День ясный кра­ше на сво­ем исхо­де,
Когда поля сия­нье золо­тит;
Про­хла­ду пред­ве­ща­ет тень при­ро­де
И морю, что в без­мол­вии лежит.

В пре­крас­ном све­те лас­ко­вом таком
Душа впа­да­ет в рай­ское бла­жен­ство;
Без яркой брос­ко­сти, сле­пя­щей днем,
Вез­де откры­то взо­ру совер­шен­ство.
 
Но преж­де, чем напол­нит рос­кошь луг
Иль рощу, что сне­да­ет ожи­да­нье,
Тем­не­ет, и минут­ный вид вокруг
Нам остав­ля­ет лишь вос­по­ми­на­нье! 

Примечание:

Впер­вые опуб­ли­ко­ва­но в “Tryout”, IV, 1 (Dec. 1917), пере­пе­ча­та­но в “Presbyterian Advance” (18 Apr. 1918);

“United Amateur”, XVII, 5 (May 1918);
“Californian”, V, 1 (Summer 1937);
“Tryout”, XIX, 3 (May 1938),

Счи­та­ет­ся одной из самых удач­ных поэм Лав­краф­та подоб­но­го рода. Пер­вая стро­фа, воз­мож­но, непред­на­ме­рен­ное отра­же­ние пер­вой стро­фы сти­хо­тво­ре­ния Тома­са Грея (1716 – 1771) “Эле­гия, напи­сан­ная на сель­ском клад­би­ще” (1751): “The Curfew tolls the knell of parting day, / The lowing herd wind slowly o’er the lea, / The plowman homeward plods his weary way, / And leaves the world to darkness and to me.”.