1992 / И. Богданов / В качестве предисловия

Всту­пи­тель­ная ста­тья к кни­ге “Зата­ив­ший­ся страх” 1992 года.

“Хуже все­го то, что я посто­ян­но ока­зы­ва­юсь в поло­же­нии чело­ве­ка, сидя­ще­го меж двух сту­льев, — пожа­ло­вал­ся как-то в нача­ле 30‑х годов Говард Лав­крафт. — Мои рас­ска­зы слиш­ком хоро­ши для деше­вых изда­ний, но явно не дотя­ги­ва­ют до того, что­бы при­не­сти мне широ­кую извест­ность”. За непол­ные 60 лет, про­шед­шие со дня смер­ти писа­те­ля его твор­че­ско­му насле­дию суж­де­но было испы­тать все пре­врат­но­сти судь­бы: сна­ча­ла осно­ва­тель­но поро­сти быльем, затем укра­сить­ся ред­ки­ми мар­га­рит­ка­ми полу­лю­би­тель­ских изда­ний и, нако­нец, пото­нуть в пом­пез­ных и весь­ма доро­го­сто­я­щих вен­ках от круп­ней­ших изда­тель­ских фирм мира. Кро­хот­ный руче­ек отдель­ных пуб­ли­ка­ций и худо­соч­ных “поки­тов”, стру­ив­ший­ся с нача­ла соро­ко­вых годов из бла­го­дат­ных дла­ней Авгу­ста Дер­ле­та и Дональ­да Уон­дри — дру­зей писа­те­ля и осно­ва­те­лей леген­дар­но­го “Арк­хэм-Хау­са”, к кон­цу семи­де­ся­тых раз­лил­ся в нечто сред­нее меж­ду вели­ча­вой Ори­но­ко и кав­каз­ской Курой, в вось­ми­де­ся­тых — пре­вра­тил­ся в хоро­шо орга­ни­зо­ван­ную Ниа­га­ру, пожа­луй, впер­вые за всю исто­рию изда­тель­ско­го биз­не­са обру­шив на голо­ву мас­со­во­го чита­те­ля такое огром­ное чис­ло сбор­ни­ков, серий и “омни­бу­сов” (сре­ди про­чих и в твер­дой облож­ке) Лав­краф­та, о каком не осме­лил­ся бы помеч­тать ни один дру­гой автор, рабо­та­ю­щий в столь спе­ци­фи­че­ском жан­ре, как лите­ра­ту­ра сверхъ­есте­ствен­но­го ужа­са.

Изда­тель­ско­му буму вос­по­след­ство­ва­ла вол­на био­гра­фи­че­ских иссле­до­ва­ний и кри­ти­че­ских работ, и если в соро­ко­вые годы автор, по боль­шей части, удо­ста­и­вал­ся выска­зы­ва­ний типа “Един­ствен­ное, чем эти про­из­ве­де­ния вызы­ва­ют ужас, так это сво­им дур­ным вку­сом и не менее дур­ным испол­не­ни­ем” (Эдмунд Уил­сон), то ныне вполне серьез­но заяв­ля­ют, что “в самом широ­ком смыс­ле его мож­но поста­вить в один ряд с Бор­хе­сом и Фран­цем Каф­кой” (Дарелл Швей­цер). Начи­ная с 1972 года, когда в Пари­же была опуб­ли­ко­ва­на книж­ка Мори­са Леви “Лав­крафт: Этюд о сверхъ­есте­ствен­ном”, уви­де­ли свет несколь­ко с вели­ким усер­ди­ем писан­ных иссле­до­ва­ний твор­че­ства “отца чер­ной лите­ра­ту­ры”, в том чис­ле “Лав­крафт: Био­гра­фия” Л.Спрэг де Кам­па (1975), “Г.ФЛавкрафт: Анно­ти­ро­ван­ная биб­лио­гра­фия” С.Т.Джоши (1981) и редак­ти­ро­ван­ная послед­ним анто­ло­гия “Г.Ф.Лавкрафт: Четы­ре деся­ти­ле­тия кри­ти­ки” (1980). Было выпу­ще­но более десят­ка пол­но­мет­раж­ных экра­ни­за­ций его про­из­ве­де­ний, вклю­чая “Вос­кре­си­тель” (по “Гер­бер­ту Уэс­ту — вос­кре­си­те­лю”), “Неве­ста вос­кре­си­те­ля”, “Из глу­бин миро­зда­ния”, “Умри, чудо­ви­ще, умри!” (по “Сия­нию извне”), “Дан­вич­ский ужас” и мно­же­ство корот­ко­мет­ра­жек (“Пере­во­пло­ще­ние Уль­ри­ха Цан­на“¹, “Гроб­ни­ца” и пр.). Была спле­те­на весь­ма густая сеть лав­краф­тов­ских фэн-клу­бов, охва­ты­ва­ю­щая ныне боль­шую часть пла­не­ты. Сре­ди аме­ри­кан­цев млад­ше­го воз­рас­та широ­кое рас­про­стра­не­ние полу­чи­ли раз­ви­ва­ю­щие игры вро­де “Зова Ктху­лу”, “Экза­ме­на в Мис­ка­то­ник­ском Уни­вер­си­те­те“² и “Арк­хэ­ма как он есть“³. Появи­лась одно­имен­ная с писа­те­лем рок-груп­па.

Одна­ко, несмот­ря на пере­чис­лен­ные при­ме­ты успе­ха, Лав­крафт так и про­дол­жа­ет сидеть меж двух сту­льев или, вер­нее, лежать меж двух гро­бов, ибо в дей­стви­тель­но­сти ему не уда­лось стать ни геро­ем мас­со­вой куль­ту­ры, ни воз­не­сен­ным на писа­тель­ский Олимп экс­по­на­том клас­си­че­ских хре­сто­ма­тий.

Питер Г. Кэн­нон сви­де­тель­ству­ет: “…Исти­ной оста­ет­ся то, что подав­ля­ю­щее боль­шин­ство посвя­щен­ных Лав­краф­ту работ выхо­ди­ло в жур­на­лах, спе­ци­а­ли­зи­ру­ю­щих­ся на лите­ра­ту­ре ужа­сов, и лишь еди­ни­цы — в ака­де­ми­че­ских изда­ни­ях. Самые серьез­ные иссле­до­ва­те­ли твор­че­ства Лав­краф­та — в том чис­ле и я — по сей день оста­ют­ся “люби­те­ля­ми” в истин­ном смыс­ле это­го сло­ва”, Ему вто­рит Гэри Кро­уфорд: “Один из самых инте­рес­ных аспек­тов лав­краф­то­ве­де­ния заклю­ча­ет­ся в том, что, хотя к сего­дняш­не­му дню об этом авто­ре напи­са­но огром­ное коли­че­ство лите­ра­ту­ры, боль­шая ее часть при­над­ле­жит перу фэнов, а выпус­ка­е­мый С.Т.Джоши жур­нал “Лав­краф­тов­ские замет­ки“⁴ почти исклю­чи­тель­но состо­ит из неа­ка­де­ми­че­ских пуб­ли­ка­ций”. Ори­ги­наль­ные тек­сты Лав­краф­та ни разу не выхо­ди­ли под фир­мен­ны­ми зна­ка­ми таких серьез­ных изда­тельств, как “Сай­нет Клас­сик” или “Пен­гу­ин“⁵ и до сих пор оста­ют­ся в вот­чине бук­сел­ле­ров, зани­ма­ю­щих­ся чистой науч­ной фан­та­сти­кой.

Что же каса­ет­ся соб­ствен­но клас­си­ков аме­ри­кан­ской лите­ра­ту­ры, то они по боль­шей части отно­си­ли тво­ре­ния масте­ра ужа­сов к одно­му из тече­ний лите­ра­ту­ры для юно­ше­ства. Джон Апдайк гово­рил, что “чте­ние Лав­краф­та изряд­но захва­ты­ва­ло меня в пят­на­дца­ти­лет­нем воз­расте, одна­ко с тех пор я, кажет­ся, вовсе не дотра­ги­вал­ся до его книг”. А Гор Видал выра­зил­ся о романе Нор­ма­на Мей­ле­ра “Еги­пет­ские вече­ра” сле­ду­ю­щим обра­зом; “Мей­лер стран­ным обра­зом начи­на­ет напо­ми­нать Лав­краф­та.., В этой кни­ге ему уда­лось сов­ме­стить поту­сто­рон­ние заплес­не­ве­лые ужа­сы Лав­краф­та с мону­мен­таль­ным доку­мен­та­лиз­мом Джейм­са Мит­че­не­ра”. А упо­мя­ну­тый выше Эдмунд Уил­сон без оби­ня­ков срав­нил лав­краф­тов­ский культ с куль­том Шер­ло­ка Холм­са. Что, меж­ду про­чим, не совсем лише­но осно­ва­ний, осо­бен­но если учесть тот факт, что, как и в слу­чае с Вели­ким Детек­ти­вом, почи­та­ние Лав­краф­та вызва­ло к жиз­ни огром­ное коли­че­ство “серьез­ных” жур­на­лов, полу­се­рьез­ных тай­ных обществ и откро­вен­но несе­рьез­ных риту­а­лов, обыг­ры­ва­ю­щих те или иные тек­сто­вые реа­лии — то есть, весь набор, что обыч­но сопут­ству­ет появ­ле­нию того или ино­го круп­но­го лите­ра­тур­но­го явле­ния (вспом­ним хотя бы о зна­ме­ни­тых “хоб­би­тов­ских игри­щах”, явля­ю­щи­ми­ся не чем иным, как про­яв­ле­ни­я­ми куль­та Тол­ки­е­на). С дру­гой сто­ро­ны, посмерт­ная сла­ва Лав­краф­та. достиг­шая сво­е­го апо­гея в вось­ми­де­ся­тые годы наше­го сто­ле­тия, вызва­на, ско­рее, тем огром­ным вли­я­ни­ем, кото­рое его твор­че­ство ока­за­ло на всю совре­мен­ную “чер­ную” лите­ра­ту­ру, неже­ли при­зна­ни­ем широ­кой пуб­ли­кой его ори­ги­наль­ных тек­стов. Утри­ро­ван­ная арха­ич­ность язы­ка, энцик­ло­пе­дич­ность аллю­зий, услож­нен­ный син­так­сис, вклю­ча­ю­щий полу­стра­нич­ные пери­о­ды, нема­лой вели­чи­ны сквоз­ные опре­де­ле­ния, несо­сты­ко­ван­ные фра­зы, а так­же наме­рен­ное раз­ру­ше­ние образ­но­сти, с хлад­но­кров­ной жесто­ко­стью свер­ша­е­мое при помо­щи сино­ни­ми­че­ских рядов эпи­те­тов (неко­то­рые насчи­ты­ва­ют до шести), навяз­чи­вой моно­тон­но­сти сло­во­упо­треб­ле­ния и без­гра­нич­но­го чис­ла неопре­де­лен­ных место­име­ний — сло­вом, все то, что некий изоб­ре­та­тель­ный кри­тик назвал “идио­син­кра­зич­но­стью язы­ка”, ско­рее оттал­ки­ва­ет, неже­ли при­вле­ка­ет мас­со­во­го чита­те­ля. Ни одно из собра­ний Лав­краф­та не ста­ло бест­сел­ле­ром, хотя на пест­рых облож­ках его сочи­не­ний и нали­че­ству­ет неиз­мен­ная скром­ная над­пись: “Клас­си­ка лите­ра­то­ры ужа­сов”.

Вряд ли кто-нибудь из чита­те­лей “поки­тов” сего­дня слы­шал о Лав­краф­те, хотя боль­шин­ство люби­те­лей науч­ной фан­та­сти­ки не пре­ми­нет пере­чис­лить вам его основ­ные кни­ги. Экра­ни­за­ции его работ нико­гда не демон­стри­ро­ва­лись в луч­ших кино­за­лах мира и про­цве­та­ют ныне, в основ­ном, на видео. Аме­ри­кан­цы млад­ше­го воз­рас­та игра­ют в страш­но­ва­тые игры без­от­но­си­тель­но к их лите­ра­тур­но­му источ­ни­ку, а одно­имен­ная с писа­те­лем рок-груп­па нико­гда не фигу­ри­ро­ва­ла в хит-пара­дах.

Все выше­ска­зан­ное поз­во­ля­ет заклю­чить, что Говард Фил­липс Лав­крафт стал под­лин­ным клас­си­ком и авто­ри­те­том “фэн-куль­ту­ры”, игра­ю­щей роль про­слой­ки меж­ду масс-куль­том (или, если угод­но, “поп­сом”) и меди­та­тив­ны­ми бде­ни­я­ми эли­ты. Более того, мож­но с опре­де­лен­но­стью ска­зать, что имен­но он и поло­жил ей нача­ло.

“Фэн-куль­ту­ра”, даль­няя род­ствен­ни­ца совет­ской “тусов­ки”, пред­став­ля­ет из себя доволь­но свое­обыч­ное явле­ние. В отли­чие от про­сто­ва­тых “поп­сов­ни­ков” и заум­ных “экзи­стов” та или иная груп­пи­ров­ка фонов напо­ми­на­ет едва ли не пар­тий­ную орга­ни­за­цию, состо­я­щую из мно­же­ства пер­вич­ных яче­ек, или фэн-клу­бов, объ­еди­нен­ных соб­ствен­ной идео­ло­ги­ей, “пар­тий­ным” язы­ком (почерп­ну­ты­ми у пред­ме­та обо­жа­ния), созна­тель­ной дис­ци­пли­ной (почерп­ну­той у клас­си­ков марк­сиз­ма-лени­низ­ма), член­ски­ми взно­са­ми (почерп­ну­ты­ми где ни попа­дя) и общи­ми устрем­ле­ни­я­ми, заклю­ча­ю­щи­ми­ся по боль­шей части в про­па­ган­де твор­че­ства куми­ра, для чего орга­ни­зу­ют­ся съез­ды, кон­вен­ты, кон­фе­рен­ции, откры­ва­ют­ся памят­ни­ки, бюсты, стел­лы, мемо­ри­аль­ные дос­ки, выпус­ка­ют­ся кни­ги, бро­шю­ры, аль­бо­мы, пла­ка­ты, открыт­ки, поч­то­вые мар­ки — сло­вом, вовсю ведет­ся аги­та­ция.

Если и далее сле­до­вать этой ана­ло­гии (доволь­но иди­от­ской), то при­дет­ся при­знать, что Говард Фил­липс Лав­крафт сто­ял у исто­ков пар­тии “лав­краф­ти­ан­цев”, пер­вы­ми чле­на­ми кото­рой ста­ли обще­при­знан­ные ныне масте­ра “хор­ро­ра” (в том чис­ле А.Дерлет, Ф.Лейбер, Л.Спрэг де Камп, Рэм­си Кэм­п­белл, Лин Кар­тер, Роберт Блох и мно­гие дру­гие), а в то вре­мя начи­на­ю­щие лите­ра­то­ры, пытав­ши­е­ся опуб­ли­ко­вать свои опы­ты в раз­лич­ных “маку­ла­тур­ных” жур­на­лах, одним из кото­рых и были леген­дар­ные “Ужас­ные исто­рии”, чьим посто­ян­ным и в ту пору уже масти­тым авто­ром являл­ся Лав­крафт. Роберт Блох утвер­жда­ет (а ему в один голос вто­рят и все осталь­ные), что без истин­но дру­же­ской помо­щи и под­держ­ки Лав­краф­та, ему и в голо­ву бы не при­шло избрать нелег­кую и пол­ную неожи­дан­но­стей сте­зю про­фес­си­о­наль­но­го писа­те­ля. Помощь эта выра­жа­лась глав­ным обра­зом в нескон­ча­е­мом пото­ке весь­ма объ­е­ми­стых посла­ний, кото­ры­ми веч­но стес­нен­ный в сред­ствах Лав­крафт отве­чал на пись­ма сво­их кор­ре­спон­ден­тов. “Это были вре­ме­на Вели­кой Депрес­сии, и ни один пред­ста­ви­тель нашей про­фес­сии не мог поз­во­лить себе путе­ше­ство­вать”, — вспо­ми­на­ет Роберт Блох. Затво­рив­ше­му­ся под гне­том обсто­я­тельств в сво­ей про­ви­ден­сов­ской ссыл­ке Лав­краф­ту так и не суж­де­но было воочию уви­деть сво­их пре­дан­ных дру­зей, но его пись­ма — испи­сан­ные акку­рат­ным мел­ким почер­ком ману­скрип­ты, насчи­ты­ва­ю­щие, по сви­де­тель­ству Авгу­ста Дер­ле­та, до семи­де­ся­ти листов и чаще все­го под­пи­сан­ные пар­тий­ным псев­до­ни­мом “Дедуш­ка” (реже — Йог-Сотот и нико­гда — сво­им име­нем)⁶ — пись­ма эти явля­ют собой обра­зец тро­га­тель­ной забо­ты и само­от­вер­жен­но­сти. Отка­зы­вая себе в еде ради поч­то­вых марок и в свя­щен­ных часах твор­че­ства ради дале­ких еди­но­мыш­лен­ни­ков, Лав­крафт про­во­дил целые дни за пись­ма­ми, счи­тая сво­им дол­гом отве­чать и помо­гать сове­та­ми всем без исклю­че­ния сво­им кор­ре­спон­ден­там, даже самым без­на­деж­ным в лите­ра­тур­ном отно­ше­нии.

Не про­ся ниче­го вза­мен, он рецен­зи­ро­вал тек­сты, допи­сы­вал за дру­гих рас­ска­зы и даже предо­став­лял себя само­го в каче­стве пер­со­на­жа для рас­ска­зов сво­их дру­зей. Такая бес­ко­рыст­ная доб­ро­та, такое живое уча­стие в судь­бе окру­жа­ю­щих вку­пе с тем фак­том, что ни один из его дру­зей нико­гда не встре­чал­ся с ним лич­но⁷, не мог­ли не спо­соб­ство­вать леген­дар­но­сти, сло­жив­шей­ся вокруг это­го и вправ­ду во мно­гом заме­ча­тель­но­го чело­ве­ка. Если фэны пер­во­го поко­ле­ния, сами став­шие впо­след­ствии пред­ме­та­ми почи­та­ния, огра­ни­чи­ва­лись заме­ча­ни­я­ми вро­де кар­те­ров­ско­го: “Он любил кошек, моро­же­ное и восем­на­дца­тый век. Он не любил тех­но­ло­ги­че­ский про­гресс и все свя­зан­ное с морем”, то от совре­мен­ных лав­краф­тов­ских фэнов мож­но наслу­шать­ся чего угод­но. Одни утвер­жда­ют, что “Эйч-Пи-Эл” замо­рил себя голо­дом, дру­гие — мизан­тро­пи­ей, тре­тьи все­рьез пола­га­ют, что он пять раз выстре­лил в себя из писто­ле­та. Гово­рят, что он про­вел всю свою жизнь за плот­но зана­ве­шен­ны­ми окна­ми, выхо­дя поды­шать воз­ду­хом — кото­рым, кста­ти, толь­ко и питал­ся — лишь после полу­но­чи; что он нена­ви­дел жен­щин, крах­маль­ные ворот­нич­ки и Льва Тол­сто­го, избе­гал зер­кал и лекал, часов и лине­ек, машин и вер­шин — сло­вом, являл из себя суще­ство вполне транс­цен­ден­таль­ное, кото­рое, воз­мож­но, и сей­час живее всех живых.

Вре­мен­ной барьер гораз­до неодо­ли­мее про­стран­ствен­но­го, и абсо­лют­ная невоз­мож­ность лице­зре­ния куми­ра будо­ра­жит вооб­ра­же­ние лав­краф­тов­ских фэнов гораз­до силь­нее, чем отно­си­тель­ная, вылив­ша­я­ся все­го лишь в шут­ли­вый поч­то­вый роман со мно­ги­ми неиз­вест­ны­ми и извест­ны­ми дея­те­ля­ми мира лите­ра­ту­ры. Теперь уже ни собра­ния писем Лав­краф­та, ни фун­да­мен­таль­ные био­гра­фи­че­ские иссле­до­ва­ния высо­ко­уче­но­го С. Т. Джо­ши не смо­гут убе­дить фэнов в том, что у масте­ра ужа­са и гро­тес­ка мог­ла быть обыч­ная зем­ная жизнь. Мифо­ло­гизм — одна из незыб­ле­мых тра­ди­ций фэн-куль­ту­ры, и Говард Фил­липс Лав­крафт, если он и в самом деле жил когда-нибудь на зем­ле, соб­ствен­но­руч­но уста­но­вил эту тра­ди­цию.

При­ме­ча­ния:

1. Здесь, ско­рее все­го, автор ошиб­ся, сме­шав назва­ния двух про­из­ве­де­ний — “Пере­во­пло­ще­ние Хуа­на Роме­ро” и “Музы­ка Эри­ха Цан­на” и пере­врав имя Цан­на.

2. Види­мо, име­ет­ся в виду один из моду­лей к игре “Зов К’ту­лу”, кото­рый не явля­ет­ся само­сто­я­тель­ной игрой.

3. Види­мо, име­ет­ся в виду настоль­ная игра “Arkham horror”.

4. Фэн­зин “Lovecraft studies” выпус­ка­ет­ся Necronomicon Press.

5. Во вре­мя напи­са­ния ста­тьи “Pengun” дей­стви­тель­но не изда­вал Лав­краф­та. Но в 1999 и 2001 там вышли две кни­ги писа­те­ля. В сери­ях “Penguin Twentieth-Century Classics” и “Penguin Classics”. Тем самым Лав­крафт был при­знан клас­си­ком и этим авто­ри­тет­ным изда­тель­ством.

6. Это не так — Лав­крафт под­пи­сы­вал­ся и сво­им име­нем, наря­ду с мно­же­ством шут­ли­вых псев­до­ни­мов.

7. Это так­же невер­но. Хотя Лав­крафт так и не встре­тил­ся лич­но с Говар­дом, мно­го с кем он видел­ся (и во вре­мя путе­ше­ствий, и нахо­дясь дома)

Архив­ная ста­тья с lovecraft.ru