Говард Фил­липс Лав­крафт

КОШКИ УЛТАРА

(The Cats of Ulthar)
Напи­са­но в 1920 году
Дата пере­во­да неиз­вест­на
Пере­вод В. Доро­го­куп­ли

////

Гово­рят, в город­ке Улта­ре, что за рекой Скай, нико­му не доз­во­ле­но уби­вать кошек, и я не могу не одоб­рить этот запрет, гля­дя на кота, уют­но мур­лы­чу­ще­го на ков­ри­ке перед ками­ном. Ибо этим скрыт­ным и зага­доч­ным суще­ствам ведо­мо мно­гое из того, что недо­ступ­но чело­ве­че­ско­му зна­нию. Кош­ки оли­це­тво­ря­ют дух Древ­не­го Египта1 и хра­нят пре­да­ния дав­но исчез­нув­ших горо­дов Мероэ2 и Офира.3 Они состо­ят в близ­ком род­стве с вла­ды­ка­ми джун­глей и хра­нят зло­ве­щие тай­ны древ­ней Афри­ки. Сфинкс при­хо­дит­ся им кузе­ном; они гово­рят на одном язы­ке, но коша­чье пле­мя гораз­до стар­ше Сфинк­са и сохра­ни­ло в памя­ти мно­гое из того, о чем он даже не име­ет поня­тия.

В преж­ние вре­ме­на, еще до запре­та уби­вать кошек, в Улта­ре жил один ста­рик с женой, и эта пароч­ка нахо­ди­ла осо­бое удо­воль­ствие в том, что­бы ловить и уби­вать сосед­ских кошек. Поче­му они так посту­па­ли, допод­лин­но неиз­вест­но; быть может, им по ночам доса­жда­ли коша­чьи кон­цер­ты или же они не выно­си­ли вида кошек, в сумер­ках шны­ря­ю­щих по окрест­ным дво­рам и садам. Как бы то ни было, ста­рик и ста­ру­ха явно испы­ты­ва­ли насла­жде­ние, рас­прав­ля­ясь с оче­ред­ной кош­кой, имев­шей несча­стье ока­зать­ся вбли­зи их лачу­ги, и, судя по зву­кам, ноча­ми доно­сив­шим­ся отту­да, спо­со­бы умерщ­вле­ния были изощ­рен­но жесто­ки­ми. Одна­ко никто из жите­лей город­ка ни разу не попро­бо­вал разо­брать­ся по-свой­ски со ста­ри­ком и его женой – отча­сти по при­чине на ред­кость злоб­но­го выра­же­ния, нико­гда не схо­див­ше­го со смор­щен­ных стар­че­ских физио­но­мий, а отча­сти пото­му, что лачу­га ста­ри­ков нахо­ди­лась в не самом при­ят­ном для визи­тов месте: под угрю­мой сенью древ­них дубов в глу­бине запу­щен­но­го донель­зя дво­ра. Ска­зать по прав­де, как бы силь­но хозя­е­ва кошек ни нена­ви­де­ли этих дво­их, еще силь­нее они их боя­лись. Вот поче­му вме­сто того, что­бы хоро­шень­ко про­учить жесто­ких убийц, они лишь ста­ра­лись не под­пус­кать сво­их любим­цев к их мрач­но­му жили­щу. Если же по недо­смот­ру кош­ка про­па­да­ла, а после того из тьмы доно­си­лись душе­раз­ди­ра­ю­щие вопли, вла­дель­цы несчаст­но­го живот­но­го отво­ди­ли душу в сте­на­ни­ях и бес­силь­ных про­кля­ти­ях, бла­го­да­ря судь­бу хотя бы за то, что подоб­ная участь не постиг­ла их ребен­ка. Ибо жите­ли Улта­ра, люди про­сто­душ­ные и неда­ле­кие, ниче­го не зна­ли о древ­нем и бла­го­род­ном про­ис­хож­де­нии кошек.

И вот одна­жды кара­ван необыч­ных при­шель­цев с дале­ко­го юга появил­ся на узких булыж­ных мосто­вых Улта­ра. Эти смуг­ло­ли­цые люди силь­но отли­ча­лись от про­чих кочев­ни­ков, два­жды в год про­хо­див­ших через Ултар. На рыноч­ной пло­ща­ди они пред­ска­зы­ва­ли судь­бу за сереб­ря­ные монет­ки и охот­но поку­па­ли у тор­гов­цев яркие бусы. Никто не знал, где нахо­ди­лась роди­на этих людей, но все диви­лись их стран­ным молит­вам и при­чуд­ли­во раз­ма­ле­ван­ным фур­го­нам: там были изоб­ра­же­ны суще­ства с чело­ве­че­ски­ми тела­ми и голо­ва­ми кошек, яст­ре­бов, бара­нов или львов. А их вождь щего­лял в голов­ном убо­ре с парой рогов, меж кото­рых поме­щал­ся какой-то дико­вин­ный диск.

Сре­ди при­шель­цев был малень­кий маль­чик, остав­ший­ся без отца и мате­ри, с одним толь­ко чер­ным котен­ком, кото­рый был его един­ствен­ным уте­ше­ни­ем после того, как без­жа­лост­ная чума унес­ла его роди­те­лей. А когда ты еще так юн и уже так несча­стен, тебе не най­ти луч­шей отра­ды, чем пуши­стый шалов­ли­вый коте­нок. Так что маль­чик, кото­ро­го сопле­мен­ни­ки име­но­ва­ли Менесом,4 чаще улы­бал­ся, чем пла­кал, играя с котен­ком на под­нож­ке раз­ри­со­ван­но­го фур­го­на.
Но на тре­тье утро после при­бы­тия кара­ва­на в Ултар маль­чик нигде не смог най­ти сво­е­го котен­ка. Когда он горь­ко рыдал на рыноч­ной пло­ща­ди, кто-то из мест­ных рас­ска­зал ему о ста­ри­ке и его жене, а так­же о зву­ках, доно­сив­ших­ся про­шлой ночью со сто­ро­ны их жили­ща. Выслу­шав все это, маль­чик пере­стал рыдать и заду­мал­ся, а чуть пого­дя начал молить­ся. Он про­сти­рал руки к солн­цу и читал молит­вы на язы­ке, непо­нят­ном нико­му из горо­жан; послед­ние, впро­чем, и не слиш­ком ста­ра­лись понять, посколь­ку их вни­ма­ние было погло­ще­но про­ис­хо­дя­щим в небе, где обла­ка уди­ви­тель­ным обра­зом меня­ли очер­та­ния. А когда маль­чик про­из­нес заклю­чи­тель­ные сло­ва молит­вы, все уви­де­ли ввер­ху облач­ные фигу­ры стран­ных существ – людей со зве­ри­ны­ми или пти­чьи­ми голо­ва­ми, увен­чан­ных рога­ми с дис­ком посе­ре­дине. Что и гово­рить, при­ро­да щед­ра на чуде­са, спо­соб­ные потря­сти того, кто не обде­лен хотя бы толи­кой вооб­ра­же­ния.

Той же ночью кара­ван поки­нул Ултар и боль­ше нико­гда там не появ­лял­ся. А вско­ре жите­ли город­ка пере­по­ло­ши­лись, не нахо­дя нигде сво­их кошек. Ни в одном доме не было слыш­но при­выч­но­го мур­лы­ка­нья, исчез­ли все кош­ки до еди­ной: боль­шие и малень­кие, чер­ные, серые, поло­са­тые, рыжие и белые. Ста­рый Кре­нон, здеш­ний бур­го­мистр, был уве­рен, что кошек похи­ти­ли смуг­лые чужа­ки в отмест­ку за убий­ство котен­ка Мене­са, и без уста­ли посы­лал про­кля­тия вдо­гон­ку кара­ва­ну, и маль­чиш­ке в осо­бен­но­сти. А тощий нота­ри­ус Нит заявил, что в этом пре­ступ­ле­нии, ско­рее все­го, повин­ны мерз­кий ста­рик и его жена, чья нена­висть к кош­кам ни для кого не явля­лась сек­ре­том, а без­на­ка­зан­ность дела­ла их все более дерз­ки­ми. Но и на сей раз никто не решил­ся откры­то высту­пить с обви­не­ни­ем зло­ве­щей четы даже после того, как Атал, юный сын трак­тир­щи­ка, сооб­щил, что нака­нуне в сумер­ках сво­и­ми гла­за­ми видел в том про­кля­том дво­ре всех кошек Улта­ра, мед­лен­но и сосре­до­то­чен­но шеству­ю­щих вокруг лачу­ги, по две в ряд, слов­но они совер­ша­ли какой-то досе­ле неве­до­мый зве­ри­ный риту­ал. Горо­жане сомне­ва­лись, сто­ит ли верить сло­вам тако­го юнца; и хотя мно­гие скло­ня­лись к мыс­ли, что двое извер­гов дей­стви­тель­но умерт­ви­ли кошек с помо­щью неких злых чар, свя­зы­вать­ся со ста­ри­ком они не хоте­ли – во вся­ком слу­чае до тех пор, пока он не встре­тит­ся им за пре­де­ла­ми сво­е­го пуга­ю­ще тем­но­го дво­ра.

Нако­нец город погру­зил­ся в сон, изму­чен­ный горем и бес­силь­ной яро­стью, а когда на рас­све­те люди просну­лись… толь­ко пред­ставь­те! все кош­ки Улта­ра как ни в чем не быва­ло гре­лись на сво­их при­выч­ных местах у оча­гов! Все до еди­ной: боль­шие и малень­кие, чер­ные, серые, поло­са­тые, рыжие и белые. С виду глад­кие и упи­тан­ные, они гром­ко и доволь­но мур­лы­ка­ли. Горо­жане обсуж­да­ли это собы­тие, нема­ло изум­ля­ясь и недо­уме­вая. Ста­рый Кре­нон знай гнул свое, обви­няя в похи­ще­нии смуг­ло­ко­жих при­шель­цев, пото­му как еще ни одна кош­ка не воз­вра­ща­лась живой из дома ста­ри­ков. При этом еди­но­душ­ное изум­ле­ние у всех вызы­ва­ло одно обсто­я­тель­ство: кош­ки друж­но воро­ти­ли носы от пред­ло­жен­ных им обыч­ных пор­ций мяса и моло­ка. И еще два дня после того кош­ки Улта­ра не при­ка­са­лись к еде, а лишь дре­ма­ли у теп­лой печ­ки или на сол­ныш­ке.

Толь­ко по про­ше­ствии неде­ли горо­жане обра­ти­ли вни­ма­ние на то, что по вече­рам в окнах лачу­ги под ста­ры­ми дуба­ми не заго­ра­ет­ся свет. Тут и тощий Нит при­пом­нил, что никто не видел ста­ри­ка и его жену с той самой ночи, когда из домов ухо­ди­ли кош­ки. Про­шла еще неде­ля, преж­де чем бур­го­мистр собрал­ся с духом и по дол­гу служ­бы нанес визит в тем­ный и без­молв­ный дом, преду­смот­ри­тель­но захва­тив с собой в каче­стве поня­тых куз­не­ца Шан­га и кам­не­ре­за Тула. Не дождав­шись отве­та на стук и без тру­да выло­мав хлип­кую дверь, они обна­ру­жи­ли два дочи­ста обгло­дан­ных чело­ве­че­ских ске­ле­та на зем­ля­ном полу да еще каких-то отвра­ти­тель­ных жуков, киш­мя кишев­ших по тем­ным углам.
Тут сре­ди горо­жан пошли тол­ки и пере­су­ды. Дотош­ный сле­до­ва­тель Зат дол­го сове­щал­ся с нота­ри­усом Нитом и бук­валь­но зава­лил вопро­са­ми Кре­но­на, Шан­га и Тула. Даже малыш Атал, сын трак­тир­щи­ка, был вызван для допро­са как сви­де­тель и полу­чил в награ­ду леде­нец. Мно­го все­го было ска­за­но о ста­ри­ке и ста­ру­хе, о кара­ване смуг­лых стран­ни­ков, о маль­чи­ке Мене­се и его чер­ном котен­ке, о молит­ве Мене­са и сопро­вож­дав­ших ее небес­ных явле­ни­ях, о стран­ном пове­де­нии кошек в ночь отбы­тия кара­ва­на и о том, что было най­де­но в лачу­ге под сумрач­ной сенью дере­вьев в глу­бине зарос­ше­го дво­ра.

А по окон­ча­нии всех дис­кус­сий город­ской совет при­нял досто­па­мят­ный закон, о кото­ром и поныне суда­чат тор­гов­цы в Хате­ге и путе­ше­ствен­ни­ки в Нире, – закон, соглас­но кото­ро­му в Улта­ре нико­му не доз­во­ле­но уби­вать кошек.

Примечания:

1 Кош­ки оли­це­тво­ря­ют дух Древ­не­го Егип­та… – В Древ­нем Егип­те кош­ки счи­та­лись свя­щен­ны­ми живот­ны­ми; их запре­ща­лось уби­вать, а при погре­бе­нии их зача­стую муми­фи­ци­ро­ва­ли, как людей. Баст, еги­пет­ская боги­ня люб­ви и пло­до­ро­дия, изоб­ра­жа­лась в виде кош­ки или жен­щи­ны с коша­чьей голо­вой.
2 Мероэ – древ­ний город на тер­ри­то­рии совре­мен­но­го Суда­на, сто­ли­ца цар­ства Куш, суще­ство­вав­ше­го с VIII в. до P. X. по IV в. н. э. В неко­то­рых источ­ни­ках эта стра­на име­ну­ет­ся Меро­ит­ским цар­ством по назва­нию ее глав­но­го горо­да.
3 Офир – в биб­лей­ских текстах так назы­ва­ет­ся ска­зоч­но бога­тая стра­на, место­по­ло­же­ние кото­рой до сих пор оста­ет­ся загад­кой.
4 Менес – это имя наме­ка­ет на полу­ле­ген­дар­но­го фара­о­на Мене­са, объ­еди­ни­те­ля Верх­не­го и Ниж­не­го Егип­та и осно­ва­те­ля Пер­вой дина­стии (ок. 3100 до P. X.). Соот­вет­ствен­но, под «смуг­лы­ми при­шель­ца­ми» под­ра­зу­ме­ва­ют­ся егип­тяне с их тра­ди­ци­ей изоб­ра­жать богов полу­лю­дь­ми-полу­жи­вот­ны­ми. Это­му не про­ти­во­ре­чит и сход­ство кара­ва­на с цыган­ским табо­ром, посколь­ку цыгане на про­тя­же­нии мно­гих сто­ле­тий счи­та­лись потом­ка­ми древ­них егип­тян, пока не было дока­за­но их индий­ское про­ис­хож­де­ние.