Говард Филлипс Лавкрафт

КОТЫ УЛЬФАРА

(The Cats of Ulthar)
Напи­са­но в 1920 году
Дата пере­во­да 4.05.2007
Пере­вод Д. Иор­дан­ской

////

В Уль­фа­ре, что лежит в долине реки Скай, ни у одно­го чело­ве­ка не под­ни­мет­ся рука на кош­ку, и я верю это­му, гля­дя на это суще­ство, мур­лы­чу­щее у огня. Коты зага­доч­ны и весь­ма близ­ки к тем вещам, кото­рые чело­ве­ку не дано уви­деть. Коты — душа Древ­не­го Егип­та и носи­те­ли исто­рий забы­тых горо­дов Мерое и Офир. Коты — пред­ки вла­дык джун­глей, и сами — наслед­ни­ки тайн древ­ней и зло­ве­щей Афри­ки. Сфинкс — их кров­ный родич, и они гово­рят на ее язы­ке. Но коты мно­го древ­нее Сфинк­са, и они пом­нят то, что сама она дав­но поза­бы­ла.

До того, как в Уль­фа­ре зако­ном запре­ще­но было уби­вать кошек, там про­жи­ва­ли ста­рый батрак с женой, раз­вле­ка­ю­щи­е­ся, зама­ни­вая и уби­вая сосед­ских любим­цев. Поче­му они так посту­па­ли, мне неиз­вест­но. Мно­гие не выно­сят коша­чьих кри­ков, и при­бавь­те к тому, что кош­ки шаста­ют в сумер­ках по ваше­му саду. Так или ина­че, но ста­рик и его жена нахо­ди­ли удо­воль­ствие, уби­вая каж­до­го кота, осме­лив­ше­го­ся при­бли­зить­ся к их лачу­ге. И из тех зву­ков, кото­рые мож­но было рас­слы­шать в ноч­ной тишине, жите­ли Уль­фа­ра отме­ча­ли, что мане­ра убийств была чудо­вищ­ной. Но жите­ли Уль­фа­ра нико­гда не обсуж­да­ли это­го со ста­ри­ком и его женой, из-за выра­же­ния иссу­шен­ных лиц этих дво­их, а так­же из-за того, что лачу­га их была так мала, и скры­ва­лась в тени дере­вьев. Исти­на была в том, что хотя вла­дель­цы кошек и нена­ви­де­ли жесто­кую пару, боя­лись они ее все же боль­ше. И вме­сто того, что­бы в откры­тую назвать супру­гов убий­ца­ми, жите­ли Уль­фа­ра про­сто ста­ра­лись дер­жать сво­их котов подаль­ше от мрач­но­го дво­ра, скры­то­го тенью дере­вьев. И когда кош­ки все-таки про­па­да­ли, и ноч­ную тиши­ну раз­ры­ва­ли жалоб­ные кри­ки, чело­ве­ку оста­ва­лось толь­ко горе­вать, или же бла­го­да­рить Судь­бу, что это не один из его детей, кото­рым тоже слу­ча­лось про­пасть. Для жите­лей Уль­фа­ра все было про­сто, и они не зна­ли, отку­да при­шли кош­ки.

Одна­жды на узкие ули­цы Уль­фа­ра сту­пил чуд­ной кара­ван с Юга. Это были тем­ные стран­ни­ки, и они рази­тель­но отли­ча­лись о тех бро­дяг, что про­хо­ди­ли через город два­жды в год. На рын­ке они за сереб­ро пред­ска­зы­ва­ли буду­щее и поку­па­ли у мест­ных тор­гов­цев яркие бусы. Никто не мог ска­зать, отку­да они при­шли; одна­ко все заме­ча­ли, что молит­вы их чуд­ны, и что сте­ны фур­го­нов их рас­пи­са­ны необыч­ны­ми фигу­ра­ми. Тела у фигур были чело­ве­че­ские, зато голо­вы — коша­чьи, соко­ли­ные, бара­ньи и льви­ные. Пред­во­ди­тель кара­ва­на носил так­же голов­ной убор с рога­ми и дис­ком меж­ду ними.

С этим кара­ва­ном шел маль­чик — круг­лый сиро­та без отца и мате­ри у кото­ро­го был толь­ко чер­ный коте­нок. Чума не была к нему добра, и толь­ко оста­ви­ла этот малень­кий комо­чек чер­ной шер­сти, что­бы унять тос­ку.

Посколь­ку он был еще совсем юн, то нахо­дил уте­ше­ние в про­дел­ках котен­ка. И маль­чик — кара­ван­щи­ки зва­ли его Мене­сом — чаще улы­бал­ся, чем пла­кал, когда сидел на сту­пень­ках стран­но изу­кра­шен­но­го фур­го­на, играя со сво­им люби­мым котен­ком.

На тре­тий день пре­бы­ва­ния кара­ва­на в Уль­фа­ре коте­нок исчез. Менес рыдал так гром­ко, что люди рас­ска­за­ли ему о жесто­ких супру­гах и кри­ках в ночи. И когда маль­чик услы­шал это, рыда­ния его сме­ни­лись сна­ча­ла раз­мыш­ле­ни­я­ми, а потом страст­ной молит­вой. Он про­тя­ги­вал руки к солн­цу и молил­ся на язы­ке, кото­рый никто из горо­жан не знал. Впро­чем, они не слиш­ком-то и пыта­лись, ведь все их вни­ма­ние было при­ко­ва­но к небу и стран­ной фор­ме обла­ков. Это каза­лось совсем небы­ва­лым, но когда маль­чик про­из­нес свою моль­бу, обла­ка ста­ли скла­ды­вать­ся в совсем уж при­чуд­ли­вые фигу­ры; под конец воз­ник­ло в небе созда­ние, коро­но­ван­ное рога­ми с дис­ком. При­ро­да пол­на подоб­ных виде­ний и воис­ти­ну впе­чат­ля­ет.

Той же ночью стран­ни­ки поки­ну­ли Уль­фар, и никто их боль­ше не видел. Жите­ли же горо­да наут­ро были обес­по­ко­е­ны тем, что на ули­цах не оста­лось ни одной кош­ки. У каж­до­го оча­га исчез кот; все они, и боль­шие, и малень­кие, чер­ные, серые, поло­са­тые, рыжие и белые. Ста­рый Крэн­нон, бур­го­мистр, клял­ся, что тем­ный народ забрал кошек из мести за убий­ство котен­ка Мене­са, и про­кли­нал кара­ван и маль­чиш­ку. Одна­ко нота­ри­ус Нит утвер­ждал, что ста­рик и его жена куда как более веро­ят­ные при­чи­ны исчез­но­ве­ния кошек, ведь их нена­висть к этим живот­ным дав­но была всем извест­на. Одна­ко никто так и не осме­лил­ся бро­сить обви­не­ния в лицо зло­ве­щей паре; даже когда Атал, сын вла­дель­ца гостин­цы, рас­ска­зал, что в сумер­ках видел котов, по двое в ряд обхо­дя­щих дом под тем­ны­ми дере­вья­ми, слов­но в каком-то сво­ем коша­чьем обря­де. Уль­фар­цы не зна­ли, насколь­ко мож­но верить тако­му малень­ко­му маль­чи­ку. И хотя они и боя­лись, что имен­но жесто­кие супру­ги зама­ни­ли и умерт­ви­ли всех кошек, но по-преж­не­му не гово­ри­ли ниче­го, ста­ри­ку и дале­ко обхо­ди­ли его тем­ный, оттал­ки­ва­ю­щий двор.

И вот, жите­ли Уль­фа­ра усну­ли, давясь сво­им напрас­ным гне­вом, а когда про­бу­ди­лись с рас­све­том — все коты вер­ну­лись к сво­им оча­гам! Все они, и боль­шие, и малень­кие, чер­ные, серые, поло­са­тые, рыжие и белые, никто не про­пал! Они появи­лись, упи­тан­ные и глад­кие, гром­ким мур­лы­ка­ньем про­воз­гла­ша­ю­щие свое воз­вра­ще­ние. Люди радост­но гово­ри­ли о воз­вра­ще­нии любим­цев и пре­бы­ва­ли в пол­ней­шем вос­хи­ще­нии. Ста­рый же Крэн­нон про­дол­жал утвер­ждать, что кошек забрал тем­ный народ, ведь еще никто не воз­вра­щал­ся живым со дво­ра зло­ве­щей пары. Но все схо­ди­лись на одном: тот факт, что кош­ки не кос­ну­лись сво­е­го мяса и моло­ка, был чрез­вы­чай­но любо­пы­тен. И целых два дня коты Уль­фа­ра, так и не при­кос­нув­шись к еде, лени­во лежа­ли у огня или на солн­це.

Толь­ко через неде­лю люди отме­ти­ли, что в доме под тем­ны­ми дере­вья­ми не вид­но ни огня. Тогда Нит заме­тил, что никто не видел ста­ри­ка и его жену с той ночи, когда исчез­ли кош­ки. Еще неде­лю спу­стя бур­го­мистр решил­ся пре­одо­леть свой страх и вой­ти в стран­но тихий дом под тем­ны­ми дере­вья­ми, ведь в его обя­зан­но­сти вхо­ди­ла забо­та обо всех горо­жа­нах. Одна­ко на вся­кий слу­чай он взял с собой, как сви­де­те­лей, куз­не­ца Шан­га и каме­но­те­са Сула. И когда они сло­ма­ли хилую дверь, то нашли лишь сле­ду­ю­щее: два высох­ших чело­ве­че­ских ске­ле­та на гли­ня­ном полу, и мно­же­ство дико­вин­ных жуков, пол­за­ю­щих по тем­ным углам.

Дол­го потом по Уль­фа­ру ходи­ли раз­го­во­ры. Коро­нер Зат отча­ян­но дис­ку­ти­ро­вал с нота­ри­усом Нитом; бур­го­мист­ра Крэн­но­на, Шан­га и Сул­ла засы­па­ли вопро­са­ми. Даже малень­кий Атал, сынок вла­дель­ца гости­ни­цы, был тща­тель­но рас­спро­шен, и полу­чил в награ­ду кон­фе­ту. Мно­го гово­ри­ли о ста­ри­ке и его жене, о тем­ном наро­де, о малы­ше Мене­се и его чер­ном котен­ке, о молит­ве, кото­рую Менес воз­нес небу, и о том, что про­ис­хо­ди­ло в небе во вре­мя этой молит­вы, об исчез­но­ве­нии кошек в ночь отбы­тия кара­ва­на, и о том, что было поз­же най­де­но в доме под тем­ны­ми дере­вья­ми в оттал­ки­ва­ю­щем дво­ре.

И тогда бюр­ге­ры обсу­ди­ли этот заме­ча­тель­ный закон, кото­рый обсуж­да­ют тор­гов­цы в Хафе­ге и путе­ше­ствен­ни­ки в Нире: ни один чело­век в Уль­фа­ре не может убить кош­ку.