В 1893 году, когда Говарду Лавкрафту было три года, в городе Багда́ти в регионе Имеретия в западной части Грузии 19 июля родился будущий «рупор революции», уникальный и самобытный поэт, Владимир Маяковский. Что же могло связать пути двух совершенно непохожих друг на друга людей и авторов, кроме того, что Багда́ти и Провиденс, где родился Лавкрафт, по чистой случайности находились почти на одной широте?
Было ли у этих людей вообще что-то общее? Большинство уверенно ответит, что нет, и по-своему будут правы. Что может быть общего у Лавкрафта — старомодного джентльмена, убеждённого консерватора, меланхоличного затворника, чьи удивительные миры большинство открыло лишь после его смерти, и Маяковского — известного футуриста, яростного борца со всеми проявлениями старины, революционера, мощного оратора, чей голос ещё при жизни слышался по всей планете? Из очевидного — разве что искренняя и тёплая любовь обоих к кошкам…
Из менее очевидного — страсть к новым мирам, к исследованию глубин людских душ и тотальной их деконструкции, пусть и очень разными методами и с абсолютно непохожими целями. Оба они стремились в своём творчестве вывернуть всё человеческое существо наизнанку, явить читателю потаённое величие удивительного мира, создать у него полное ощущение его близости и осязаемости…
Диаметрально противоположные в восприятии общества, политики и мироустройства, оба автора очень глубоко ощущали всю космическую мощь происходящих на нашей планете событий.
"... Разбейте днища у бочек злости, ведь я горящий булыжник дум ем. Сегодня в вашем кричащем тосте я овенчаюсь моим безумием. Сцена постепенно наполняется. Человек без уха. Человек без головы и др. Тупые. Стали беспорядком, едят дальше. В. Маяковский Граненых строчек босой алмазник, взметя перины в чужих жилищах, зажгу сегодня всемирный праздник таких богатых и пестрых нищих. Старик с кошками Оставь. Зачем мудрецам погремушек потеха? Я — тысячелетний старик. И вижу — в тебе на кресте из смеха распят замученный крик. Легло на город громадное горе и сотни махоньких горь. А свечи и лампы в галдящем споре покрыли шопоты зорь. Ведь мягкие луны не властны над нами, — огни фонарей и нарядней и хлеще. В земле городов нареклись господами и лезут стереть нас бездушные вещи. А с неба на вой человечьей орды глядит обезумевший бог. И руки в отрепьях его бороды, изъеденных пылью дорог. ...»
Даже из отдельных отрывков очевидно ‑Маяковский ощущал всей душой истинно лавкрафтовские стихии, такие как рок безучастных высших сил, перманентную близость безумия, проносящаяся мимо тень великого хаоса — всё это кружило в его воображении и прорывалось на бумагу даже тогда, когда он писал совершенно о другом…
И казалось бы — откуда, пусть даже в самом мощном уме истинно-советского поэта, среди материализма, идейного отрицания всего сверхъестественного, в круговерти агитации, борьбы и прочих практических задач, взяться образам тёмных культов, бескрайних мрачных краёв, где обитают их последователи и те, кому они поклоняются? Парадоксально, но и это совершенно неожиданно прорывается у столь далёкого от Лавкрафта его современника:
«… Я с ношей моей иду, спотыкаюсь, ползу дальше на север, туда, где в тисках бесконечной тоски пальцами волн вечно грудь рвёт океан-изувер. Я добреду - усталый, в последнем бреду брошу вашу слезу тёмному богу гроз у истока звериных вер. …» 1912г.
А так ли далёк был от Лавкрафта автор, который живя с ним с одно время, даже сущность самого понятия времени воспринимал во многом созвучно с ним?
«Время неподвижно, и, соответственно, не имеет ни начала, ни конца. Представление о времени как о чем-то движущемся и вызывающем перемены есть иллюзия. Да и само время, в сущности, является иллюзией. Прошлое, настоящее и будущее существует лишь в представлениях обитателей низших миров с малыми числом измерений. Люди связывают движение времени с происходящими переменами, каковые также суть иллюзия, ибо все что было, есть и будет, существует одновременно.»
«… Выше! Тишь. И лишь просторы, мирам открытые странствовать. Подо мной, надо мной и насквозь светящее реянье. Вот уж действительно что называется – пространство! Хоть руками щупай в 22 измерения. Нет краёв пространству, времени конца нет. Так рисуют футуристы едущее и идущее: неизвестно, что вещь, что след, сразу видишь вещь из прошедшего в грядущее. Ничего не режут времени ножи. Планеты сшибутся, и видишь – разом разворачивается новая жизнь грядущих планет туманом-газом. …» 1922 г.
Говоря даже о чисто географической разделённости прозаика и поэта, не стоит забывать, что даже чисто географически их пути пролегали довольно тесно, если не сказать пересекались…
Ведь мало кто знает, но:
1) Женившись 3 марта 1924 года, Говард Лавкрафт с женой переезжает в Бруклин, Нью-Йорк, в её квартиру в доме 793 на Флэтбуш-авеню, где Мастер проживёт ближайшие 15 месяцев.
2) 30 июля 1925 года Владимир Маяковский на несколько месяцев прибыл в Нью-Йорк из СССР через несколько стран Европы и Мексику, после чего при помощи давнего знакомого, поселился в квартире на 5 авеню, примерно в 10 километрах от дома семьи Лавкрафта.
3) В 1925 году, Лавкрафт пишет рассказ «Он», в котором явно списанный с автора главный герой во время ночных прогулок по Нью-Йорку встречает необычную личность — умного и образованного человека не от мира сего, подозрительно похожего на некоего известного писателя. Это недолгое знакомство полно загадочных подробностей и неожиданных поворотов.
4) В 1925 году Маяковский пишет стихотворение «Бруклинский мост», в котором главный герой – сам поэт, прогуливаясь в сумерках по Нью-Йорку, ступает на Бруклинский мост, находящийся ровно посередине между Флетбуш авеню, где жил Лавкрафт, и 5 авеню, где остановился Маяковский…
В стихотворении неожиданно проскальзывают апокалиптичные нотки:
«Если придет окончание света — планету хаос разделает влоск, и только один останется этот над пылью гибели вздыбленный мост, …»
5) В 1925 же году Маяковский пишет своё «Выволакивайте будущее!», начинающееся со сравнения будущего с нечтом, у чего есть жабры и хвост:
«Будущее не придет само, если не примем мер. За жабры его, — комсомол! За хвост его, — пионер!»
6) В следующем, 1926 году Лавкрафт заканчивает «Зов Ктулху».
7) В этом же 1926 году, в творчестве Маяковского не раз совершенно без повода, среди лозунгов и пламенных речей, проскакивают нотки сырости, влаги, разложения и тлена:
«Заплыло тиной быта болотце, покрылось будничной ряской.» «Скучно здесь, нехорошо и мокро. Здесь от скуки отсыреет и броня…»
Мир литературы прекрасен, но ещё увлекательнее раскрывать подробности о вполне вероятно существовавших в реальности мрачных сообществах и культах…
Также, есть не самая популярная в кругах искусствоведов теория, согласно которой, Владимир Маяковский во время своей поездки в США в 1925 году, помимо крупных и известных городов Америки, посетил также один или несколько населённых пунктов поменьше, но умолчал об этом в своих записях и рассказах из-за некоего туманного инцидента, произошедшего на побережье, в захолустном городишке к северу от Нью-Йорка, название которого доподлинно установить не удалось. По слухам, поэт, ведомый истинно пролетарским духом, желал посетить местное плавильное производство, но столкнулся с неопределёнными трудностями и воистину пугающими обстоятельствами, след которых, быть может, кроется в столь необычных строках одного из его произведений:
«… сквозь грызшихся кучку, громя кулаком по ораве зверьей, пробился, схватился, дёрнул за ручку – и выбег, селёдкой обмазан – об двери. Не знаю, душа пропахла, рубаха ли, какими водами дух этот смою? Полгода звёзды селёдкою пахли, лучи рассыпая гнилой чешуёю. ...»
Мы можем только гадать, что это был за город, но возможно ли буквально парой штрихов и впечатлений описать его столь точно, на самом деле не побывав там?
Подводя итог, хочется сказать, что мы, движимые жаждой открытий и стремлением пусть даже к самым мрачным истинам, во что бы то ни стало будем продолжать исследование архивов, справочников, мемуаров, доступной корреспонденции и прочих возможных источников, чтобы рано или поздно явить миру истинную картину самых туманных страниц биографии Говарда Лавкрафта, его окружения, и прочих любимых и уважаемых нами авторов.
P.S. В случае отсутствия новых материалов по результатам наших изысканий свыше года, возможно, вам стоит обратиться в местные органы власти с целью выяснения максимально возможного количества деталей и обстоятельств исчезновения части или всей администрации группы Lovecraftian Horror.
Автор статьи: Антон Коненков
