ло­жить, что это какая-то мисти­фи­ка­ция, то в чём её смысл? Столь­ко уси­лий и ухищ­ре­ний, что­бы впе­чат­лить слу­чай­но­го путе­ше­ствен­ни­ка, кото­рый мог и не прий­ти? Как-то даже неле­по, если он конеч­но не дей­стви­тель­но сума­сшед­ший, что, при­знать­ся, было бы не уди­ви­тель­но для учё­но­го, про­све­щён­но­го дея­те­ля обра­зо­ва­ния, ушед­ше­го жить в пол­ном оди­но­че­стве в непро­лаз­ную чащо­бу бес­край­ней тай­ги.

- Как это полу­ча­ет­ся, с чер­ни­ла­ми? – не нашёл я ниче­го луч­ше наив­но­го в сво­ей про­сто­те вопро­са.

- А как полу­ча­ет­ся с кри­стал­ла­ми в экра­нах? Точ­но не знаю, но тут, навер­ное, как-то так же.

- Но это про­сто бума­га! – я поз­во­лил себе про­тя­нуть руку через сто­лик и про­ве­сти паль­ца­ми по углу плот­ной, гру­бой, пере­хо­дя­щей по кра­ям от жёл­то­го к корич­не­во­му стра­ни­цы. – Изви­ни­те, но это и прав­да обыч­ная бума­га – кри­стал­лы тако­го не могут, при всём жела­нии их созда­те­лей.

- Я так и ска­зал — «навер­ное» — без­раз­лич­но пожал пле­ча­ми ста­рик. – В про­шлой жиз­ни я был мате­ма­ти­ком и мало зна­ком с устрой­ством тех­ни­ки, да оно мне и ни к чему, тем более теперь.

- И что же здесь напи­са­но? – пытал­ся я узнать хоть что-то понят­ное в сби­ва­ю­щей с тол­ку ситу­а­ции.

- Ты же исто­рик — вот я и спро­сил об исто­рии нынеш­них тунд­ры и тай­ги, и тех, кто их насе­лял. Здесь ска­за­но, что до лед­ни­ко­во­го пери­о­да, ни о какой сво­бод­ной жиз­ни на севе­ре и речи быть не мог­ло. Чёр­ные горо­да, сто­яв­шие вдоль побе­ре­жья Север­но­го оке­а­на и на мел­ко­во­дье, были серд­цем огром­ной и ужас­ной импе­рии, исполь­зо­вав­шей при­ми­тив­ных пред­ков чело­ве­ка как жертв для кро­ва­вых риту­а­лов. Чело­ве­че­ский разум был тогда раз­вит сла­бее, поэто­му для полу­че­ния доста­точ­ной энер­гии, жертв тре­бо­ва­лось столь­ко, что людей при­хо­ди­лось повсе­мест­но раз­во­дить, как скот. Это поз­во­ля­ло хозя­е­вам чёр­ных горо­дов избе­гать при­но­ше­ния в жерт­ву друг дру­га… Какой ужас… Я не буду читать о подроб­но­стях и целях тех обря­дов. В ито­ге, про­тив­ни­ки той импе­рии — какие-то ещё более древ­ние и могу­чие созда­ния, уста­ли тер­петь их сквер­ну на зем­ле и с помо­щью каких-то сил при­зва­ли лед­ни­ки. Они пло­хо под­да­ва­лись управ­ле­нию, но мастер­ство и ста­ра­ние их твор­цов было силь­нее. Мно­го­ки­ло­мет­ро­вый вал из мил­ли­о­нов тонн льда за несколь­ко тысяч лет выкор­че­вал чёр­ные горо­да вме­сте с фун­да­мен­том, смёл их баш­ни и собо­ры, пере­вер­нул жили­ща и раз­ме­тал алта­ри. Жите­ли тём­ной импе­рии име­ли доста­точ­но вре­ме­ни и ушли куда-то дале­ко на юг. Что с ними ста­ло там, неве­до­мо. Почти все тва­ри их, насе­ляв­шие север и его моря, были уни­что­же­ны льда­ми и холо­дом. Остан­ки тём­ной импе­рии льды рас­швы­ря­ли по всей Сиби­ри, до самых южных сте­пей. После­ду­ю­щий отход лед­ни­ка и бур­ные пото­ки, вызван­ные отте­пе­лью, утя­ну­ли боль­шую часть про­кля­тых руин и облом­ков в глу­бо­кие уще­лья на дне Ледо­ви­то­го Оке­а­на, где они и поко­ят­ся по сей день. И толь­ко по завер­ше­нии это­го дол­го­го и бес­по­щад­но­го очи­ще­ния, эти зем­ли ста­ли при­год­ны для сво­бод­но­го рас­се­ле­ния людей, чем и заня­лись далё­кие пред­ки совре­мен­ных малых наро­дов севе­ра… Вот такая исто­рия. — слов­но очнув­шись от глу­бо­ких раз­мыш­ле­ний, про­тя­нул ста­рик. – Нра­вит­ся? Готов рас­ска­зать о ней миру?

- Мрач­ные чёр­ные горо­да, все­мо­гу­щие древ­ние, управ­ля­ю­щие кли­ма­том – кто в сво­ём уме в это пове­рит? Да ещё и без еди­но­го дока­за­тель­ства. – я не отво­дя взгля­да смот­рел, как столб­цы сим­во­лов в раз­во­ро­те кни­ги раз­мы­ва­ясь пере­те­ка­ют в пау­ти­ну узо­ров пра­виль­ной фор­мы.

- То-то и оно, что дока­за­тельств – пол­но. Толь­ко на их поис­ки под сло­ем ила в самых чёр­ных и глу­бо­ких впа­ди­нах оке­ан­ско­го дна нуж­ны такие сред­ства и силы, каких никто не даст, опи­ра­ясь толь­ко на дан­ные Кни­гой ука­за­ния.

- Но ведь Кни­га – сама по себе дока­за­тель­ство! Если здесь нет ника­кой хит­ро­сти — она сама фор­ми­ру­ет текст, отве­ча­ет на ваши вопро­сы, кото­рые даже мож­но не зада­вать вслух – это ли не дока­за­тель­ство самых умо­по­мра­чи­тель­ных пред­по­ло­же­ний? Такой вес­кий аргу­мент мог бы пере­вер­нуть ход мно­же­ства наук и дис­ци­плин, если толь­ко пра­виль­но предъ­явить его обще­ству и прой­ти все про­це­ду­ры под­твер­жде­ния под­лин­но­сти пред­ме­та. Арте­факт, от кото­ро­го не отмах­нуть­ся – источ­ник зна­ний, полу­чив под­твер­жде­ния хотя бы малой части кото­рых, чело­ве­че­ство нико­гда не будет преж­ним! – меня охва­ти­ло уди­ви­тель­ное ощу­ще­ние – какое-то маль­чи­ше­ское жела­ние, что­бы про­ис­хо­дя­щее, вопре­ки все­му, что я знаю, вдруг ока­за­лось прав­дой без под­во­ха. Жела­ние это было настоль­ко силь­но, что застав­ля­ло меня само­го верить в чудо.

- Наив­ность моло­до­сти пре­крас­на… — ста­рик сно­ва улы­бал­ся, теперь теп­ло, без тени иро­нии – «Бей или беги», пом­нишь? Ты хоть пред­став­ля­ешь сколь­ко тру­дов всей жиз­ни враз уни­что­жат эти зна­ния? Смысл суще­ство­ва­ния сколь­ких людей вдруг ока­жет­ся абсо­лют­ной пустыш­кой, пло­дом заблуж­де­ний и неве­же­ства? Эту кни­гу раз­бе­рут на моле­ку­лы, тыся­чи раз сно­ва и сно­ва пыта­ясь дока­зать, что она фаль­шив­ка. Или вовсе уни­что­жат, сослав­шись на любые обсто­я­тель­ства. А такое раз­ви­тие собы­тий очень не понра­вит­ся тому, кто гово­рит через неё. И тогда, как бы не вышло чего поху­же, чем тыся­чи загуб­лен­ных карьер и меч­та­ний….

- О ком вы? – пытал­ся я хва­тать­ся за любую соло­мин­ку, что­бы про­дол­жать диа­лог.

- О том, кто дал этой кни­ге чер­ни­ла, сам будучи глу­бо­ко погру­жён в состо­я­ние и место, мак­си­маль­но отре­шён­ные от внеш­не­го мира. Он один из мно­гих. И хотя боль­шин­ство посвя­щён­ных уве­ре­ны, что все они поко­ят­ся в одном месте, на самом деле это дале­ко не так. Таких мест нема­ло, и никто не зна­ет, сколь­ко. Ты когда-нибудь заду­мы­вал­ся, поче­му сло­во «усы­паль­ни­ца» про­изо­шло от сло­ва «сон»? А я теперь думаю об этом регу­ляр­но. То ли так слу­чи­лось пото­му, что в древ­ние века, когда «при­ду­мы­ва­ли» сло­ва, сон счи­та­ли малень­кой смер­тью, то ли пото­му, что смерть тогда была все­го лишь дол­гим креп­ким сном… На это Кни­га поче­му-то не отве­ча­ет и сда­ёт­ся мне — неспро­ста. Так же, тот, кто по ту сто­ро­ну этих древ­них стра­ниц, нико­гда не гово­рил мне сво­е­го име­ни и не рас­про­стра­нял­ся о том, кто он. Может быть, имен­но затем, что­бы удер­жать меня от паде­ния за пре­де­лы доступ­но­го мне позна­ния. Кни­га неод­но­крат­но наме­ка­ла на то, что я дале­ко не пер­вый её обла­да­тель, и боль­шин­ство закан­чи­ва­ли пло­хо, имен­но упор­ствуя в вопро­сах, от кото­рых их ста­ра­тель­но осте­ре­га­ли. Я же — соблю­даю осто­рож­ность и слу­шаю сове­ты, поэто­му уже 28 лет насла­жда­юсь гар­мо­ни­ей и еди­не­ни­ем с окру­жа­ю­щим миром, рас­кры­ва­ю­щим­ся пере­до мной все новы­ми гра­ня­ми.

- И сно­ва всё очень туман­но и зага­доч­но – я уже почти не скры­вал раз­дра­же­ния от этих бес­ко­неч­ных намё­ков.

- Недо­ска­зан­ность и недо­ин­фор­ми­ро­ван­ность –порой един­ствен­ное, что ограж­да­ет нас от про­па­сти, один взгляд в кото­рую может сто­ить рас­суд­ка. Это как ловить пада­ю­щие с неба­ми кусоч­ки вит­раж­ной моза­и­ки, носить с собой в кар­ма­нах, при­ме­рять друг к дру­гу, рас­кла­ды­вать по полоч­кам дома. Очень увле­ка­тель­ное и инте­рес­ное заня­тие. Вот толь­ко, если в один пре­крас­ный день на тебя с неба упа­дёт пол­но­вес­ный вит­раж из тонн стек­ла, то не оста­нет­ся даже мок­ро­го места – конец всем кол­лек­ци­ям и досу­гу. Немно­го наив­ное и упро­щён­ное срав­не­ние, но ты ведь уже начал пони­мать пра­ви­ла игры, так ведь?

- Если кто здесь и игра­ет во что-то, то уж точ­но не я…

- Вот и зря. Ты сей­час как нико­гда близ­ко к силам и откро­ве­ни­ям, с кото­ры­ми без­опас­нее все­го вза­и­мо­дей­ство­вать в игро­вой фор­ме, но и не теряя бди­тель­но­сти, пони­ма­ешь?

- Нет. — вздох­нув, при­знал­ся я. – Совер­шен­но ниче­го не пони­маю. Что это за кни­га? Кто и как её создал? Как она к вам попа­ла? Мож­но ли ей верить? Поче­му вы оста­лись здесь, а не вер­ну­лись с наход­кой домой? – поток вопро­сов уда­лось оста­но­вить не без тру­да, хотя их и так было слиш­ком мно­го.

- Нач­нём с кон­ца – с меня сего­дняш­не­го. Я очень свя­зан с этим местом. Здесь гра­ни про­стран­ства доста­точ­но тон­ки, пото­му отсю­да лег­че попасть во мно­гие места, слиш­ком отда­лён­ные и чуж­дые для любых дру­гих спо­со­бов пере­ме­ще­ния. Чело­ве­че­ские тело и разум не выдер­жат боль­шин­ства таких путе­ше­ствий, но я, при­знать­ся, сам и не рвусь. Я тут вро­де как смот­ри­тель мостов, или руле­вой паро­ма.… Пони­ма­ешь, вре­мя от вре­ме­ни кому-то быва­ет так куда-то нуж­но, что даже раз­не­сён­ность и асин­хрон­ность в про­стран­стве-вре­ме­ни миров друг от дру­га не явля­ют­ся пре­пят­стви­ем. И тогда его прось­ба зву­чит до само­го пере­крёст­ка, через кни­гу, отча­сти. Если необ­хо­ди­мость прой­ти истин­ная, я нена­дол­го сво­жу мосты.

- Безу­мие какое-то! – вырва­лось у меня – Пере­ме­ще­ния меж­ду мира­ми? Пор­та­лы? Пере­крё­сток миров, так полу­ча­ет­ся? И что вооб­ще зна­чит «истин­ная»? Как это опре­де­лить?

- Инте­рес­ный вопрос. Ответ – за пре­де­ла­ми мое­го пони­ма­ния. И за пре­де­ла­ми этой Кни­ги, хотя про­стые и оче­вид­ные реше­ния она похо­же может при­ни­мать и сама…

- Так кто же дер­жит с вами связь через неё?

- Как узнать гово­ря­ще­го на стра­ни­цах без голо­са? Слож­но ска­зать. Он то ли спит, и я обща­юсь с Ним во сне через Кни­гу, то ли Кни­га – Его сон, настоль­ко мате­ри­аль­ный, что про­дол­жа­ет Его разум в наш мир. А может про­сто сно­ви­де­ния раз­ли­ва­ют­ся со стра­ниц, запол­няя всё вокруг и делая воз­мож­ны­ми любые Его чуде­са…

- «Его» чуде­са? – с сомне­ни­ем пере­спро­сил я.

- Мно­гое из про­ис­хо­дя­ще­го здесь боль­шин­ству не пока­жет­ся чудес­ным… Но если смот­реть на тон­не­ли с точ­ки зре­ния твор­че­ской энер­гии, то пуль­са­ция его цве­тов и зву­ков пре­крас­нее любо­го про­из­ве­де­ния искус­ства! Не пони­ма­ешь, да? Пере­крё­сток – плод Его силы, он Им созда­ёт­ся и явля­ет­ся Его частью!

- То есть вы даже при­бли­зи­тель­но не пред­став­ля­е­те с кем име­е­те дело, но про­дол­жа­е­те сотруд­ни­чать?

- Оо! Уж я‑то пред­став­ляю, хоть и смут­но. А вот ты… Ты счёл сума­сшед­шим меня, услы­шав тысяч­ную часть прав­ды, а затем усо­мнил­ся, не сума­сшед­ший ли ты, уви­дев ещё мень­ше. Тебе не сто­ит даже отда­лён­но пред­став­лять Того, кто дал чер­ни­ла… Лад­но, я и так тебя слиш­ком запу­тал, выло­жив боль­ше, чем сле­до­ва­ло бы узнать непо­свя­щён­но­му. Уже смер­ка­ет­ся, что­бы не ноче­вать одно­му в тай­ге, я посте­лю тебе на печи. – не успев дого­во­рить, ста­рик закрыл Кни­гу, узо­ры на стра­ни­цах кото­рой, похо­же, вра­ща­лись при любом дви­же­нии пере­плё­та, отнёс её обрат­но на пол­ку и начал хло­по­тать вокруг, гото­вя скром­ную постель.

- Вот так сра­зу? Как мож­но спать, обо­рвав такой поток тайн и откры­тий на полу­сло­ве?! – несмот­ря на всю несу­раз­ность услы­шан­но­го, мой разум тре­бо­вал при­вне­сти хоть какую-то логи­ку в поток созна­ния ста­ри­ка.

- Ты и так пере­гру­жен – успо­кой­ся, поспи, а утром, на све­жую голо­ву, мы попро­бу­ем немно­го упо­ря­до­чить всё, что я тебе тут наго­во­рил – с пора­зи­тель­ной про­ни­ца­тель­но­стью пообе­щал Хэнк. – В кон­це кон­цов, я почти всё вре­мя тут один, по боль­шей части, так что стать хоро­шим рас­сказ­чи­ком не было воз­мож­но­сти… — он улыб­нул­ся и вино­ва­то пожал пле­ча­ми.

- Да уж, строй­но­го повест­во­ва­ния явно не хва­та­ет… — я попы­тал­ся выда­вить из себя улыб­ку, раз­ви­вая шут­ку. Ста­рик опре­де­лён­но выжил из ума, при­чём дав­но. Но эта кни­га… Если сума­сшед­ший вдруг не ока­жет­ся ещё и искус­ным фокус­ни­ком, что вряд ли, она – дей­стви­тель­но уни­каль­на, уди­ви­тель­на и необъ­яс­ни­ма. По край­ней мере пока… Одним из глав­ных дока­за­тельств поме­ша­тель­ства мое­го собе­сед­ни­ка было имен­но то, что, обла­дая такой дико­ви­ной, он, с одной сто­ро­ны, охот­но демон­стри­ро­вал её чудо пер­во­му встреч­но­му, но при этом десят­ки лет и не думал явить её миру. Даже если допу­стить, что он – чело­век совер­шен­но лишён­ный тще­сла­вия или коры­сти, но уж его жаж­да зна­ния и ува­же­ние ко всем жаж­ду­щим – они-то долж­ны были под­толк­нуть его сде­лать своё откры­тие пуб­лич­ным! — И всё же, поче­му хотя бы не отпра­вить на «боль­шую зем­лю» пару малень­ких образ­цов, что­бы хоть попы­тать­ся понять, с чем на самом деле мы име­ем дело?

- Любые повре­жде­ния кни­ги, даже незна­чи­тель­ные, повле­кут за собой послед­ствия, и я даже не хочу пред­став­лять себе, какие…

- Тогда поз­воль мне сде­лать выпис­ки, когда сим­во­лы сно­ва про­явят­ся! Что это вооб­ще за язык?

- Не знаю. Смысл этих сим­во­лов при­хо­дить ко мне напря­мую через мыс­ли, а не зна­ние. Я общал­ся здесь когда-то и с язы­ко­ве­дом. Тот ска­зал, что нико­гда не видел ниче­го подоб­но­го. Пись­мо по виду близ­ко к иеро­гли­фи­че­ско­му, но не похо­же ни на один извест­ный ему язык, а начер­та­ние столь арха­ич­но, что дела­ет его внешне бли­же к пер­вым чело­ве­че­ским язы­кам, чем к хоть како­му-то из восточ­ных. В любом слу­чае, попыт­ки пере­ве­сти его вряд ли дадут тебе что-то осмыс­лен­ное.

- И тем не менее — не пытать­ся — несу­свет­ная глу­пость! Даже неудач­ные попыт­ки сами по себе могут стать откро­ве­ни­ем!

- Никто не ста­нет все­рьёз углуб­лять­ся в ни на что не похо­жий непе­ре­во­ди­мый на пер­вый взгляд текст, не будучи уве­рен­ным, что он под­лин­ный. С любым коли­че­ством выпи­сок, ты рано или позд­но вер­нёшь­ся за мате­ри­а­ла­ми для ана­ли­за про­ис­хож­де­ния Кни­ги, кото­рые я не могу поз­во­лить взять. Воз­мож­но, вер­нёшь­ся не один. А если и прав­да зара­зишь людей сво­им вдох­но­вен­ным бре­дом, что тогда? Пол­но­цен­ная деле­га­ция из како­го-нибудь Омско­го, Ново­си­бир­ско­го, или Крас­но­яр­ско­го инсти­ту­та? Или ещё не луч­ше — из сто­лич­но­го — те вооб­ще отвык­ли слы­шать отка­зы. И что даль­ше? Либо фиа­ско, либо осо­бо упёр­тые при­зна­ют чудес­ный том куль­тур­ным насле­ди­ем и попы­та­ют­ся забрать его при помо­щи вла­стей? Я не могу допу­стить того, что будет потом. Я охот­но делюсь тай­на­ми и чуде­са­ми с каж­дым, кто готов забрать­ся в их поис­ках так дале­ко, ты сам при­шёл сюда за необыч­ны­ми зна­ни­я­ми, от кото­рых я тебя, как видишь, не ограж­даю. И твоё пра­во делать с полу­чен­ной инфор­ма­ци­ей всё, что захо­чет­ся, но не про­си о боль­шем, это всё, что я могу сде­лать ради люд­ской жаж­ды позна­ния.

- Ты сам при­ду­мы­ва­ешь «пра­ви­ла», огра­ни­чи­ва­ю­щие тебя и поль­зу, кото­рую ты мог бы при­не­сти людям.

- Если ты и прав­да так счи­та­ешь, зна­чит дей­стви­тель­но ниче­го пока не понял. Ну да лад­но, утро вече­ра муд­ре­нее.

- Одно­знач­но сума­сшед­ший. Хотя имев­ши­е­ся откло­не­ния и не меша­ли ему в быту. – думал я, пока Хэнк не спе­ша рас­то­пил печь – самую малость, но доста­точ­но, что­бы ото­гнать про­хла­ду ночи, скво­зив­шую в неплот­но при­тво­рён­ные окна.

- Изви­ни, на ужин ниче­го нет, но к зав­тра­ку что-нибудь сооб­ра­зим – про­го­во­рил буд­то само­му себе ста­рик, нали­вая в мою круж­ку ещё души­сто­го отва­ра – то ли како­го-то стран­но­го вида чая, то ли сбо­ра таёж­ных трав. – А теперь ложись, утром дого­во­рим. – не дожи­да­ясь пока я лягу, ста­рик ушёл в дру­гую ком­на­ту, и, судя по еле слыш­но­му скри­пу, улёг­ся на гру­бую кро­вать, при­ле­гав­шую с дру­гой сто­ро­ны к обо­гре­ва­е­мой печью стене.

Немно­го поси­дев, потя­ги­вая успо­ка­и­ва­ю­щую горя­чую жид­кость, я всё же забрал­ся на печь, оста­вив вни­зу курт­ку и ботин­ки, после того, как уло­жил всё запи­си в рюк­зак, сто­яв­ший у вхо­да. Теп­ло оча­га при­ят­но гре­ло спи­ну, при этом не пере­рас­тая в навяз­чи­вый жар, но сон всё рав­но не шёл. Вско­ре за стен­кой раз­да­лось мер­ное сопе­ние, от кото­ро­го, я, каза­лось, взбод­рил­ся ещё боль­ше, остав­шись со сво­и­ми мыс­ля­ми наедине.

Ну а как же не думать? Что я могу зав­тра ска­зать выжив­ше­му из ума отшель­ни­ку, что­бы доне­сти ему, убе­дить, что скры­вать такую Кни­гу от людей – пре­ступ­ле­ние! Даже если её при­зна­ют мисти­фи­ка­ци­ей, такой фено­мен всё рав­но изме­нит пред­став­ле­ния мно­гих о непо­знан­ном и его гра­ни­цах! А если всё ока­жет­ся вза­прав­ду, если без­дон­ный коло­дец со зна­ни­я­ми из глу­би­ны веков, неза­мут­нён­ной крат­ко­стью чело­ве­че­ской памя­ти, попа­дёт к про­фес­си­о­на­лам? К тем, кто зна­ет, что спра­ши­вать и как трак­то­вать отве­ты? Кла­дезь! Про­рыв! Фурор! Как от все­го это­го мож­но отка­зать­ся?! Да даже если лич­но мне или ему она не при­не­сёт ни сла­вы, ни богат­ства, неуже­ли сам факт тако­го подар­ка чело­ве­че­ству не сто­ит того, что­бы риск­нуть? Конеч­но сто­ит!

- И что же ты ему ска­жешь тако­го, что он услы­шит и пой­мёт то, чего не понял со сво­им неза­у­ряд­ным умом за 28 лет затвор­ни­че­ства? – с издёв­кой спро­сил я себя. А есть ли такие сло­ва вооб­ще? Он ведь дав­но выстро­ил вокруг себя малень­кий, понят­ный толь­ко ему мирок – этот «пере­крё­сток», с чуде­са­ми, загад­ка­ми, намё­ка­ми и дру­ги­ми мира­ми. Захо­чет ли он поки­нуть создан­ную им же реаль­ность, что­бы поде­лить­ся её частью, а воз­мож­но и лишить­ся все­го «на боль­шой зем­ле»? Если смот­реть с его точ­ки зре­ния – затея и прав­да сомни­тель­ная, что и гово­рить…

С дру­гой сто­ро­ны – ина­че нель­зя. Ина­че, я ста­ну соучаст­ни­ком это­го неле­по­го пре­ступ­ле­ния про­тив нау­ки и про­грес­са… Пособ­ни­ком в сокры­тии бес­цен­но­го арте­фак­та, пол­но­го уди­ви­тель­ных откры­тий, чем бы он в ито­ге не ока­зал­ся. И что делать? Не силой же отби­рать у ста­ри­ка кни­гу? Да я и не смог бы решить­ся, при всём жела­нии, кото­рое, к сча­стью, отсут­ство­ва­ло. Зна­чит, если он не пой­дёт на встре­чу, не внем­лет голо­су разу­ма, мы ока­жем­ся в пато­вой ситу­а­ции. У меня нет вре­ме­ни, что­бы вой­ти к нему в дове­рие и обсу­дить этот вопрос дру­же­ски. Может быть про­сто взять её? Тихо спо­кой­но испра­вить ошиб­ку судь­бы, а уже потом отбла­го­да­рить ста­ри­ка за неоце­ни­мый вклад… У него тут забот нава­лом – живя нату­раль­ным хозяй­ством точ­но не соску­чит­ся! Конеч­но, все его стран­но­сти могут и обост­рить­ся от рас­ста­ва­ния с кни­гой, но может ему наобо­рот ста­нет луч­ше, в отсут­ствие раз­дра­жи­те­ля?

- Реше­но. – отре­зал я, как мож­но тише спу­стил­ся с печи, и начал оде­вать­ся. Ночь была без­лун­ной, но я лег­ко наша­рил в тем­но­те сапо­ги, курт­ку и стал ощу­пью про­би­рать­ся к завет­ной пол­ке, вслу­ши­ва­ясь в мер­ное сопе­ние ста­ри­ка за стен­кой. Хоро­шая память и скром­ные габа­ри­ты избуш­ки поз­во­ли­ли мне быст­ро нащу­пать шер­ша­вый, тяжё­лый пере­плёт. Он ока­зал­ся неесте­ствен­но холод­ным нао­щупь, и как буд­то бы влаж­ным, слов­но кожа облож­ки обра­бо­та­на бук­валь­но вче­ра. Сжав паль­цы на кни­ге силь­нее, я почув­ство­вал уси­ли­ва­ю­ще­е­ся пока­лы­ва­ние, слов­но мно­го­чис­лен­ные раз­ря­ды тока. Види­мо, я как-то умуд­рил­ся отле­жать руку и не заме­тить это­го за раз­мыш­ле­ни­я­ми. Сунув кни­гу под­мыш­ку я вдоль стен­ки про­брал­ся к выхо­ду, под­хва­тил рюк­зак и как мог тихо начал откры­вать дверь.

- Не думал, что ты такой… — раз­дал­ся голос из тем­но­ты. – Пер­вое впе­чат­ле­ние конеч­но обман­чи­во, но я был уве­рен, что ты поря­доч­ный чело­век.

- И чем же я непо­ря­до­чен? – изоб­ра­зил я оза­да­чен­ность, попут­но натя­ги­вая рюк­зак на спи­ну и наде­ясь, что он не заме­тит кни­гу в тем­но­те.

- Моло­дой чело­век, ты так гром­ко жаж­дал эту кни­гу, что твои некра­си­вые мыс­ли всё вре­мя про­сту­па­ли на стра­ни­цах – слож­но было не заме­тить…

- Какие ещё стра­ни­цы?! Вы же спа­ли, тем­но­та непро­гляд­ная! – судя по все­му, его сно­ва увле­ка­ли навяз­чи­вые фан­та­зии.

- А ты до сих пор дума­ешь, что я читаю её толь­ко гла­за­ми?

Он не успел дого­во­рить, а я уже толк­нул дверь пле­чом и ныр­нул в тём­ную про­хла­ду за поро­гом. Дорож­ка от дома пом­ни­лась почти пря­мой, а шагов через 30 нуж­но взять пра­вее, что­бы попасть пря­ми­ком на порос­шую тро­пин­ку, что уве­дёт меня вглубь леса, в сто­ро­ну ручья, от кото­ро­го при­шёл. Пять, десять, два­дцать шагов, чуть пра­вее – ниче­го не вид­но, хоть глаз выко­ли! Тра­ва под нога­ми под­ни­ма­лась всё выше, обе­щая при­бли­же­ние края поля­ны.

Вне­зап­ный удар при­шёл­ся по рукам, лицу и коле­ням. Кни­га выле­те­ла из рук и упа­ла на зем­лю где-то рядом. Дыха­ние сби­лось, всё тело охва­ти­ла сад­ня­щая тупая боль.

- Ну и зря. За зна­ни­я­ми он при­шёл, как же! А на деле – обык­но­вен­ный мошен­ник – под­лый, мелоч­ный и недаль­но­вид­ный… Стыд­но, моло­дой чело­век, очень стыд­но. – уко­риз­нен­но взды­хал при­бли­жа­ю­щий­ся из тем­но­ты голос.

Слег­ка опом­нив­шись, я начал под­ни­мать­ся, огля­нул­ся, и уви­дел, что почти вся рас­ти­тель­ность на участ­ке зани­ма­ет­ся блед­ным, голу­бо­ва­то-изу­мруд­но-зелё­ным све­че­ни­ем. Каж­дый лист, каж­дый сте­бель покры­ва­ли всё ярче све­тя­щи­е­ся про­жил­ки, точ­ки и пят­на. Зали­вав­шие всё вокруг мерт­вен­ные бли­ки то ли рож­да­лись внут­ри рас­те­ний, то ли отра­жа­лись от них из како­го-то неви­ди­мо­го источ­ни­ка.

Меж­ду гря­док по тро­пин­ке не спе­ша дви­га­лась чуть осве­щён­ная фигу­ра Хэн­ка. Он оста­но­вил­ся на пол пути меж­ду домом и мной, при­ми­ря­ю­ще под­ни­мая руки.

- Не дури. Все оши­ба­ют­ся. Не сто­и­ло конеч­но пытать­ся взять то, что тебе не при­над­ле­жит. Да и нико­му вооб­ще, кро­ме себя…

- Да хва­тит уже иди­от­ских зага­док!! – закри­чал я, вско­чив и ози­ра­ясь вокруг. За спи­ной меня ждал абсо­лют­но сплош­ной часто­кол из огром­ных сосен, ство­лы кото­рых при­ле­га­ли друг к дру­гу как в сте­нах древ­не­го горо­ди­ща. Теперь дере­вья, насколь­ко хва­та­ло глаз, запол­ни­ли все про­ме­жут­ки в кру­гу, ограж­дав­шем поля­ну. В них-то мне и посчаст­ли­ви­лось вре­зать­ся наско­ком в попыт­ке бег­ства. Я нагнул­ся, что­бы подо­брать кни­гу, но та взле­те­ла из под руки, под­хва­чен­ная поры­вом вет­ра такой силы, что пере­плёт кну­том щёлк­нул по пой­мав­шей его ладо­ни ста­ри­ка. Стра­ни­цы рез­ко рас­кры­лись, и он стал спеш­но водить по ним паль­ца­ми, то ли пыта­ясь нащу­пать какие-то узо­ры, то ли вычер­чи­вая их на плот­ной бума­ге. При­гля­ды­вать­ся и ждать, что будет даль­ше, совер­шен­но не хоте­лось – сбро­сив оце­пе­не­ние, я побе­жал вдоль строй­но­го часто­ко­ла веко­вых сосен, наде­ясь отыс­кать в нём про­свет. Из-за спи­ны слы­ша­лись выкри­ки изме­нив­ше­го­ся голо­са ста­ри­ка, он буд­то бы вто­рил само­му себе нестрой­ным хором какую-то тара­бар­щи­ну и зем­ля под нога­ми отзы­ва­лась нарас­та­ю­щим гро­хо­том.

Вдруг, сте­на дере­вьев буд­то бы кач­ну­лась и поплы­ла в сто­ро­ну. Я не мог понять –кажет­ся ли мне это от голо­во­кру­же­ния, или наобо­рот, голо­ва кру­жит­ся от того, что дере­вья нача­ли дви­гать­ся. Ошиб­ки быть не мог­ло – я на бегу огля­дел сла­бо осве­щён­ное плот­ное коль­цо сосен и убе­дил­ся – оно вра­ща­ет­ся… С глу­бо­ким, низ­ким, про­би­ра­ю­щим до костей гулом и трес­ком про­ди­ра­ю­щих­ся через тол­щу зем­ли кор­ней, ограж­де­ние поля­ны дви­га­лось про­тив часо­вой стрел­ки, при этом почти не тре­во­жа зем­лю даже у само­го под­но­жья дере­вьев.

Вре­ме­ни пытать­ся понять, что про­ис­хо­дит, не было, нуж­но было спа­сать­ся. Впе­ре­ди полых­нул оран­же­вым све­том при­бли­жа­ю­щий­ся про­свет меж­ду дере­вья­ми. Яркое как солн­це сия­ние несколь­ко раз изме­ни­ло цвет, потуск­не­ло, и ста­ло нали­вать­ся блед­но-розо­вы­ми крас­ка­ми.

- Тебе туда не нуж­но!! – кри­чал мне вне­зап­но ока­зав­ший­ся непо­да­лё­ку ста­рик. – Оста­но­вись! Давай пого­во­рим! Я поста­ра­юсь объ­яс­нить всё про­ще и понят­нее! Я замолв­лю за тебя сло­веч­ко перед Ним, и воз­мож­но, всё обой­дёт­ся!

Бежать, бежать из это­го чёр­то­во­го места! Гро­хот и виб­ра­ция нарас­та­ли, оглу­шая и эхом отда­ва­ясь во всём теле. С тру­дом удер­жав рав­но­ве­сие, я прыж­ком рва­нул в порав­няв­ший­ся со мною про­ём. Под нога­ми затре­щал мел­кий кустар­ник, вокруг ста­ло свет­лее, гро­хот и кри­ки ста­ри­ка за спи­ной ста­но­ви­лись всё тише, а затем рез­ко обо­рва­лись, рас­тво­рив­шись в оглу­ша­ю­щей тишине леса. Оста­но­вив­шись отды­шать­ся, я огля­нул­ся – глу­хая чащо­ба тяну­лась за спи­ной насколь­ко хва­та­ло глаз. На часах было без пяти два, но осве­ще­ние каза­лось пред­рас­свет­ным. Ско­рее все­го, часы про­сто на какое-то вре­мя оста­но­ви­лись, что и неуди­ви­тель­но в такой сума­то­хе.

Сей­час, отой­дя подаль­ше от зло­по­луч­но­го места, кото­рое дове­ло меня до пол­но­го помра­че­ния, поль­зу­ясь тем, что ста­ло свет­ло, я сде­лал при­вал, пере­ку­сил при­па­са­ми из рюк­за­ка и запи­сал всё что пом­нил, пока све­жи впе­чат­ле­ния. Голо­ва пере­ста­ла болеть и кру­жить­ся, тош­но­та тоже отсту­пи­ла, оста­лось лишь смут­ное, давя­щее чув­ство зауныв­ной тос­ки, наве­ян­ной чем-то, что не име­ет назва­ния.

Ещё будет вре­мя пере­чи­тать запи­си и осмыс­лить слу­чив­ше­е­ся с ясной голо­вой, а сей­час нуж­но выби­рать­ся к людям. По ощу­ще­ни­ям, я уже дол­жен был вый­ти к ручью, где меня ждал про­вод­ник, но ника­кой воды не было ни вид­но, ни слыш­но – воз­мож­но ска­зы­ва­лась уста­лость, и я шёл мед­лен­нее, чем каза­лось. Потом, всё потом. Глав­ное – выбрать­ся отсю­да.

Далее текст запи­сей ста­но­вит­ся неряш­ли­вым, нераз­бор­чи­вым, почерк раз­ма­ши­стый и неров­ный. 

Про­беж­ка вышла безум­ная — каким-то чудом не поте­рял рюк­зак, пока целую веч­ность ломил­ся через зарос­ли кустар­ни­ка. Бежать нет сил, нашёл ста­рый зарос­ший кур­ган с не зава­лен­ным вхо­дом, сде­лаю запи­си, и остав­лю здесь, на слу­чай, если они до кого-то дой­дут.

Ручья нет. Ни в часе, ни в пяти часах от той зло­по­луч­ной поля­ны. Я вооб­ще не узнаю эти места. Всё выгля­дит похо­жим, но нет ника­ких ори­ен­ти­ров, что я запо­ми­нал по пути. Вышел к людям – совер­шен­но незна­ко­мая сто­ян­ка, по виду – похо­же на нен­цев. Как буд­то ни сло­ва не пони­мая по-рус­ски, они при моём появ­ле­нии неправ­до­по­доб­но вспо­ло­ши­лись и попы­та­лись набро­сить­ся. Око­ло полу­то­ра часов я без­успеш­но пытал­ся уйти от пого­ни, пока не укрыл­ся в этой древ­ней гроб­ни­це, на вход в кото­рую наткнул­ся совер­шен­но слу­чай­но, выбе­жав из леса. Круг­лый, порос­ший тра­вой холм, с под­вет­рен­ной сто­ро­ны кото­ро­го я оста­но­вил­ся отды­шать­ся, ока­зал­ся кур­га­ном. Я понял это, толь­ко уви­дев зия­ю­щую чер­но­ту узко­го про­ёма в гру­де кам­ней рядом с местом, где я хотел сде­лать при­вал. Внут­ри ниче­го при­ме­ча­тель­но­го — кори­дор, сте­ны кото­ро­го сло­же­ны из огром­ных неб­ра­бо­тан­ных камен­ных глыб, и внут­рен­няя каме­ра с захо­ро­не­ни­я­ми, в кото­рую, учи­ты­вая обсто­я­тель­ства, у меня не было ника­о­го жела­ния вхо­дить. Несмот­ря на затх­лость воз­ду­ха, про­хла­да это­го места немно­го бод­ри­ла, даря надеж­ду чуть быст­рее вос­ста­но­вить силы, поэто­му отдох­нуть и пере­ку­сить неда­ле­ко от вхо­да, в окру­же­нии рядов гру­бой клад­ки пока­за­лось непло­хой иде­ей. Надеж­ды, что меня здесь не най­дут пре­сле­до­ва­те­ли ника­кой… Этот холм — един­ствен­ный при­ме­ча­тель­ный ори­ен­тир, даль­ше — поло­гая рав­ни­на кило­мет­ров на десять впе­рёд, где всё как на ладо­ни. Не уви­дев убе­га­ю­ще­го меня вда­ле­ке, эти сума­сшед­шие (если конеч­но они дей­стви­тель­но тако­вы­ми не явля­ют­ся), сра­зу сооб­ра­зят что к чему.

Я хотел успо­ко­ить­ся, прий­ти в себя после ноч­ных собы­тий и собрать­ся с мыс­ля­ми – ниче­го из это­го не полу­чи­лось. Кто эти люди? Поче­му они так враж­деб­ны? Зачем пре­сле­ду­ют меня? Ниче­го не пони­маю… Я слу­чай­но вышел из ред­ко­ле­сья к неболь­шой сто­ян­ке и уви­дел око­ло дюжи­ны муж­чин, воз­мож­но охот­ни­ков, раз­ве­ши­вав­ших сушить­ся недав­но осве­жё­ван­ные шку­ры. Сто­и­ло им все­го несколь­ко мгно­ве­ний оки­нуть меня взгля­дом, как похва­тав ножи и копья, они бро­си­лись в мою сто­ро­ну. Меня спас­ли толь­ко раз­де­ляв­шие пол­сот­ни шагов, и мгно­вен­ная реак­ция чело­ве­ка, чьи нер­вы и так были на пре­де­ле. Дика­ри слов­но впер­вые виде­ли чужа­ка, но в этих кра­ях дав­но не оста­лось настоль­ко изо­ли­ро­ван­ных пле­мён…

Допи­сав эти стро­ки, я вло­жу листы с запи­ся­ми через щель в стене за камен­ную пли­ту, в про­стран­ство, куда толь­ко рука с бума­га­ми и про­ле­зет. К сожа­ле­нию, у меня нет ни паке­та, ни облож­ки, но здесь доволь­но сухо и нет сквоз­ня­ков, так что листы долж­ны сохра­нить­ся. Наде­юсь, если кто-то их обна­ру­жит, он най­дёт в себе сме­лость не счи­тать мои запи­си ни фан­та­зи­ей, ни бре­дом. Нау­ке так мно­го пред­сто­ит открыть, но ещё слож­нее будет понять и при­нять откры­тое, пото­му как пустив эти зна­ния в свою повсе­днев­ность, никто не смо­жет остать­ся преж­ним и жить как рань­ше.

Нель­зя терять ни мину­ты, они навер­ня­ка уже взя­ли след. Наде­юсь, я про­жи­ву доста­точ­но дол­го, что­бы понять хотя бы малую часть слу­чив­ше­го­ся.

И напо­сле­док:

«Нико­гда не пере­ста­вай зада­вать вопро­сы, но будь готов к отве­там…»

…

- Занят­ный, но доволь­но пута­ный рас­сказ. И зачем мне нуж­но было всё бро­сить и читать его пря­мо сей­час? – поин­те­ре­со­вал­ся невзрач­но­го вида чело­век чуть за трид­цать, поправ­ляя очки и каза­лось, смяг­чив своё раз­дра­же­ние от неожи­дан­но­го визи­та.

- А ты раз­ве не пони­ма­ешь? – с недо­ве­ри­ем спро­сил его дав­ний при­я­тель, раз­до­са­до­ван­ный таким холод­ным при­ё­мом после воз­вра­ще­ния с дли­тель­ных рас­ко­пок. – Запи­си не врут – мы дей­стви­тель­но доста­ли их из-за пли­ты при вхо­де в кур­ган, кото­ро­му око­ло тыся­чи лет!

- Зна­чит, кто-то нашёл этот кур­ган рань­ше вас, и решил пошу­тить. – опыт­ный взгляд хозя­и­на тём­но­го, пыль­но­го, застав­лен­но­го самым раз­но­шёрст­ным хла­мом каби­не­та, ещё раз небреж­но скольз­нул по недав­но сня­тым чёр­но-белым копи­ям запи­сей.

- Я тоже так поду­мал, и не стал бы вры­вать­ся, если бы это было всё. Не ты один у нас скеп­тик – я отдал части несколь­ких листов на иссле­до­ва­ние физи­кам – спек­траль­ный ана­лиз пока­зал, что бума­ге от пяти до шести веков, а ещё, она «фонит» ради­а­ци­ей раз в два­дцать выше нор­мы. При этом опыт­ный работ­ник типо­гра­фии, кото­ро­му я пока­зал наход­ку, уве­рен­но утвер­жда­ет, что такие тех­но­ло­гии фор­мов­ки бума­ги – это сере­ди­на два­дца­то­го века, не рань­ше. Пони­ма­ешь?

- Пони­маю. Но излишне слож­ные объ­яс­не­ния, тре­бу­ю­щие мас­сы допу­ще­ний, нена­уч­ны. Воз­раст самих запи­сей, отдель­но от воз­рас­та бума­ги опре­де­лить не полу­чит­ся, но уве­рен, они более-менее све­жие. А вот про­грес­сив­ные тех­но­ло­гии обра­бот­ки цел­лю­ло­зы в сред­не­ве­ко­вье – это уже инте­рес­но. Уве­рен, кто-то нашёл эти листы, воз­мож­но где-то в дру­гом месте, под­ров­нял их до стан­дарт­но­го фор­ма­та «А4» и набро­сал такую ост­ро­ум­ную голо­во­лом­ку для буду­щих иссле­до­ва­те­лей. И вот это – важ­ная загад­ка – кто и когда изго­то­вил эту бума­гу? Как имен­но она попа­ла в кур­ган? Точ­ный ответ на вто­рой вопрос вряд ли мож­но най­ти, но отве­тив на пер­вый, мож­но будет выска­зать несколь­ко веро­ят­ных пред­по­ло­же­ний. Вот где дей­стви­тель­но полез­ная для нау­ки, насто­я­щая рабо­та.

- Про­ме­нять сен­са­цию века на рути­ну? Ты серьёз­но?

- Серьёз­нее неку­да. В хра­ни­ли­щах сибир­ских музеев и без путе­ше­ствен­ни­ков во вре­ме­ни пол­но зага­док. Содер­жа­ние этих запи­сей недо­ка­зу­е­мо, поэто­му я и пред­ла­гаю тебе занять­ся делом и извлечь из наход­ки поль­зу, вме­сто того, что­бы усерд­но зара­ба­ты­вать себе репу­та­цию чуда­ка от нау­ки. И вооб­ще – тебе не кажет­ся стран­ным, что остав­ляя посла­ние, твой «исто­рик» не ука­зал ни фами­лии, ни даты – как-то не вяжет­ся с его про­фес­си­ей, раз­ве нет?

- Пред­став­ляю, сколь­ко про­фес­си­о­на­лиз­ма оста­лось бы в нас после таких при­клю­че­ний… Если всё это прав­да, он навер­ня­ка и не думал, что при­дёт­ся бро­сить запи­си, а когда понял это, был уже на гра­ни пани­ки. Нет, нель­зя вот так запро­сто всё это бро­сать! Нуж­но вер­нуть­ся и искать – ту поля­ну, те дере­вья, хоть какие-то сле­ды. Всё долж­но быть более-менее рядом, нуж­но толь­ко немно­го вре­ме­ни.

- Инсти­тут на такое денег не даст, даже не думай. — вздох­нув, не по годам серьёз­ный и мелан­хо­лич­ный учё­ный, похо­же, сми­рил­ся с ребя­че­ством сво­е­го това­ри­ща.

- На «такое» — не даст, а на поиск новых образ­цов ранее нигде не встре­чав­ше­го­ся вида бума­ги – очень даже может быть… Писав­ший это был прав насчёт отно­ше­ния к его исто­рии, и я готов к отве­там на вопро­сы, кото­рые ты отка­зы­ва­ешь­ся зада­вать.

2024