Говард Филлипс Лавкрафт
Совместно с Кеннет Стерлингом

В стенах Эрикса

Напи­са­но в Янва­ре 1936 года

Преж­де чем попы­тать­ся уснуть, я дол­жен сде­лать кое-какие запи­си, пред­ва­ря­ю­щие мой офи­ци­аль­ный отчет обо всем про­ис­шед­шем. Явле­ние, с кото­рым мне дове­лось столк­нуть­ся, кажет­ся настоль­ко свое­об­раз­ным и настоль­ко про­ти­во­ре­ча­щим наше­му про­шло­му опы­ту и нашим видам на буду­щее, что несо­мнен­но заслу­жи­ва­ет само­го подроб­но­го опи­са­ния.

---

Я при­был на глав­ный кос­мо­дром Вене­ры 18-го мар­та по зем­но­му или VI.9 помест­но­му кален­да­рю. Будучи зачис­лен в состав основ­ной груп­пы под нача­лом Мил­ле­ра, я полу­чил необ­хо­ди­мое сна­ря­же­ние — в первую оче­редь часы, настро­ен­ные на более быст­рое пла­не­тар­ное вра­ще­ние Вене­ры — и про­шел обыч­ный курс адап­та­ции к рабо­те в газо­вой мас­ке. Через два дня я был при­знан год­ным к испол­не­нию сво­их обя­зан­но­стей.

На рас­све­те VI.9 я поки­нул форт «Кри­сталь­ной Ком­на­нии» на Terra Nova* и дви­нул­ся южным марш­ру­том, нане­сен­ным на кар­ту воз­душ­ной раз­вед­кой Андер­со­на. Нача­ло пути было не из лег­ких — после дождя эти джунгли все­гда ста­но­вят­ся труд­но­про­хо­ди­мы­ми. Вла­га при­да­ет спле­та­ю­щим­ся лиа­нам и пол­зу­чим рас­те­ни­ям необы­чай­ную упру­гость и жест­кость, так что над ины­ми из них ножу при­хо­ди­лось тру­дить­ся по десят­ку минут. Бли­же к полу­дню нача­ло под­сы­хать, стеб­ли рас­те­ний раз­мяк­ли и раз­ру­ба­лись уже с одно­го уда­ра — но и теперь я не смог раз­вить доста­точ­ную ско­рость. Эти кис­ло­род­ные мас­ки Кар­те­ра слиш­ком тяже­лы, посто­ян­ное их ноше­ние уже само по себе уто­ми­тель­но. Мас­ки Дюбуа с пори­стым резер­ву­а­ром вме­сто тру­бок ничуть не усту­па­ют им в надеж­но­сти при впо­ло­ви­ну мень­шем весе.

Детек­тор кри­стал­лов функ­ци­о­ни­ро­вал исправ­но, все вре­мя ука­зы­вая направ­ле­ние, сов­па­да­ю­щее сдан­ны­ми Андер­со­на. Меня все­гда зани­мал прин­цип рабо­ты это­го при­бо­ра, не име­ю­ще­го ниче­го обще­го с жал­ким наду­ва­тель­ством вро­де тех «чудо­дей­ствен­ных пру­тьев», с помо­щью кото­рых когда-то дав­ным-дав­но на Зем­ле раз­ные шар­ла­та­ны яко­бы откры­ва­ли зале­жи под­зем­ных богатств. Судя по пока­за­ни­ям детек­то­ра, в пре­де­лах тыся­чи миль отсю­да нахо­ди­лось очень круп­ное место­рож­де­ние кри­стал­лов, кото­рое, впро­чем, навер­ня­ка было под охра­ной этих гнус­ных полу­лю­дей-полу­я­ще­риц. Веро­ят­но, они пола­га­ют нас, при­быв­ших на Вене­ру за кри­стал­ла­ми, таки­ми же дура­ка­ми, каки­ми мы пола­га­ем их самих, пада­ю­щих ниц и пре­смы­ка­ю­щих­ся в гря­зи при одном толь­ко виде подоб­ной шту­ко­ви­ны или же водру­жа­ю­щих ее на пье­де­стал в цен­тре сво­их хра­мов. Им для сво­ей же поль­зы было бы гораз­до луч­ше обза­ве­стись каким-нибудь дру­гим объ­ек­том покло­не­ния. Не будь в этом заме­ша­на рели­гия, они поз­во­ли­ли бы нам взять столь­ко кри­стал­лов, сколь­ко мы сочтем нуж­ным, — ведь даже если бы они научи­лись извле­кать из них энер­гию, запа­сов все рав­но с лих­вой хва­ти­ло бы и на эту пла­не­ту, и на нашу Зем­лю. Лич­но мне уже надо­е­ло обхо­дить сто­ро­ной глав­ные место­рож­де­ния и рыс­кать в поис­ках еди­нич­ных кри­стал­лов по доли­нам зарос­ших джун­гля­ми рек. В бли­жай­шее вре­мя я наме­рен обра­тить­ся в соот­вет­ству­ю­щие инстан­ции с прось­бой о посыл­ке армии для пого­лов­но­го уни­что­же­ния этих чешуй­ча­тых тва­рей. Два­дца­ти кораб­лей с десан­том будет вполне доста­точ­но для того, что­бы про­вер­нуть всю опе­ра­цию. Нель­зя же, в самом деле, при­рав­ни­вать этих существ к людям толь­ко из-за их так назы­ва­е­мых «горо­дов» и «башен». Если не брать во вни­ма­ние кое-какие навы­ки в стро­и­тель­стве да еще, пожа­луй, их мечи и отрав­лен­ные дро­ти­ки, то оста­ет­ся при­знать, что они совер­шен­но без­дар­ны и при­ми­тив­ны, сами же эти «горо­да» вряд ли пред­став­ля­ют из себя нечто боль­шее, неже­ли зем­ные мура­вей­ни­ки и боб­ро­вые пло­ти­ны. Мне так­же кажет­ся весь­ма сомни­тель­ной их спо­соб­ность к пол­но­цен­но­му язы­ко­во­му обще­нию — все рас­суж­де­ния насчет обме­на мыс­ля­ми посред­ством осо­бых, рас­по­ло­жен­ных на гру­ди щупа­лец пора­жа­ют меня сво­ей неле­по­стью. Что вво­дит мно­гих в заблуж­де­ние, так это их мане­ра пере­дви­гать­ся на двух зад­них конеч­но­стях — слу­чай­ное сов­па­де­ние, дела­ю­щее их отда­лен­но похо­жи­ми на людей.

Я наде­ял­ся на этот раз мино­вать поло­су вене­ри­ан­ских джун­глей, не встре­тив на сво­ем пути тузем­цев с их про­кля­ты­ми дро­ти­ка­ми. В былые вре­ме­на, до того, как мы нача­ли охо­тить­ся за кри­стал­ла­ми, такая встре­ча мог­ла закон­чить­ся вполне мир­но, одна­ко в послед­нее вре­мя эти мер­зав­цы пре­вра­ти­лись в сущее бед­ствие — напа­де­ния на людей, а то и пере­ре­за­ние наших водо­про­вод­ных линий ста­ли вполне обыч­ным явле­ни­ем. Я все боль­ше убеж­да­юсь в нали­чии у них осо­бо­го чутья на кри­стал­лы — в этом смыс­ле они не усту­па­ют самым точ­ным нашим при­бо­рам. Никто не пом­нит слу­чая, что­бы они напа­да­ли на чело­ве­ка, кото­рый не имел при себе кри­стал­лов — не счи­тая, конеч­но, обстре­лов с даль­них дистан­ций.

Око­ло часа попо­лу­дни силь­но пущен­ный дро­тик едва не сбил шлем с моей голо­вы, в первую секун­ду мне даже пока­за­лось, что повре­жде­на одна из кис­ло­род­ных тру­бок. Хит­рые тва­ри под­кра­ды­ва­лись абсо­лют­но бес­шум­но и бла­го­да­ря сво­ей окрас­ке были нераз­ли­чи­мы на фоне джун­глей, но, рез­ко крут­нув­шись на каб­лу­ках и целясь по шеве­ля­щим­ся рас­те­ни­ям, я все же достал тро­их из луче­во­го писто­ле­та. Один из уби­тых ока­зал­ся ростом в доб­рые восемь футов, с голо­вой, чем-то напо­ми­на­ю­щей мор­ду тапи­ра. Двое дру­гих осо­бей были обыч­но­го семи­фу­то­во­го роста. Они все­гда напа­да­ют груп­па­ми, ста­ра­ясь взять верх чис­лом, — один полк сол­дат с луче­вым ору­жи­ем мог бы пре­по­дать хоро­ший урок несмет­ной орде таких горе-вояк. Уди­ви­тель­но, как они вооб­ще суме­ли стать гос­под­ству­ю­щим видом на пла­не­те. Впро­чем, здесь нет каких-либо иных живых существ, пре­вы­ша­ю­щих по уров­ню раз­ви­тия змее­вид­ных акма­нов и ско­ра­хов или лета­ю­щих тука­нов с дру­го­го кон­ти­нен­та — если, конеч­но, в пеще­рах Дио­ней­ско­го пла­то не скры­ва­ет­ся что-нибудь, пока еще неиз­вест­ное нау­ке.

Око­ло двух часов дня стрел­ка детек­то­ра сме­сти­лась к запа­ду, пока­зы­вая нали­чие отдель­ных кри­стал­лов впе­ре­ди и спра­ва по кур­су. Это под­твер­жда­ло сооб­ще­ние Андер­со­на, и я уве­рен­но повер­нул в ту сто­ро­ну. Идти ста­ло труд­нее, мест­ность теперь под­ни­ма­лась в гору и кише­ла раз­лич­ны­ми мел­ки­ми гада­ми и побе­га­ми пло­то­яд­ных рас­те­ний. Мне то и дело при­хо­ди­лось раз­ру­бать ножом угра­тов или давить ботин­ка­ми ско­ра­хов; мой кожа­ный ком­би­не­зон был весь в пят­нах от раз­би­вав­ших­ся о него с нале­ту круп­ных насе­ко­мо­об­раз­ных даро­хов. Сол­неч­ный свет едва про­би­вал­ся сквозь под­ни­мав­шу­ю­ся от зем­ли дым­ку, сля­коть не про­сы­ха­ла; с каж­дым шагом я погру­жал­ся в нее на пять или шесть дюй­мов, вытас­ки­вая ноги с гул­ким чав­ка­ю­щим зву­ком. Нату­раль­ная кожа мое­го ком­би­не­зо­на — не самый под­хо­дя­щий мате­ри­ал для это­го кли­ма­та. Обыч­ная ткань, разу­ме­ет­ся, еще хуже — она бы здесь про­сто сгни­ла; но тон­кая проч­ная ткань из метал­ли­че­ских воло­кон (напо­до­бие спе­ци­аль­но­го свит­ка для запи­сей, бол­тав­ше­го­ся в гер­ме­ти­че­ской кас­се­те у меня на поя­се) при­шлась бы куда более кста­ти.

При­бли­зи­тель­но в поло­вине чет­вер­то­го я оста­но­вил­ся пообе­дать — если, конеч­но, про­пи­хи­ва­ние пище­вых таб­ле­ток через щель в мас­ке мож­но назвать обе­дом. Про­дол­жив путь, я очень ско­ро обра­тил вни­ма­ние на рази­тель­ную пере­ме­ну в окру­жа­ю­щем пей­за­же — со всех сто­рон ко мне под­сту­па­ли огром­ные ядо­ви­то-яркие цве­ты, кото­рые непре­рыв­но меня­ли свою окрас­ку, исче­зая и вновь про­сту­пая в нево­об­ра­зи­мой радуж­ной кру­го­вер­ти оттен­ков и полу­то­нов. Очер­та­ния пред­ме­тов то рас­плы­ва­лись, то ста­но­ви­лись отчет­ли­во рез­ки­ми, рит­ми­че­ски мер­цая в стран­ном согла­сии с мед­лен­но тан­цу­ю­щи­ми здесь и там пят­на­ми све­та. Каза­лось, сама атмо­сфер­ная тем­пе­ра­ту­ра колеб­лет­ся в том же устой­чи­вом одно­об­раз­ном рит­ме.

Посте­пен­но все вокруг было охва­че­но раз­ме­рен­ной мощ­ной пуль­са­ци­ей, запол­няв­шей собой каж­дую точ­ку про­стран­ства и про­хо­див­шей через каж­дую клет­ку мое­го тела и моз­га. Я почти пол­но­стью утра­тил чув­ство рав­но­ве­сия и едва мог дер­жать­ся на ногах; попыт­ка изба­вить­ся от нава­жде­ния, плот­но зажму­рив гла­за и закрыв ладо­ня­ми уши, не при­ве­ла ни к чему. Одна­ко созна­ние мое оста­ва­лось доста­точ­но ясным, и несколь­ко минут спу­стя я сооб­ра­зил, что имен­но про­изо­шло.

Я встре­тил­ся с одним из тех уди­ви­тель­ных, вызы­ва­ю­щих мира­жи рас­те­ний, о кото­рых ходит нема­ло исто­рий в сре­де изыс­ка­те­лей. Андер­сон пре­ду­пре­ждал меня об этой опас­но­сти, он же дал мне точ­ное опи­са­ние рас­те­ния — вор­си­стый сте­бель, ост­ро­ко­неч­ные листьяь испещ­рен­ные кра­пин­ка­ми цве­ты, чьи эфир­ные выде­ле­ния как раз и явля­ют­ся при­чи­ной гал­лю­ци­на­ций, сво­бод­но про­ни­кая сквозь любую из суще­ству­ю­щих защит­ных масок.

Вспом­нив о том, что слу­чи­лось с Бэй­ли, когда три года тому назад он попал в сход­ную ситу­а­цию, я в пер­вый момент под­дал­ся пани­ке и начал бес­цель­но и бес­по­ря­доч­но метать­ся в этом сум­бур­ном калей­до­ско­пи­че­ском мире, создан­ном испа­ре­ни­я­ми зло­ве­щих цве­тов. Но вско­ре, взяв себя в руки, я понял, что един­ствен­ным выхо­дом для меня было дви­же­ние в сто­ро­ну, про­ти­во­по­лож­ную эпи­цен­тру пуль­са­ции, дви­же­ние всле­пую и без­от­но­си­тель­но­го того, какие при­зрач­ные виде­ния вста­нут мне попе­рек доро­ги, дви­же­ние до тех пор, поку­да не удаст­ся выбрать­ся из зоны дей­ствия этих эфи­ров.

Голо­ва моя силь­но кру­жи­лась, поч­ва ухо­ди­ла из-под ног; поми­нут­но спо­ты­ка­ясь и наугад раз­ма­хи­вая ножом, я про­ди­рал­ся сквозь зарос­ли, ста­ра­ясь не откло­нять­ся от пер­во­на­чаль­но взя­то­го направ­ле­ния. В дей­стви­тель­но­сти я, веро­ят­но, делал боль­шие зиг­за­ги, пото­му что про­шло, как мне пока­за­лось, несколь­ко часов, преж­де чем этот мираж начал нако­нец рас­се­и­вать­ся. Поне­мно­гу исче­за­ли тан­цу­ю­щие све­то­вые пят­на, мер­ца­ю­щий мно­го­цвет­ный пей­заж обре­тал свой есте­ствен­ный облик. Когда я окон­ча­тель­но при­шел в себя и посмот­рел на часы, они, к мое­му вели­ко­му изум­ле­нию, пока­зы­ва­ли лишь два­дцать минут пято­го. Ста­ло быть, вся борь­ба с при­зра­ка­ми, пред­став­ляв­ша­я­ся мне бес­ко­неч­но дол­гой, заня­ла на деле чуть более полу­ча­са.

Одна­ко, любая, даже самая незна­чи­тель­ная задерж­ка была бы крайне неже­ла­тель­ной, и к тому же я сбил­ся с марш­ру­та, стре­мясь по воз­мож­но­сти даль­ше уйти от опас­но­го места. Све­рив­шись с пока­за­ни­я­ми детек­то­ра, я про­дол­жил подъ­ем в гору, при­ла­гая мак­си­мум уси­лий, что­бы навер­стать поте­рян­ное вре­мя. Рас­ти­тель­ность вокруг была по-преж­не­му обиль­ной, но пред­ста­ви­те­ли фау­ны попа­да­лись все реже. Один раз круп­ный пло­то­яд­ный цве­ток захва­тил мою пра­вую ногу, вце­пив­шись в нее с такой силой, что мне при­шлось пово­зить­ся, раз­ре­зая ножом лепест­ки и высво­бож­да­ясь из хищ­ных объ­я­тий. Про­шло еще немно­го вре­ме­ни и джунгли нача­ли редеть; око­ло пяти часов я всту­пил в поло­су дре­во­вид­ных папо­рот­ни­ков с мел­ким и чах­лым под­леском, мино­вав кото­рую, ока­зал­ся на краю широ­ко­го, покры­то­го мха­ми пла­то. Идти ста­ло гораз­до лег­че; дро­жа­ние стрел­ки детек­то­ра пред­ве­ща­ло бли­зость иско­мых кри­стал­лов, что весь­ма меня оза­да­чи­ло, посколь­ку еди­нич­ные экзем­пля­ры этих яйце­вид­ных сфе­ро­и­дов встре­ча­ют­ся, как пра­ви­ло, в джун­глях по бере­гам рек и нико­гда — на откры­тых без­ле­сых про­стран­ствах.

Когда пол­ча­са спу­стя я пре­одо­лел нако­нец подъ­ем и достиг греб­ня хол­ма, пере­до мной откры­лась про­стор­ная рав­ни­на, окайм­лен­ная по линии гори­зон­та смут­но тем­не­ю­щи­ми лес­ны­ми мас­си­ва­ми. Это, вне вся­ко­го сомне­ния, было пла­то, нане­сен­ное на кар­ту пило­том Мацу­га­вой пять­де­сят лет назад и обыч­но назы­ва­е­мое «Пла­то Эрикс» или «Эри­ций­ским Наго­рьем»*. Мое вни­ма­ние сра­зу же при­влек неболь­шой пред­мет, рас­по­ло­жен­ный почти в самом цен­тре рав­ни­ны. Яркая свер­ка­ю­щая точ­ка, каза­лось, при­тя­ги­ва­ла и кон­цен­три­ро­ва­ла в себе про­хо­дя­щие сквозь дым­ку испа­ре­ний жел­то­ва­тые лучи солнца.Этой точ­кой мог быть толь­ко кри­сталл — уди­ви­тель­ное тво­ре­ние при­ро­ды, ред­ко пре­вос­хо­дя­щее раз­ме­ра­ми кури­ное яйцо, но спо­соб­ное в тече­ние года обес­пе­чи­вать теп­лом целый зем­ной город. Наблю­дая изда­ли это сия­ние, я в глу­бине души посо­чув­ство­вал убо­гим чело­ве­ко­я­ще­рам, кото­рые, обо­жеств­ляя кри­стал­лы, не име­ют ни малей­ше­го поня­тия о заклю­чен­ной внут­ри них огром­ной энер­гии.

Стре­мясь побыст­рее добрать­ся до желан­ной цели, я пере­шел на бег и про­дол­жал дви­гать­ся в том же тем­пе даже тогда, когда плот­ный ковер мха под нога­ми сме­нил­ся отвра­ти­тель­но хлю­па­ю­щей жид­кой гря­зью, над кото­рой лишь места­ми под­ни­ма­лись жал­кие пуч­ки тра­вы. Я не гля­дел по сто­ро­нам, совер­шен­но забыв об опас­но­сти, — впро­чем, тузем­цы вряд ли смог­ли бы устро­ить заса­ду на этой плос­кой, хоро­шо про­смат­ри­ва­е­мой мест­но­сти. С каж­дым шагом све­че­ние кри­стал­ла каза­лось все более ярким, одно­вре­мен­но я начал под­ме­чать неко­то­рую стран­ность в его рас­по­ло­же­нии. Это был, без­услов­но, ред­кост­ный экзем­пляр; в пред­вку­ше­нии круп­ной добы­чи я мчал­ся впе­ред, не раз­би­рая доро­ги, брыз­ги гря­зи вее­ром раз­ле­та­лись у меня из-под ног…
С это­го момен­та я поста­ра­юсь быть как мож­но более точ­ным в сво­ем опи­са­нии, ибо далее речь пой­дет о вещах неправ­до­по­доб­ных — хотя, по сча­стью, вполне под­да­ю­щих­ся про­вер­ке. Итак, со всей воз­мож­ной быст­ро­той я при­бли­жал­ся к неболь­шо­му воз­вы­ше­нию посре­ди зали­той гря­зью рав­ни­ны, на кото­ром и нахо­дил­ся кри­сталл. Я был от него уже на рас­сто­я­нии сот­ни ярдов, когда страш­ной силы удар по гру­ди и костяш­кам сжа­тых кула­ков опро­ки­нул меня навз­ничь в мут­ную сля­коть. Несмот­ря на боло­ти­стость поч­вы и удач­но попав­ший как раз под голо­ву тра­вя­ной ост­ро­вок, я полу­чил доволь­но серьез­ное сотря­се­ние, от кото­ро­го дале­ко не сра­зу опра­вил­ся. Под­няв­шись в кон­це кон­цов на ноги, я почти маши­наль­но при­нял­ся чистить залеп­лен­ный гря­зью ком­би­не­зон.
Я все еще не мог взять в толк, что же со мной про­изо­шло. Впе­ре­ди не было вид­но ника­ко­го пре­пят­ствия — ни в момент столк­но­ве­ния, ни сей­час, неко­то­рое вре­мя спу­стя. Неуже­ли я про­сти-напро­сто поскольз­нул­ся в гря­зи? Но раз­би­тые кула­ки и боль в гру­ди убеж­да­ли в обрат­ном. Или все это было толь­ко гал­лю­ци­на­ци­ей, наве­ян­ной еще одним рас­ту­щим где-нибудь побли­зо­сти «мира­же­твор­ным» цвет­ком? Тоже мало­ве­ро­ят­но, если учесть отсут­ствие про­чих зна­ко­мых уже мне симп­то­мов и рав­нин­ный харак­тер мест­но­сти, на кото­рой негде было укрыть­ся столь при­мет­но­му рас­те­нию. Слу­чись все это на Зем­ле, я мог бы пред­по­ло­жить здесь нали­чие загра­ди­тель­но­го сило­во­го поля, обыч­но уста­нав­ли­ва­е­мо­го пра­ви­тель­ством по пери­мет­ру какой-нибудь запрет­ной зоны, но в этих без­люд­ных кра­ях подоб­ная вещь была немыс­ли­мой.

Так и не при­дя ни к како­му одно­знач­но­му выво­ду, я решил­ся на экс­пе­ри­мент. Выста­вив как мож­но даль­ше впе­ред руку с ножом, я начал осто­рож­но про­дви­гать­ся по направ­ле­нию к свер­кав­ше­му непо­да­ле­ку кри­стал­лу. Уже на тре­тьем шаге мне при­шлось оста­но­вить­ся — кон­чик ножа упер­ся в твер­дую глад­кую поверх­ность. Да — имен­но упер­ся в некую твер­дую глад­кую поверх­ность там, где я не видел абсо­лют­но ниче­го.

Инстинк­тив­но отпря­нув, я после минут­но­го коле­ба­ния набрал­ся храб­ро­сти, про­тя­нул впе­ред левую руку и ощу­тил под пер­чат­кой неви­ди­мую твер­дую пре­гра­ду или — быть может — иллю­зию такой пре­гра­ды. Про­ве­дя рукой по глад­кой, как стек­ло, поверх­но­сти, я не нащу­пал ни высту­пов, ни сле­дов сты­ка отдель­ных бло­ков. Тогда, не без внут­рен­ней дро­жи, я снял пер­чат­ку и дотро­нул­ся до поверх­но­сти голой рукой. Она дей­стви­тель­но была твер­дой, глад­кой и очень холод­ной, чем рез­ко кон­тра­сти­ро­ва­ла с тем­пе­ра­ту­рой окру­жа­ю­щей сре­ды. Сколь­ко ни напря­гал я зре­ние, мне так и не уда­лось обна­ру­жить ника­ких види­мых при­зна­ков плот­но­го веще­ства. Оно не пре­лом­ля­ло сол­неч­ные лучи — ина­че я заме­тил бы иска­же­ние пер­спек­ти­вы по ту сто­ро­ну пре­гра­ды — и не отра­жа­ло их, судя по отсут­ствию сол­неч­ных бли­ков на про­зрач­ной поверх­но­сти, под каким бы углом я на нее ни пытал­ся смот­реть.
Крайне заин­три­го­ван­ный этим обсто­я­тель­ством, я при­сту­пил к более тща­тель­но­му обсле­до­ва­нию стран­но­го объ­ек­та. Ока­за­лось, что он про­сти­ра­ет­ся неопре­де­лен­но дале­ко как вле­во, так и впра­во, и, кро­ме того, ухо­дит вверх на недо­ся­га­е­мую для моих рук высо­ту. Таким обра­зом, это было нечто вро­де сте­ны, постро­ен­ной здесь с какой-то совер­шен­но непо­нят­ной целью из неве­до­мо­го мне мате­ри­а­ла. Я сно­ва вспом­нил о рас­те­нии, спо­соб­ном вызы­вать в созна­нии любые самые при­чуд­ли­вые обра­зы, но, пораз­мыс­лив здра­во, был вынуж­ден отка­зать­ся от этой вер­сии.

Я дол­го сту­чал по стене руко­ят­кой ножа и пинал ее сво­и­ми тяже­лы­ми ботин­ка­ми, наде­ясь по зву­ку уда­ров соста­вить хоть какое-нибудь пред­став­ле­ние о чудес­ном стро­и­тель­ном мате­ри­а­ле. На слух он вос­при­ни­мал­ся как бетон, тогда как на ощупь ско­рее напо­ми­нал стек­ло или металл. В конеч­ном сче­те я убе­дил­ся в том, что имею дело с явле­ни­ем, выхо­дя­щим за рам­ки обыч­ных зем­ных пред­став­ле­ний.

Сле­ду­ю­щим вполне логич­ным шагом было опре­де­ле­ние раз­ме­ров пре­пят­ствия, при­чем если вопрос о его высо­те оста­вал­ся откры­тым, то про­чие пара­мет­ры ‑преж­де все­го про­тя­жен­ность и кон­фи­гу­ра­ция — каза­лись лег­ко доступ­ны­ми для изме­ре­ния. Итак, при­дер­жи­ва­ясь рука­ми за сте­ну, я начал осто­рож­но дви­гать­ся вдоль нее нале­во и очень ско­ро заме­тил, что иду не по пря­мой линии. Воз­мож­но, сте­на эта явля­лась частью обшир­ной окруж­но­сти или эллип­са. И тут мое вни­ма­ние вновь пере­клю­чи­лось на свер­кав­ший в отда­ле­нии дра­го­цен­ный кри­сталл.

уже отме­ча­лось выше, даже с гораз­до боль­шей дистан­ции мне бро­си­лась в гла­за неко­то­рая необыч­ность в рас­по­ло­же­нии кри­стал­ла, пье­де­ста­лом кото­ро­му слу­жил неболь­шой хол­мик, рез­ко выде­ляв­ший­ся на фоне плос­кой боло­ти­стой рав­ни­ны. Теперь — с рас­сто­я­ния в сто ярдов — я смог, несмот­ря на лег­кую дым­ку, раз­гля­деть, что пред­став­лял собой этот хол­мик. То был труп чело­ве­ка в фор­мен­ном ком­би­не­зоне «Кри­сталь­ной Ком­па­нии», лежав­ший на спине со сня­той кис­ло­род­ной мас­кой, край кото­рой тор­чал из гря­зи в несколь­ких дюй­мах от тела. В его пра­вой руке, кон­вуль­сив­ным жестом при­жа­той к гру­ди, и нахо­дил­ся пред­мет моих вожде­ле­ний — вели­ко­леп­ный экзем­пляр сфе­ро­и­да, столь круп­ный, что мерт­вые паль­цы не мог­ли его цели­ком охва­тить. Даже изда­ли было вид­но, что чело­век умер совсем недав­но. При­зна­ки раз­ло­же­ния почти отсут­ство­ва­ли, что с уче­том здеш­не­го кли­ма­та поз­во­ля­ло дати­ро­вать наступ­ле­ние смер­ти не далее, как вче­раш­ним днем. Ско­ро над телом нач­нут туча­ми вить­ся труп­ные мухи-фар­но­ты. Я попро­бо­вал дога­дать­ся, кто мог быть этим несчаст­ным. Без­услов­но, никто из тех, кого я встре­чал на Вене­ре за вре­мя послед­ней сво­ей экс­пе­ди­ции. Ско­рее все­го, это был какой-то вете­ран, нахо­див­ший­ся в дол­го­сроч­ном поис­ко­вом рей­де и, не рас­по­ла­гая дан­ны­ми пред­ва­ри­тель­ной аэро­съем­ки Андер­со­на, забред­ший в этот рай­он по соб­ствен­ной ини­ци­а­ти­ве. Здесь он и обрел свой покой, до послед­не­го мгно­ве­ния сжи­мая огром­ный кри­сталл в коче­не­ю­щих паль­цах.

Минут пять я про­сто­ял совер­шен­но непо­движ­но, пол­ный самых мрач­ных пред­чув­ствий; затем вне­зап­ный при­ступ необъ­яс­ни­мо­го стра­ха едва не обра­тил меня в пани­че­ское бег­ство. Винов­ни­ка­ми его смер­ти не мог­ли быть тузем­цы, посколь­ку кри­сталл все еще нахо­дил­ся при нем. Не име­лось ли здесь какой-нибудь свя­зи с этим таин­ствен­ным соору­же­ни­ем? И где он нашел кри­сталл? При­бо­ры Андер­со­на обна­ру­жи­ли излу­че­ние в этом квад­ра­те задол­го до того, как он погиб. Теперь неви­ди­мая пре­гра­да каза­лась мне чем-то зло­ве­щим, и я отпря­нул от нее с неволь­ным содро­га­ни­ем. Как бы то ни было, я дол­жен был взять на себя раз­ре­ше­ние этой загад­ки, дей­ствуя быст­ро и чет­ко во избе­жа­ние новой тра­ге­дии.

Вне­зап­но, воз­вра­тясь мыс­ля­ми непо­сред­ствен­но к сто­яв­шей пере­до мной про­бле­ме, я нашел сред­ство изме­рить высо­ту сте­ны или хотя бы узнать, есть ли у нее вооб­ще верх­ний пре­дел. Зачерп­нув горсть гря­зи, я выжал из нее воду, сле­пил более-менее плот­ный комок и попы­тал­ся пере­бро­сить его через про­зрач­ный барьер. На высо­те око­ло четыр­на­дца­ти футов комок раз­бил­ся о неви­ди­мую поверх­ность и стре­ми­тель­но соскольз­нул вниз, не оста­вив на стене сколь­ко-нибудь замет­ных сле­дов. Что ж, высо­та была доволь­но впе­чат­ля­ю­щей. Вто­рая при­горш­ня гря­зи, запу­щен­ная под еще более ост­рым углом, уда­ри­лась о сте­ну в восем­на­дца­ти футах над зем­лей и исчез­ла вни­зу так же быст­ро, как и ее пред­ше­ствен­ни­ца.

Зачерп­нув тре­тью горсть, я дол­го и ста­ра­тель­но прес­со­вал комок в руках, а затем, собрав все силы, бро­сил его так кру­то вверх, что спер­ва даже засо­мне­вал­ся, доле­тит ли он до пре­гра­ды вооб­ще. Он, одна­ко, доле­тел и, пере­ва­лив на сей раз через сте­ну, шлеп­нул­ся в грязь по ту сто­ро­ну. Нако­нец-то я полу­чил пред­став­ле­ние о вер­ти­каль­ных раз­ме­рах неви­ди­мо­го объ­ек­та: послед­ний мой бро­сок достиг высо­ты два­дца­ти или два­дца­ти одно­го фута.

Имея перед собой глад­кую два­дца­ти­фу­то­вую сте­ну, нече­го было и думать о попыт­ке на нее взо­брать­ся. Оста­ва­лось идти вдоль пре­гра­ды в надеж­де ее обо­гнуть, а заод­но най­ти какой-нибудь про­ход или место, где она обры­ва­ет­ся. Пред­сто­я­ло выяс­нить, явля­ет­ся ли она окруж­но­стью или иной замкну­той фигу­рой, либо же име­ет фор­му дуги или полу­кру­га. Дей­ствуя в соот­вет­ствии с этим пла­ном, я воз­об­но­вил мед­лен­ное пере­ме­ще­ние нале­во, ощу­пы­вая обе­и­ми рука­ми незри­мую поверх­ность, дабы не про­пу­стить окно или какую-нибудь щель. Перед нача­лом дви­же­ния я попы­тал­ся выко­вы­рять ногой углуб­ле­ние в поч­ве, отме­тив тем самым свою исход­ную пози­цию, но грязь ока­за­лась слиш­ком жид­кой для это­го, и из моей затеи ниче­го не вышло. Тогда я выбрал в каче­стве ори­ен­ти­ра высо­кое дере­во, под­ни­мав­ше­е­ся над поло­сой отда­лен­но­го леса и нахо­див­ше­е­ся как раз на одной линии со свер­ка­ю­щей точ­кой кри­стал­ла в сотне ярдов от меня. Теперь, на слу­чай, если бы я не нашел ника­ко­го отвер­стия, я мог по край­ней мере заме­тить то место, в кото­ром пол­ный обход сте­ны по пери­мет­ру будет завер­шен. Про­дол­жая дви­гать­ся вдоль сте­ны и вни­ма­тель­но сле­дя за ее изги­бом, я доволь­но ско­ро при­шел к выво­ду, что она, ско­рее все­го, обра­зу­ет окруж­ность с диа­мет­ром при­бли­зи­тель­но в сто ярдов — разу­ме­ет­ся, если фор­ма окруж­но­сти была пра­виль­ной. Отсю­да сле­до­ва­ло, что мерт­вец лежал совсем близ­ко от сте­ны в точ­ке пря­мо про­ти­во­по­лож­ной той, из кото­рой я начал свой обход. А вот где имен­но он нахо­дил­ся — сна­ру­жи или внут­ри замкну­то­го про­стран­ства, — мне вско­ре пред­сто­я­ло узнать.

Я мед­лен­но оги­бал пре­гра­ду, не встре­чая по пути ника­ких при­зна­ков две­ри, окна или ино­го хотя бы само­го мало­го отвер­стия. Чем яснее выри­со­вы­вал­ся внеш­ний кон­тур сте­ны, тем отчет­ли­вее было вид­но, что тело нахо­дит­ся внут­ри незри­мо­го коль­ца. При­бли­жа­ясь к нему, я как буд­то уже начал раз­ли­чать смут­но зна­ко­мые чер­ты. В выра­же­нии мерт­во­го лица, в его остек­ле­нев­шем взгля­де было нечто, заста­вив­шее меня насто­ро­жить­ся. Подой­дя к тру­пу почти вплот­ную, я опо­знал — или мне пока­за­лось, что опо­знал — в нем неко­е­го Дуай­та, вете­ра­на, с кото­рым я не был зна­ком лич­но, но кото­ро­го как-то раз, око­ло года тому назад, видел в глав­ном фор­те Ком­па­нии. Кри­сталл в его руке и впрямь был насто­я­щим сокро­ви­щем — во вся­ком слу­чае, он был круп­нее всех когда-либо мною виден­ных.

Я нахо­дил­ся уже на рас­сто­я­нии вытя­ну­той руки от тела — хотя нас по-преж­не­му раз­де­ля­ла сте­на, — когда вдруг почув­ство­вал под толь­ко что сколь­зив­ши­ми по глад­кой поверх­но­сти паль­ца­ми пусто­ту. Еще через секун­ду я наша­рил в неви­ди­мой стене раз­рыв шири­ною в три­фу­та, ухо­див­ший от самой зем­ли на неопре­де­лен­ную высо­ту. Это не был двер­ной про­ем в обыч­ном пони­ма­нии, ибо я не нашел по его кра­ям ника­ких сле­дов креп­ле­ния две­ри. Без коле­ба­ний я сту­пил внутрь и сде­лал пару шагов по направ­ле­нию к рас­про­стер­то­му телу — он лежа­ло под пря­мым углом к тому стран­но­му подо­бию кори­до­ра, по кото­ро­му я сей­час шел. К мое­му вели­чай­ше­му изум­ле­нию обшир­ное про­стран­ство внут­ри ограж­де­ния ока­за­лось в свою оче­редь раз­де­лен­ным на мно­же­ство неболь­ших поме­ще­ний.

Осмот­рев труп, я не обна­ру­жил на нем ника­ких сле­дов ране­ний, что, впро­чем, мало меня уди­ви­ло, посколь­ку нали­чие кри­стал­ла одно­знач­но ука­зы­ва­ло на непри­част­ность к это­му делу тузем­ных полу­реп­ти­лий. Огля­ды­ва­ясь по сто­ро­нам в поис­ках каких-либо сле­дов, могу­щих про­яс­нить обсто­я­тель­ства его гибе­ли, я преж­де все­го обра­тил вни­ма­ние на кис­ло­род­ную мас­ку, валяв­шу­ю­ся в гря­зи у самых ног мерт­ве­ца. Это уже кое-что зна­чи­ло. Без это­го устрой­ства ни один чело­век не может дышать воз­ду­хом Вене­ры более трид­ца­ти секунд, и Дуайт — если это, конеч­но, был Дуайт — каким-то обра­зом умуд­рил­ся ее поте­рять. Веро­ят­но, он пло­хо застег­нул пряж­ку, в этом слу­чае труб­ки мог­ли сво­им весом оття­нуть скреп­ля­ю­щие рем­ни — неле­пая тра­ге­дия, кото­рой мог­ло бы не быть, рас­по­ла­гай он более совер­шен­ной мас­кой Дюбуа с пори­стым резер­ву­а­ром. Этих послед­них трид­ца­ти секунд ему не хва­ти­ло для того, что­бы, опом­нив­шись от неожи­дан­но­сти, быст­ро накло­нить­ся, под­нять сле­тев­шую мас­ку и при­ла­дить ее на место. Здесь так­же мог­ло сыг­рать свою роль вне­зап­ное повы­ше­ние (что порою слу­ча­ет­ся) кон­цен­тра­ции циа­на в окру­жа­ю­щей атмо­сфе­ре. Воз­мож­но, как раз в тот момент он любо­вал­ся дей­стви­тель­но вели­ко­леп­ным — где бы он его не нашел — экзем­пля­ром кри­стал­ла. Он, похо­же, толь­ко перед тем достал его из наклад­но­го кар­ма­на ком­би­не­зо­на, посколь­ку кла­пан кар­ма­на был рас­стег­нут. Я не без тру­да извлек кри­сталл из око­че­нев­ших в пред­смерт­ной судо­ро­ге паль­цев. Огром­ный, раз­ме­ром боль­ше кула­ка, сфе­ро­ид отли­вал каким-то уди­ви­тель­но живым, чуть крас­но­ва­тым све­том в лучах захо­дя­ще­го солн­ца. Впер­вые дотро­нув­шись до его поверх­но­сти, я испы­тал нечто вро­де испу­га, поче­му-то вооб­ра­зив, буд­то вме­сте с этим пред­ме­том мне доста­ет­ся в наслед­ство печаль­ная участь его преж­не­го обла­да­те­ля. Одна­ко этот при­ступ мало­ду­шия вско­ре про­шел, я опу­стил кри­сталл в кар­ман сво­е­го ком­би­не­зо­на и акку­рат­но его застег­нул. Как и вся­кий нор­маль­ный чело­век, я нели­шен недо­стат­ков и сла­бо­стей, но суе­ве­рие к чис­лу послед­них не отно­сит­ся.

Закрыв лицо тру­па его же соб­ствен­ным шле­мом, я под­нял­ся с кор­то­чек и дви­нул­ся неви­ди­мым кори­до­ром к выхо­ду в наруж­ной стене. Во мне сно­ва про­бу­дил­ся инте­рес к стран­но­му зда­нию, неиз­вест­но кем, из како­го мате­ри­а­ла и с какой целью воз­двиг­ну­то­му посре­ди это­го пустын­но­го пла­то. Само собою разу­ме­ет­ся, это не мог­ло быть делом рук чело­ве­ка. Пер­вые наши кораб­ли достиг­ли Вене­ры семь­де­сят два года тому назад, и с тех пор един­ствен­ны­ми более-менее посто­ян­но жив­ши­ми на ней людь­ми были оби­та­те­ли базы Terra Nova. К тому же зем­ная нау­ка пока еще не пре­успе­ла в созда­нии столь иде­аль­но про­зрач­но­го, не отра­жа­ю­ще­го и не пре­лом­ля­ю­ще­го свет твер­до­го мате­ри­а­ла. Посе­ще­ние зем­ля­на­ми Вене­ры еще в дои­сто­ри­че­скую эпо­ху, было, конеч­но же, исклю­че­но — ста­ло быть, я столк­нул­ся с явле­ни­ем сугу­бо мест­но­го про­ис­хож­де­ния. Быть может, какая-нибудь ныне исчез­нув­шая и забы­тая раса высо­ко­раз­ви­тых существ гос­под­ство­ва­ла на пла­не­те задол­го до того, как ей на сме­ну при­шли эти ник­чем­ные люди-яще­ри­цы. Послед­ним, прав­да, нель­зя отка­зать в свое­об­раз­ном гра­до­стро­и­тель­ном мастер­стве, но одно толь­ко пред­по­ло­же­ние, что они могут создать нечто подоб­ное это­му, уже сде­ла­ло бы им слиш­ком мно­го чести. Нет, тут явно не обо­шлось без вме­ша­тель­ства иной, более раз­ви­той циви­ли­за­ции; воз­мож­но даже, мне дове­лось обна­ру­жить послед­нее ося­за­е­мое сви­де­тель­ство ее было­го могу­ще­ства. Хотя — кто зна­ет? — может быть, после­ду­ю­щие зем­ные экс­пе­ди­ции най­дут еще что-нибудь в этом роде. Что же каса­ет­ся целей, кото­рым слу­жил этот объ­ект, то здесь мож­но было гадать до бес­ко­неч­но­сти — впро­чем, столь стран­ный и не ска­зать что­бы очень прак­тич­ный стро­и­тель­ный мате­ри­ал сам собой наво­дил на мысль о его куль­то­вом назна­че­нии. Созна­вая свою неспо­соб­ность разо­брать­ся сей­час со все­ми эти­ми про­бле­ма­ми, я пред­по­чел перей­ти к иссле­до­ва­нию внут­рен­них поме­ще­ний зда­ния. Я был уве­рен, что весь этот на пер­вый взгляд нетро­ну­тый уча­сток рав­ни­ны в дей­стви­тель­но­сти покрыт целой сетью кори­до­ров и ком­нат, изу­че­ние пла­на кото­рых мог­ло, по мое­му убеж­де­нию, мно­гое про­яс­нить. Ощу­пы­вая рука­ми сте­ны, я реши­тель­но устре­мил­ся в незри­мый про­ем, обо­гнул мерт­ве­ца и напра­вил­ся по кори­до­ру вглубь соору­же­ния, туда, где пред­по­ло­жи­тель­но побы­вал мой пред­ше­ствен­ник. Поме­ще­ние, в кото­ром нахо­дил­ся труп, я решил обсле­до­вать на обрат­ном пути.
Со сто­ро­ны я, навер­ное, напо­ми­нал сле­по­го, кото­рый, неук­лю­же раз­ма­хи­вая рука­ми, в туск­лом све­те вечер­не­го солн­ца мед­лен­но дви­жет­ся по абсо­лют­но ров­ной мест­но­сти. Вско­ре кори­дор сде­лал рез­кий пово­рот и начал убы­ва­ю­щи­ми по спи­ра­ли кру­га­ми при­бли­жать­ся к цен­тру зда­ния. То и дело мне под руку попа­да­лись боко­вые ходы, пере­се­ка­ю­щие основ­ной кори­дор, кото­рый в свою оче­редь неред­ко раз­де­лял­ся на два, три, а то и четы­ре направ­ле­ния. В таких слу­ча­ях я все­гда выби­рал тот марш­рут, кото­рый казал­ся мне про­дол­же­ни­ем спи­раль­но­го кори­до­ра. Все эти ответв­ле­ния мож­но было изу­чить после, а сей­час я спе­шил добрать­ся до само­го цен­тра. Невоз­мож­но пере­дать сло­ва­ми то страш­ное ощу­ще­ние, кото­рое я испы­ты­вал, блуж­дая в стис­ну­том неви­ди­мы­ми сте­на­ми про­стран­стве и при­ка­са­ясь к сле­дам древ­ней куль­ту­ры, чьи носи­те­ли исчез­ли с лица этой пла­не­ты задол­го до появ­ле­ния здесь людей.

Вне­зап­но сте­ны кори­до­ра рас­сту­пи­лись, и я почув­ство­вал, что нахо­жусь в каком-то доволь­но про­стор­ном поме­ще­нии, кото­рое, как вско­ре обна­ру­жи­лось, име­ло фор­му кру­га диа­мет­ром око­ло деся­ти футов. Све­рив­шись с место­по­ло­же­ни­ем мерт­ве­ца отно­си­тель­но более уда­лен­ных лес­ных ори­ен­ти­ров, я при­шел к выво­ду, что каме­ра эта долж­на была нахо­дить­ся в самом цен­тре или в непо­сред­ствен­ной бли­зо­сти от цен­тра стро­е­ния. Из нее бра­ли нача­ло еще пять отдель­ных кори­до­ров, не счи­тая шесто­го, по кото­ро­му я сюда при­был и вход в кото­рый заме­тил, про­ве­дя мыс­лен­но пря­мую линию от него через мерт­вое тело до высо­ко­го дере­ва на гори­зон­те, отли­чав­ше­го­ся от дру­гих осо­бой фор­мой кро­ны. В этой ком­на­те я, одна­ко, не нашел ниче­го, кро­ме тол­сто­го слоя все той же вез­де­су­щей сля­ко­ти на полу. Решив про­ве­рить, име­ет­ся ли над этой частью зда­ния пере­кры­тие, я повто­рил свой экс­пе­ри­мент с мета­ни­ем вверх комьев гря­зи и убе­дил­ся, что оно здесь так­же отсут­ство­ва­ло. Сле­до­ва­тель­но кры­ша — если она вооб­ще когда-нибудь име­лась — обру­ши­лась в столь дав­ние вре­ме­на, что облом­ки ее успе­ли уйти глу­бо­ко в поч­ву, ибо я ни разу не ощу­тил под нога­ми что-либо их напо­ми­на­ю­щее. Одно­вре­мен­но меня уди­вил тот факт, что такая без­услов­но древ­няя дострой­ка нигде не обна­ру­жи­ва­ла при­зна­ков осы­па­ния клад­ки, про­ва­лов в сте­нах и про­чих явле­ний, неиз­беж­но сопут­ству­ю­щих обвет­ша­нию.
Так что же это за соору­же­ние? Что оно из себя пред­став­ля­ло в про­шлом? из чего и как оно было постро­е­но? Поче­му я нигде не мог най­ти сты­ков меж­ду отдель­ны­ми бло­ка­ми, всю­ду встре­чая лишь ров­ную, глад­кую, как стек­ло, поверх­ность? Поче­му, нако­нец, ни наруж­ный вход, ни про­емы, раз­де­ля­ю­щие внут­рен­ние поме­ще­ния, не нес­ли на себе ника­ких сле­дов двер­ных креп­ле­ний? Неиз­вест­но. Таким обра­зом, мне уда­лось выяс­нить совсем немно­гое, — я знал толь­ко, что нахо­жусь в зда­нии, име­ю­щем круг­лую в плане фор­му с диа­мет­ром око­ло ста ярдов, лишен­ном две­рей и кры­ши и сло­жен­ном из твер­до­го, глад­ко­го, иде­аль­но про­зрач­но­го, не отра­жа­ю­ще­го и не пре­лом­ля­ю­ще­го свет мате­ри­а­ла; что внут­рен­няя часть это­го зда­ния пред­став­ля­ет собой затей­ли­вое пере­пле­те­ние кори­до­ров, схо­дя­щих­ся к рас­по­ло­жен­ной в его цен­тре неболь­шой круг­лой ком­на­те.

Солн­це меж тем скло­ня­лось все ниже к запад­но­му гори­зон­ту, его золо­ти­сто-баг­ро­вый диск уже напо­ло­ви­ну погру­зил­ся в навис­шее над лесом обла­ко испа­ре­ний, окра­ши­вая их в оран­же­вые и пур­пур­ные тона. Мне сле­до­ва­ло поспе­шить, если я хотел до наступ­ле­ния тем­но­ты най­ти себе сухое место для ноч­ле­га. Я еще рань­ше при­нял реше­ние зано­че­вать на гребне покры­то­го мхом хол­ма, за кото­рым начи­нал­ся спуск с пла­то — это было то самое место, отку­да я впер­вые уви­дел сияв­ший вда­ли кри­сталл. Не исклю­чая воз­мож­мо­сти ноч­но­го напа­де­ния чело­ве­ко­я­ще­ров, я пола­гал­ся в этом слу­чае на свое обыч­ное везе­ние. Я неод­но­крат­но уже пред­ла­гал отправ­лять в поис­ко­вые пар­тии по двое и более чело­век, что­бы они мог­ли спать по оче­ре­ди, охра­няя друг дру­га, но адми­ни­стра­ция Ком­па­нии не шла навстре­чу этим поже­ла­ни­ям, ссы­ла­ясь на дей­стви­тель­но весь­ма малый про­цент ноч­ных напа­де­ний. Похо­же, что эти чешуй­ча­тые уро­ды неваж­но ори­ен­ти­ро­ва­лись в тем­но­те даже со сво­и­ми потеш­ны­ми факель­ны­ми лам­па­ми.

Най­дя кори­дор, по кото­ро­му я про­ник в центр зда­ния, я начал дви­гать­ся к выхо­ду. Даль­ней­шее изу­че­ние уди­ви­тель­но­го фено­ме­на при­шлось отло­жить досле­ду­ю­ще­го раза. Я ста­рал­ся как мож­но точ­нее повто­рить свой марш­рут по спи­раль­но­му кори­до­ру, пола­га­ясь при этом лишь на память и на те немно­гие при­ме­ты, вро­де ост­ров­ков тра­вы на рав­нине, кото­рые мог­ли под­ска­зать мне пра­виль­ное направ­ле­ние. Доволь­но ско­ро я вновь ока­зал­ся побли­зо­сти от мерт­ве­ца, над закры­тым шле­мом кото­ро­го уже вились пер­вые мухи-фар­но­ты, что ука­зы­ва­ло на начав­ший­ся про­цесс раз­ло­же­ния. Я под­нял было руку, чтоб ото­гнать отвра­ти­тель­ных насе­ко­мых — и тут про­изо­шло нечто, пора­зив­шее меня, как удар гро­ма. Неви­ди­мая сте­на, оста­но­вив­шая взмах моей руки, весь­ма убе­ди­тель­но ука­за­ла мне на то, что, несмот­ря на все свое ста­ра­ние, я все же сбил­ся с пра­виль­но­го пути, вый­дя в конеч­ном сче­те в кори­дор парал­лель­ный тому, где лежал труп. Веро­ят­но, я сде­лал в каком-то месте лиш­ний пово­рот или взял невер­ное направ­ле­ние на одной из мно­го­чис­лен­ных раз­ви­лок это­го запу­тан­но­го лаби­рин­та.

Наде­ясь обна­ру­жить про­ход где-нибудь даль­ше по кори­до­ру, я про­дол­жил дви­же­ние впе­ред до тех пор, пока не упер­ся в тупик . Теперь мне оста­ва­лось толь­ко воз­вра­тить­ся в цен­траль­ную каме­ру и начать все сна­ча­ла. Я не мог ска­зать навер­ня­ка, где я ошиб­ся. Взгля­нув на зем­лю в надеж­де уви­деть каким-либо обра­зом сохра­нив­ши­е­ся отпе­чат­ки моих ног, я лишь еще раз убе­дил­ся в том, что жид­кая грязь мог­ла сохра­нять сле­ды все­го несколь­ко мгно­ве­ний. Я срав­ни­тель­но быст­ро добрал­ся до цен­тра зда­ния, где нена­дол­го задер­жал­ся, рас­счи­ты­вая в уме пред­сто­я­щий марш­рут. Нака­нуне я, види­мо, слиш­ком забрал впра­во. Теперь мне сле­до­ва­ло свер­нуть в левый кори­дор на одной из раз­ви­лок — на какой имен­но, я дол­жен был решить похо­ду дела.
Нао­щупь дви­га­ясь впе­ред, я скаж­дым шагом все боль­ше уве­рял­ся в пра­виль­но­сти выбран­но­го марш­ру­та. Взяв чуть левее в том месте, кото­рое счи­тал наи­бо­лее под­хо­дя­щим, я как буд­то уже начал узна­вать кори­дор, не так дав­но при­вед­ший меня внутрь зда­ния. Делая круг за кру­гом по спи­ра­ли, я все вни­ма­ние теперь напра­вил на то что­бы не попасть по ошиб­ке в какой-нибудь из боко­вых про­хо­дов. Но спу­стя еще немно­го вре­ме­ни я, к сво­е­му глу­бо­ко­му разо­ча­ро­ва­нию, вдруг обна­ру­жил, что моя тра­ек­то­рия лежит дале­ко в сто­роне от мерт­во­го тела — судя до все­му, этот кори­дор дол­жен был вый­ти к наруж­ной стене совсем в дру­гом месте. Тем не менее, пола­гая, что как раз в этой части сте­ны, кото­рую я не успел обсле­до­вать ранее, может ока­зать­ся еще один про­ход, я сде­лал несколь­ко допол­ни­тель­ных шагов и сра­зу же наткнул­ся на глухую пре­гра­ду. Оче­вид­но, систе­ма внут­рен­них поме­ще­ний неви­ди­мо­го архи­тек­тур­но­го ком­плек­са была куда более слож­ной, чем я пред­по­ла­гал в самом нача­ле.

Теперь у меня име­лось на выбор два вари­ан­та про­дол­же­ния поис­ка: либо вер­нуть­ся обрат­но к цен­тру и вновь рас­кру­чи­вать спи­раль отту­да, либо попро­бо­вать про­брать­ся к телу одним из боко­вых кори­до­ров. Во вто­ром слу­чае я рис­ко­вал окон­ча­тель­но заблу­дить­ся в пере­пле­те­ни­ях неви­ди­мых ходов; поду­мав, я счел за бла­го отка­зать­ся от этой затеи до той поры, пока не най­ду спо­соб как-нибудь обо­зна­чать свой марш­рут. А най­ти такой спо­соб при всем жела­нии не уда­ва­лось. Я не имел в сво­ем рас­по­ря­же­нии пред­ме­тов, могу­щих остав­лять замет­ный след на стене, мне так­же не из чего было выло­жить дорож­ку на поверх­но­сти гря­зи.

Моя руч­ка для этих целей не годи­лась — она бес­по­мощ­но сколь­зи­ла по глад­кой плос­ко­сти сте­ны, — а о том, что­бы исполь­зо­вать в каче­стве меток дра­го­цен­ные пище­вые таб­лет­ки, не мог­ло быть и речи. Впро­чем, даже решив­шись на такой шаг, я не достиг бы жела­е­мо­го эффек­та — во-пер­вых, пото­му что таб­ле­ток было для это­го явно недо­ста­точ­но, а во-вто­рых, они все рав­но зато­ну­ли бы в недо­ста­точ­но плот­ной водя­ни­стой жиже. Я обша­рил свои кар­ма­ны в поис­ках ста­рин­ной запис­ной книж­ки (подоб­ные вещи не явля­ют­ся обя­за­тель­ным эле­мен­том эки­пи­ров­ки, но мно­гие изыс­ка­те­ли по ста­рой при­выч­ке поль­зу­ют­ся ими и здесь) на Вене­ре, хотя в мест­ном кли­ма­те бума­га доволь­но быст­ро гни­ет и раз­ла­га­ет­ся, стра­ни­ца­ми кото­рой, разо­рвав их на части, я мог бы поме­тить прой­ден­ный путь. Как назло, в этот раз книж­ки в кар­ма­нах нс ока­за­лось. Что каса­ет­ся мое­го свит­ка для запи­сей, то мне было про­сто не по силам разо­рвать его сверх­проч­ную метал­ли­че­скую ткань, а кожа­ным ком­би­не­зо­ном или ниж­ним бельем я не мог вос­поль­зо­вать­ся без серьез­но­го рис­ка для жиз­ни — при­ни­мая в рас­чет осо­бен­но­сти вене­ри­ан­ской атмо­сфе­ры.

Я попро­бо­вал мазать неви­ди­мую сте­ну гря­зью, но она соскаль­зы­ва­ла вниз и исче­за­ла из виду так же стре­ми­тель­но, как и те ком­ки, что уда­ря­лись о пре­гра­ду, когда я ранее изме­рял ее высо­ту. Напо­сле­док я выта­щил нож и попы­тал­ся его остри­ем наца­ра­пать на про­зрач­ной поверх­но­сти линию, кото­рую по край­ней мере мож­но было бы нащу­пать паль­ца­ми. Но и здесь меня жда­ла неуда­ча — лез­вие ножа не оста­ви­ло ни малей­шей цара­пи­ны на уди­ви­тель­ном мате­ри­а­ле.

Отча­яв­шись раз­ре­шить про­бле­му меток, я повер­нул­ся кру­гом и, руко­вод­ству­ясь одной инту­и­ци­ей, дви­нул­ся обрат­но к цен­тру. Вер­нут­ся туда ока­за­лось гораз­до более лег­ким делом, неже­ли най­ти един­ствен­но вер­ный марш­рут, выво­дя­щий нару­жу. Отныне, научен­ный опы­том, я отме­чал в свит­ке для запи­сей каж­дый пово­рот кори­до­ра, нари­со­вав таким обра­зом при­бли­зи­тель­ную схе­му сво­е­го пути с ука­за­ни­ем всех отхо­дя­щих вле­во и впра­во боко­вых кори­до­ров. Это была на ред­кость уто­ми­тель­ная рабо­та, я про­дви­гал­ся впе­ред очень мед­лен­но, так как при­хо­ди­лось все про­ве­рять на ощупь; при этом веро­ят­ность ошиб­ки была чрез­вы­чай­но вели­ка, но я тер­пе­ли­во про­дол­жал свой труд, пола­гая, что рано или позд­но он при­не­сет нуж­ные резуль­та­ты. Когда я нако­нец достиг цен­траль­ной ком­на­ты, над рав­ни­ной уже нача­ли сгу­щать­ся дол­гие вечер­ние сумер­ки. Тем не менее, я по-преж­не­му рас­счи­ты­вал выбрать­ся отсю­да до наступ­ле­ния тем­но­ты. Вни­ма­тель­но изу­чив толь­ко что нари­со­ван­ную схе­му, я как буд­то нашел точ­ку, в кото­рой была допу­ще­на изна­чаль­ная опис­ка, и уве­рен­но заша­гал впе­ред по неви­ди­мым кори­до­рам. На этот раз я откло­нил­ся вле­во еще даль­ше, чем в двух преды­ду­щих попыт­ках, ста­ра­тель­но поме­чая на схе­ме все пово­ро­ты на слу­чай, если вновь собьюсь с доро­ги. В сумер­ках я смут­но уга­ды­вал тем­ное пят­но тру­па, над кото­рым тяже­лым густым обла­ком висе­ли мухи-фар­но­ты, при­вле­чен­ные запа­хом гни­ю­ще­го мяса. Прой­дет еще немно­го вре­ме­ни, и со все­го плос­ко­го­рья спол­зут­ся оби­та­ю­щие в гря­зи сифи­к­ли­ги, кото­рые успеш­но завер­шат нача­тую муха­ми рабо­ту. Не без чув­ства брезг­ли­во­сти я при­бли­зил­ся к телу и уже собрал­ся было прой­ти мимо, когда вне­зап­ное столк­но­ве­ние со сте­ной убе­ди­ло меня в оши­боч­но­сти моих казав­ших­ся непо­гре­ши­мы­ми рас­че­тов.

Толь­ко сей­час я по-насто­я­ще­му понял, что заблу­дил­ся. Хит­ро­спле­те­ние ходов внут­ри неви­ди­мо­го зда­ния ока­за­лось куда слож­нее, чем я пред­по­ла­гал вна­ча­ле. Импро­ви­зи­ро­вать здесь было бес­смыс­лен­но; толь­ко орга­ни­зо­ван­ный, мето­ди­че­ский поиск мог открыть мне путь к спа­се­нию. Я все еще наде­ял­ся к ночи вый­ти на сухое место; посе­му, в оче­ред­ной раз воз­вра­тясь в цен­траль­ную ком­на­ту, пред­при­нял серию поспеш­ных — и уже хотя бы поэто­му обре­чен­ных на неуда­чу — попы­ток выбрать­ся из этой запад­ни, не забы­вая, одна­ко, при све­те элек­три­че­ско­го фона­ри­ка вно­сить поправ­ки н допол­не­ния в свою схе­му. Инте­рес­но, что луч фона­ри­ка без малей­ших иска­же­ний про­хо­дил сквозь про­зрач­ные сте­ны, тем самым еще раз демон­стри­руя уди­ви­тель­ные свой­ства эго­го мате­ри­а­ла, отме­чен­ные мною еще днем.

Пол­ная тем­но­та заста­ла меня за про­хож­де­ни­ем оче­ред­но­го участ­ка лаби­рин­та. Боль­шая часть небо­сво­да была затя­ну­та густым сло­ем обла­ков, скры­вав­шим почти все пла­не­ты и звез­ды, но кро­хот­ный зеле­но-голу­бой диск Зем­ли по-преж­не­му ярко сиял на юго-восто­ке. Зем­ля совсем недав­но мино­ва­ла точ­ку про­ти­во­сто­я­ния с Вене­рой и сей­час нахо­ди­лась в пре­вос­ход­ной пози­ции для наблю­де­ния в теле­скоп. Даже без помо­щи послед­не­го я смог раз­гля­деть Луну в те момен­ты, когда она про­хо­ди­ла на фоне тон­ко­го вен­чи­ка зем­ной атмо­сфе­ры. Мерт­вое тело — мой един­ствен­ный ори­ен­тир — теперь совер­ше­но исчез­ло из виду, и мне волей-нево­лей при­шлось отло­жить даль­ней­шие поис­ки до рас­све­та. После несколь­ких невер­ных пово­ро­тов, каж­дый раз при­нуж­дав­ших меня воз­вра­щать­ся обрат­но, я добрал­ся нако­нец до цен­траль­ной каме­ры, где и начал устра­и­вать­ся на ноч­лег. Жид­кая грязь, разу­ме­ет­ся, явля­лась дале­ко не иде­аль­ным ложем, но выби­рать не при­хо­ди­лось; к сча­стью, мой непро­мо­ка­е­мый ком­би­не­зон поз­во­лял даже здесь чув­ство­вать себя более-менее снос­но. Дол­жен заме­тить, что в про­шлых сво­их экс­пе­ди­ци­ях мне уже дово­ди­лось спать в подоб­ных — если не в худ­ших — усло­ви­ях, к тому же я наде­ял­ся на то, что пре­дель­ное физи­че­ское утом­ле­ние помо­жет мне быст­ро забыть обо всех неудоб­ствах это­го вре­мен­но­го при­ста­ни­ща.

В дан­ный момент я сижу на кор­точ­ках в зали­той гря­зью ком­на­те и пишу эти стро­ки при све­те элек­три­че­ско­го фона­ри­ка. Есть, без­услов­но, нечто коми­че­ское в моем тепе­реш­нем неве­ро­ят­ном поло­же­нии. Ока­зать­ся плен­ни­ком в зда­нии, лишен­ном вся­ких две­рей и запо­ров, — в зда­нии, кото­рое я даже не спо­со­бен уви­деть! Я, конеч­но же, вый­ду отсю­да уже рано утром и самое позд­нее зав­тра к вече­ру при­бу­ду на базу в Terra Nova, при­чем при­бу­ду туда не с пусты­ми рука­ми. Этот кри­сталл и впрямь вели­ко­ле­пен — как уди­ви­тель­но свер­ка­ет и пере­ли­ва­ет­ся он даже в сла­бом све­те мое­го фона­ря! Я толь­ко что достал его из кар­ма­на, что­бы как сле­ду­ет рас­смот­реть. Уснуть никак не уда­ет­ся; я уже про­вел за состав­ле­ни­ем этих запи­сей гораз­до боль­ше вре­ме­ни, чем рас­счи­ты­вал. Теперь пора закан­чи­вать. Вряд ли мне, нахо­дясь в этом месте, сто­ит опа­сать­ся напа­де­ния тузем­цев. Менее все­го мне нра­вит­ся сосед­ство с тру­пом — хоро­шо еще, что моя кис­ло­род­ная мас­ка не про­пус­ка­ет запа­хов. Я ста­ра­юсь эко­ном­нее рас­хо­до­вать хло­ра­то­вые куби­ки. Сей­час при­му пару пище­вых таб­ле­ток — и на боко­вую. Об осталь­ном напи­шу поз­же.

ПОЗЖЕ — ПОСЛЕ ПОЛУДНЯ, VI, 13

Труд­но­сти ока­за­лись боль­ши­ми, неже­ли я ожи­дал. Я все еще нахо­жусь внут­ри это­го соору­же­ния. Отныне мне сле­ду­ет дей­ство­вать быст­ро и рас­чет­ли­во, если я наме­рен к кон­цу дня добрать­ся до твер­дой зем­ли. Нака­нуне я дол­го не мог заснуть, но зато потом про­спал почти до полу­дня. Воз­мож­но, я спал бы доль­ше, не раз­бу­ди меня яркий луч солн­ца, про­бив­ший­ся сквозь пеле­ну обла­ков. Мерт­вец, цели­ком облеп­лен­ный копо­ша­щи­ми­ся отвра­ти­тель­ны­ми сифи­к­ли­га­ми и окру­жен­ный целой тучей мух, пред­став­лял собой жут­кое зре­ли­ще. Каким-то обра­зом шлем сва­лил­ся с его лица, на кото­рое теперь было страш­но смот­реть. Я вновь с облег­че­ни­ем вспом­нил о сво­ей кис­ло­род­ной мас­ке.

Под­няв­шись на ноги и наско­ро почи­стив ком­би­не­зон, я про­гло­тил две пище­вых таб­лет­ки и вста­вил в элек­тро­ли­зер мас­ки новый кубик хло­ра­та калия. До сих пор я рас­хо­до­вал эти куби­ки очень мед­лен­но, но все же мне не поме­ша­ло бы иметь их в запа­се поболь­ше. После сна я почув­ство­вал себя зна­чи­тель­но луч­ше и был уве­рен, что очень ско­ро най­ду выход.

Изу­чая сде­лан­ные нака­нуне запи­си и схе­ма­ти­че­ские наброс­ки, я вновь поди­вил­ся слож­но­сти и запу­тан­но­сти внут­рен­ней струк­ту­ры зда­ния; одно­вре­мен­но меня посе­ти­ла мысль о воз­мож­ной ошиб­ке, допу­щен­ной еще в самом нача­ле поис­ка. Из шести схо­див­ших­ся в цен­траль­ной каме­ре кори­до­ров я вче­ра выбрал тот, кото­рый, каза­лось, вполне сов­па­дал с мои­ми визу­аль­ны­ми ори­ен­ти­ра­ми. Стоя в его про­еме, я видел на одной линии лежав­ший в пяти­де­ся­ти ярдах труп и вер­ши­ну огром­но­го лепи­до­денд­ро­на*, под­ни­мав­шу­ю­ся над кром­кой отда­лен­но­го леса. Одна­ко точ­ность такой про­ек­ции была весь­ма отно­си­тель­ной — слиш­ком боль­шое рас­сто­я­ние меж­ду мной и мерт­вым телом поз­во­ля­ло наблю­дать прак­ти­че­ски одну и ту же кар­ти­ну на линии, про­хо­дя­щей через него к гори­зон­ту от любо­го из трех рас­по­ло­жен­ных рядом кори­до­ров. Более того, выбран­ное мною дере­во-ори­ен­тир почти ничем не отли­ча­лось от дру­гих вид­нев­ших­ся вда­ли круп­ных лепи­до­денд­ро­нов.

Тща­тель­но про­ве­рив все три вари­ан­та, я к сво­ей доса­де обна­ру­жил, что не могу с уве­рен­но­стью выбрать какой-либо из них как един­ствен­но вер­ный. Не озна­ча­ло ли это, что в каж­дой из вче­раш­них попы­ток я мог дви­гать­ся пооче­ред­но в раз­ных систе­мах кори­до­ров? На сей раз я выяс­ню это навер­ня­ка. Не имея воз­мож­но­сти обо­зна­чать свой путь види­мы­ми сле­да­ми, я все же нашел спо­соб хоть как-то поме­чать отправ­ную точ­ку сво­е­го марш­ру­та. Я не мог пожерт­во­вать сво­им ком­би­не­зо­ном, но вполне мог — при моей густой шеве­лю­ре — вре­мен­но обой­тись без шле­ма. Эта доста­точ­но боль­шая и лег­кая полу­сфе­ра спо­соб­на была удер­жать­ся на поверх­но­сти гря­зи. Итак, сняв с голо­вы шлем, я поло­жил его у вхо­да в один из кори­до­ров — самый пра­вый из трех, что мне пред­сто­я­ло обсле­до­вать.

Я решил — исхо­дя из пред­по­ло­же­ния, что это имен­но тот кори­дор, кото­рый мне нужен — руко­вод­ство­вать­ся сво­ей ста­рой схе­мой, вно­ся в нее все необ­хо­ди­мые допол­не­ния. Если с пер­вой же попыт­ки вый­ти не удаст­ся, я нач­ну мето­ди­че­ски про­сле­жи­вать до кон­ца каж­дое из боко­вых ответв­ле­ний; если же поис­ки вновь не дадут резуль­та­та, то, исчер­пав все воз­мож­ные здесь вари­ан­ты, я перей­ду в сосед­нюю систе­му кори­до­ров, а затем, если потре­бу­ет­ся, и в тре­тью. Рано или позд­но я най­ду выход из лаби­рин­та, надо лишь запа­стись тер­пе­ни­ем. Даже при наи­ме­нее бла­го­при­ят­ном раз­ви­тии собы­тий у меня были все шан­сы выбрать­ся на откры­тое про­стран­ство рав­ни­ны до наступ­ле­ния тем­но­ты и устро­ить свой сле­ду­ю­щий ноч­лег где-нибудь в более сухом и удоб­ном месте.
Пер­вая серия попы­ток ока­за­лась без­успеш­ной, но зато, поте­ряв чуть боль­ше часа, я мог теперь уме­рен­но исклю­чить пра­вый кори­дор из даль­ней­ших поис­ков. Он, как выяс­ни­лось, давал нача­ло мно­же­ству тупи­ко­вых направ­ле­ний, про­хо­див­ших дале­ко в сто­роне от мерт­ве­ца и ни в коей мере не сов­па­дав­ших с моей вче­раш­ней схе­мой. Как и преж­де, я без осо­бых затруд­не­ний нашел обрат­ный путь к цен­тру.

Око­ло часа попо­лу­дни я поме­стил свой шлем перед вхо­дом во вто­рой по сче­ту кори­дор и при­сту­пил к его иссле­до­ва­нию. Спер­ва я как буд­то начал узна­вать раз­вил­ки и пово­ро­ты, но, посте­пен­но про­дви­га­ясь даль­ше, забрел в абсо­лют­но незна­ко­мые мне пере­пле­те­ния ходов. Я так и не смог при­бли­зить­ся к тру­пу, более того, я теперь, похо­же, был отре­зан и от цен­траль­ной ком­на­ты ‑и все это несмот­ря на подроб­ную запись бук­валь­но каж­до­го сво­е­го шага. Впро­чем, нари­со­ван­ная от руки схе­ма не мог­ла доста­точ­но точ­но пере­дать неко­то­рые осо­бо хит­ро­ум­ные изги­бы и пере­крест­ки, вре­мя от вре­ме­ни встре­чав­ши­е­ся мне на пути. Смесь яро­сти и отча­я­ния — при­мер­но так я могу опре­де­лить охва­тив­шее меня чув­ство. Пре­крас­но пони­мая, что толь­ко тер­пе­ние может при­ве­сти меня к желан­ной цели, я видел, что пред­сто­я­щая рабо­та будет неимо­вер­но дол­гой, мучи­тель­ной и кро­пот­ли­вой.

Про­шел еще час бес­по­лез­ных блуж­да­ний по неви­ди­мым кори­до­рам; все вре­мя ощу­пы­вая сте­ны и поми­нут­но огля­ды­ва­ясь то на свой шлем, то на мерт­вое тело, я вычер­чи­вал новую схе­му уже без тени былой само­уве­рен­но­сти. Попут­но я про­кли­нал соб­ствен­ную неосто­рож­ность и дурац­кое любо­пыт­ство, завлек­шее меня в этот кош­мар­ный лаби­ринт — уйди я отсю­да сра­зу после того, как завла­дел кри­стал­лом, то сей­час дав­но уже отды­хал бы на глав­ной базе. Раз­мыш­ляя подоб­ным обра­зом, я вне­зап­но наткнул­ся на новый, еще не опро­бо­ван­ный вари­ант спа­се­ния. Быть может, мне удаст­ся про­рыть тон­нель под неви­ди­мой сте­ной и через него про­ник­нуть если не нару­жу, то хотя бы в смеж­ный кори­дор, отку­да уже лег­че будет най­ти выход. Я не имел пред­став­ле­ния о том, насколь­ко глу­бо­ко зале­га­ет фун­да­мент зда­ния, но вез­де­су­щая грязь ‑точ­но такая же, как и повсю­ду на этой рав­нине — была аргу­мен­том в поль­зу отсут­ствия здесь како­го-либо пола. Повер­нув­шись лицом в сто­ро­ну уже совер­шен­но обез­об­ра­жен­но­го тру­па, я начал лихо­ра­доч­но рабо­тать широ­ким и ост­рым клин­ком сво­е­го ножа.

Углу­бясь на шесть дюй­мов в полу­жид­кое меси­во, я добрал­ся до более плот­ной поро­ды, замет­но отли­чав­шей­ся цве­том от верх­не­го слоя — это была серая гли­на вро­де той, что попа­да­ет­ся в гео­ло­ги­че­ских постах вбли­зи север­но­го полю­са Вене­ры. Ниже грунт ста­но­вил­ся все более твер­дым. Поверх­ност­ная грязь зали­ва­ла яму с той же ско­ро­стью, с какой выни­ма­лась оче­ред­ная пор­ция гли­ны, но я не обра­щал на это осо­бо­го вни­ма­ния. Если бы мне уда­лось сде­лать про­ход под сте­ной, грязь не яви­лась бы столь уж серьез­ным пре­пят­стви­ем.

Одна­ко начи­ная с глу­би­ны трех футов пошел грунт, рав­но­го кото­ро­му по плот­но­сти я еще не встре­чал досе­ле ни на этой пла­не­те, ни где-нибудь еще. Вдо­ба­вок ко все­му он еще был неве­ро­ят­но тяже­лым. Отдель­ные кус­ки, с тру­дом отко­ло­тые и извле­чен­ные из ямы, напо­ми­на­ли ско­рее цель­ные кам­ни или слит­ки метал­ла, неже­ли спрес­со­ван­ную гли­ну. Но вско­ре даже отка­лы­ва­ние и кро­ше­ние частиц поро­ды ста­ло невоз­мож­ным, и я был вынуж­ден пре­кра­тить рабо­ту, так и не достиг­нув ниж­не­го края сте­ны.
Попыт­ка под­ко­па, отняв­шая у меня целый час вре­ме­ни, ока­за­лась столь же уто­ми­тель­ной, сколь и бес­плод­ной; она потре­бо­ва­ла от меня огром­ных затрат энер­гии, так что мне при­шлось при­нять доба­воч­ную пище­вую таб­лет­ку и вста­вить в мас­ку новый хло­ра­то­вый кубик. Кро­ме того, эта неуда­ча заста­ви­ла меня при­оста­но­вить даль­ней­шие иссле­до­ва­ния лаби­рин­та, посколь­ку я едва дер­жал­ся на ногах от уста­ло­сти. Кое-как очи­стив от гря­зи пер­чат­ки и рука­ва ком­би­не­зо­на, я усел­ся спи­ной к неви­ди­мой стене, отво­ро­тясь от тру­па — и вновь при­нял­ся за свои запи­си.

В дан­ный момент мерт­вец явля­ет собой сплош­ную шеве­ля­щу­ю­ся мас­су, состо­я­щую из раз­но­об­раз­ных люби­те­лей пада­ли — запах при­влек даже круп­ных сли­зи­стых акма­нов из отда­лен­ных джун­глей. Я заме­тил, что несколь­ко рас­те­ний-некро­фа­гов с рав­ни­ны пыта­ют­ся дотя­нуть­ся до тру­па сво­и­ми щупаль­ца­ми-отрост­ка­ми, но не думаю, что­бы они в этом пре­успе­ли — слиш­ком уж вели­ко рас­сто­я­ние. Хоро­шо бы появи­лись какие-нибудь насто­я­щие хищ­ни­ки вро­де ско­ра­хов, кото­рые мог­ли бы, учу­яв мой запах, про­полз­ти внутрь зда­ния. Эти тва­ри пре­крас­но уме­ют уга­ды­вать нуж­ное им направ­ле­ние. Я мог бы тогда про­ле­дить или даже зари­со­вать их марш­рут, что впо­след­ствии послу­жи­ло бы мне весь­ма непло­хим под­спо­рьем. На слу­чай же непо­сред­ствен­ной встре­чи с хищ­ни­ка­ми у меня все­гда наго­то­ве надеж­ный луче­вой писто­лет. Одна­ко мне вряд ли сто­ит все­рьез рас­счи­ты­вать на тако­го рода помощ­ни­ков. Сей­час допи­шу эти стро­ки, еще немно­го отдох­ну и сно­ва отправ­люсь на поис­ки выхо­да. Пер­вым делом над­ле­жит вер­нуть­ся в цен­траль­ную каме­ру, что, как я пола­гаю, будет не так уж труд­но сде­лать — а затем на оче­ре­ди тре­тий из основ­ных кори­до­ров. Я все еще не теряю надеж­ды покон­чить с этим до тем­но­ты.

НОЧЬ — VI, 13

Новые непри­ят­но­сти. Мой путь к спа­се­нию ослож­ня­ет­ся непред­ви­ден­ны­ми обсто­я­тель­ства­ми. Отныне мне пред­сто­ит выдер­жать не толь­ко еще одну ночев­ку в этой гря­зи, но и насто­я­щий бой по выхо­де отсю­да. Нака­нуне днем, сокра­тив свое вре­мя отды­ха, я в четы­ре часа вновь уже был на ногах, а спу­стя еще пят­на­дцать минут без осо­бых про­блем достиг цен­траль­ной части соору­же­ния. Оста­вив свой шлем у вхо­да в послед­ний из трех выбран­ных мной кори­до­ров, я начал дви­же­ние впе­ред, отме­чая по ходу все боль­шее коли­че­ство сов­па­де­ний с моим ста­рым пла­ном; но через пять минут я оста­но­вил­ся, неожи­дан­но заме­тив нечто, потряс­шее меня гораз­до силь­нее, чем мож­но было бы ожи­дать в дру­гих, не столь экс­тре­маль­ных усло­ви­ях.

Это была груп­па из четы­рех или пяти гнус­ных людей-яще­риц, появив­ших­ся на опуш­ке леса у даль­не­го края рав­ни­ны. Я не мог доста­точ­но хоро­шо видеть их на таком рас­сто­я­нии, но мне пока­за­лось, что они ожив­лен­но жести­ку­ли­ру­ют, повер­нув­шись к бли­жай­шим дере­вьям, после чего к пер­вой груп­пе при­со­еди­ни­лась еще доб­ряя дюжи­на осо­бей. Собрав­шись вме­сте, они пря­ми­ком напра­ви­лись к неви­ди­мо­му зда­нию. Я вни­ма­тель­но сле­дил за их при­бли­же­ни­ем, впер­вые полу­чив воз­мож­ность наблю­дать стро­е­ние тела и повад­ки этих тва­рей на откры­том месте и при нор­маль­ном осве­ще­нии, а не в про­пи­тан­ном испа­ре­ни­я­ми сумра­ке джун­глей. Внеш­ним видом они и впрямь напо­ми­на­ли реп­ти­лий, хотя сход­ство, разу­ме­ет­ся, было чисто слу­чай­ным, посколь­ку оби­та­те­ли этой пла­не­ты в дей­стви­тель­но­сти не име­ли ниче­го обще­го с зем­ны­ми фор­ма­ми жиз­ни. Когда они подо­шли побли­же, я убе­дил­ся в спра­вед­ли­во­сти это­го заклю­че­ния — если не брать в рас­чет плос­кую фор­му чере­па и покры­тую сли­зью зеле­но­ва­тую, как у лягуш­ки, кожу, они мало чем похо­ди­ли на пре­смы­ка­ю­щих­ся. Пере­дви­га­лись они, под­дер­жи­вая вер­ти­каль­ное поло­же­ние тела, на тол­стых корот­ких нож­ках, широ­кие ступ­ни-при­сос­ки кото­рых изда­ва­ли забав­ный чав­ка­ю­щий звук при каж­дом шаге. Все осо­би были обыч­но­го для тузем­цев роста — око­ло семи футов — и име­ли на гру­ди по четы­ре длин­ных тон­ких щупа­дь­ца. Дви­же­ния этих щупа­лец — соглас­но тео­ри­ям Фогга, Экбер­га и Джэне­та, кото­рым я, надо сознать­ся, не очень-то верил до послед­не­го вре­ме­ни, озна­ча­ли, что суще­ства ведут друг с дру­гом ожив­лен­ный раз­го­вор. .

Я выта­щил из кобу­ры луче­вой писто­лет и при­го­то­вил­ся к схват­ке. Вра­гов было мно­го, но пре­иму­ще­ство в воору­же­нии дава­ло мне шанс на побе­ду. Если эти тва­ри зна­ют рас­по­ло­же­ние ходов внут­ри зда­ния, они попро­бу­ют добрать­ся до меня и таким обра­зом сами ука­жут мне путь к спа­се­нию — то есть сде­ла­ют как раз то, чего я тщет­но ожи­дал от ско­ра­хов либо иных пло­то­яд­ных при­шель­цев джун­глей. В наме­ре­нии тузем­цев напасть на меня я не сомне­вал­ся — даже не видя дра­го­цен­но­го кри­стал­ла, хра­нив­ше­го­ся в моем кар­мане, они навер­ня­ка дав­но уже учу­я­ли его бла­го­да­ря сво­ей уди­ви­тель­ной спо­соб­но­сти, о кото­рой я рас­про­стра­нял­ся выше.

Но, как ни стран­но, ата­ки не после­до­ва­ло. Вме­сто это­го они рас­сы­па­лись цепью и обра­зо­ва­ли вокруг меня широ­кое коль­цо, судя по все­му, сов­па­дав­шее с внеш­ней лини­ей неви­ди­мо­го барье­ра. В пол­ной тишине они с любо­пыт­ством раз­гля­ды­ва­ли меня, жести­ку­ли­руя сво­и­ми щупаль­ца­ми и вре­мя от вре­ме­ни кивая голо­ва­ми или пома­хи­вая верх­ни­ми, конеч­но­стя­ми. Немно­го пого­дя я заме­тил новую пар­тию, вышед­шую из леса и вско­ре при­мкнув­шую к тол­пе свое­об­раз­ных зри­те­лей. Те, кто сто­ял бли­же к тру­пу, изред­ка погля­ды­ва­ли на него, но не пред­при­ни­ма­ли попы­ток подо­брать­ся к телу вплот­ную. Вид послед­не­го был ужа­сен, но на чело­ве­ко­я­ще­ров это, похо­же, не про­из­во­ди­ло ни малей­ше­го впе­чат­ле­ния. Лишь ино­гда кто-нибудь из них отго­нял взма­хом груд­но­го щупаль­ца или верх­ней конеч­но­сти осо­бо надо­ед­ли­вых мух-фар­но­тов либо давил дис­ко­вид­ной ступ­ней-при­сос­кой верт­ля­вых сифи­к­ли­гов, акма­нов или подо­брав­ши­е­ся слиш­ком близ­ко побе­ги рас­те­ния-некро­фа­га.

Непре­рыв­но ози­ра­ясь по сто­ро­нам, я повсю­ду видел их гад­кие рожи и в любую мину­ту ожи­дал нача­ла ата­ки, совер­шен­но забыв о схе­ме, кото­рую все еще сжи­мал в руке, и о необ­хо­ди­мо­сти про­дол­жать поис­ки выхо­да. Вме­сто это­го я сто­ял, без­воль­но при­ва­лив­шись спи­ной к неви­ди­мой пре­гра­де и посте­пен­но пере­хо­дя от сту­по­ра, вызван­но­го вне­зап­ным изме­не­ни­ем ситу­а­ции, к постро­е­нию логи­че­ской цепоч­ки дога­док и пред­по­ло­же­ний. Сот­ни неве­ро­ят­ных вещей и собы­тий, преж­де ста­вив­ших меня в тупик, теперь обре­ли новый, доволь­но пуга­ю­щий смысл — мне нико­гда ранее не слу­ча­лось испы­ты­вать столь прон­зи­тель­но­го ошу­ше­ния ужа­са, как в те мгно­ве­ния.

Я, кажет­ся, понял, чего ожи­да­ли сто­яв­шие вокруг омер­зи­тель­ные суще­ства. Одно­вре­мен­но был, нако­нец, раз­га­дан сек­рет это­го про­зрач­но­го соору­же­ния. Ред­кост­но­го каче­ства кри­сталл, завлек­ший меня на это плос­ко­го­рье, труп чело­ве­ка, нашед­ше­го этот кри­сталл задол­го до мое­го при­хо­да — все­му это­му было одно зло­ве­щее и недву­смыс­лен­ное­объ­яс­не­ние.

Моя неспо­соб­ность най­ти выход из это­го чудо­вищ­но­го пере­пле­те­ния неви­ди­мых кори­до­ров отнюдь не была след­стви­ем нагро­мож­де­ния обыч­ных слу­чай­но­стей. Ниче­го подоб­но­го. Это зда­ние, без­услов­но, было с само­го нача­ла заду­ма­но как ловуш­ка— лаби­ринт, созна­тель­но постро­ен­ный про­кля­ты­ми тузем­ца­ми, к мастер­ству и уров­ню интел­лек­та кото­рых я на свою беду при­вык отно­сить­ся с пре­зри­тель­ным высо­ко­ме­ри­ем. А ведь мог бы насто­ро­жить­ся и запо­до­зрить нелад­ное, зная о их неор­ди­нар­ных архи­тек­тур­ных талан­тах! Теперь ста­ла ясной и цель стро­и­тель­ства. Конеч­но же, это была запад­ня, но запад­ня но про­стая, а пред­на­зна­чен­ная для поим­ки имен­но нас, людей — неда­ром же в каче­стве при­ман­ки исполь­зо­вал­ся дра­го­ценн­нй сфе­ро­ид. Таким обра­зом мест­ные жите­ли, веду­щие непри­ми­ри­му­го вой­ну с соби­ра­те­ля­ми кри­стал­лов, пере­шли к новой так­ти­ке, исполь­зуя про­тив нас нашу же соб­ствен­ную алч­ность. Дуайт — если это и впрямь его гни­ю­щий труп валя­ет­ся там в гря­зи-ока­зал­ся пер­вой жерт­вой. Он, долж­но быть, попал­ся уже дав­но и не смог най­ти выход нару­жу, в конеч­ном сче­те сой­дя с ума от недо­стат­ка воды или израс­хо­до­вав весь налич­ный запас хло­ра­то­вых куби­ков. Да и мас­ка, похо­же, не слу­чай­но сле­те­ла с его лица — ско­рее все­го, это было само­убий­ство. Он пред­по­чел один роко­вой шаг мед­лен­но­му ожи­да­нию смер­ти, сорвав кис­ло­род­ную мас­ку и доз­во­лив губи­тель­ной атмо­сфе­ре поста­вить послед­нюю точ­ку в этой тра­ге­дии. Жут­кая иро­ния судь­бы заклю­ча­лась в самом раса­то­ло­же­нии тру­па ‑лишь в несколь­ких футах от выхо­да, кото­рый ему так и не уда­лось обна­ру­жить. Еще неболь­шое усилие—и он был бы спа­сен.
А теперь уже я попал­ся в рас­став­лен­ную ловуш­ку. Попал­ся на радость этим без­об­раз­ным тва­рям, сто­я­щим круж­ком и сме­ю­щим­ся над моей бес­по­мощ­но­стью. Мысль эта была невы­но­си­мой, и я едва не сошел с ума от отча­я­ния — ина­че чем было объ­яс­нить тот факт, что в диком при­сту­пе пани­ки, не раз­би­рая доро­ги, я пустил­ся бежать по неви­ди­мым кори­до­рам. В тече­ние несколь­ких после­ду­ю­щих минут я вел себя как насто­я­ший маньяк: спо­ты­кал­ся, падал, бро­сал­ся со все­го раз­ма­ху на сте­ны и в кон­це кон­цов непо­движ­но скор­чил­ся в гря­зи ‑зады­ха­ю­щий­ся окро­вав­лен­ный ком лишен­ной разу­ма пло­ти.

Паде­ние меня немно­го отрез­ви­ло, и, мед­лен­но под­няв­шись на ноги, я вновь обрел спо­соб­ность видеть и пони­мать про­ис­хо­дя­щее. Собрав­ши­е­ся вокруг зри­те­ли в каком-то осо­бен­ном одно­об­раз­ном рит­ме пока­чи­ва­ли груд­ны­ми щупаль­ца­ми ‑это было похо­же на смех; в бес­силь­ной яро­сти я погро­зил мер­зав­цам кула­ком. Этот жест вызвал у них при­лив изде­ва­тель­ско­го весе­лья, несколь­ко реп­ти­лий даже попы­та­лись его спа­ро­ди­ро­вать, неук­лю­же задрав квер­ху свои зеле­но­ва­тые конеч­но­сти. Усть­дясь соб­ствен­ной неле­пой горяч­но­сти, я поста­рал­ся собрать­ся с мыс­ля­ми и кри­ти­че­ски оце­нить ситу­а­цию.

В кон­це кон­цов мои дела были не так пло­хи, как у Дуай­та. В отли­чие от него мне была извест­на вся подо­пле­ка слу­чив­ше­го­ся — как гово­рит­ся, кто предо­сте­ре­жен, тот воору­жен. Я точ­но знал, что выход в прин­ци­пе дости­жим, и нико­гда бы не повто­рил его про­дик­то­ван­но­го отча­я­ни­ем поступ­ка. И потом, мерт­вое тело — или ске­лет, кото­рый оста­нет­ся от него в ско­ром вре­ме­ни ‑слу­жи­ло мне посто­ян­ным ори­ен­ти­ром, нахо­дясь вбли­зи отвер­стия в наруж­ной стене, так что мои тер­пе­ние и настой­чи­вость рано или позд­но долж­ны были при­не­сти пло­ды.

С дру­гой сто­ро­ны, я имел допол­ни­тель­ное ослож­не­ние в лице окру­жав­ших зда­ние реп­ти­лий. Как я уже убе­дил­ся на при­ме­ре этой ловуш­ки, чей неви­ди­мый мате­ри­ал пре­вос­хо­дил все извест­ные дости­же­ния зем­ной нау­ки и тех­ни­ки, мне ни в коем слу­чае нель­зя было недо­оце­ни­вать спо­соб­но­сти сво­их про­тив­ни­ков. Даже луче­вой писто­лет не давал пол­ной гаран­тии успе­ха; быст­ро­та и реши­тель­ность — вот что долж­но было стать моим глав­ным ору­жи­ем в пред­сто­я­щей схват­ке. Но преж­де сле­до­ва­ло выбрать­ся на откры­тое место — если толь­ко я не най­ду спо­соб зама­нить реп­ти­лий внутрь лаби­рин­та. Осмот­рев писто­лет и пере­счи­тав запас­ные обой­мы, я вне­зап­но задал­ся вопро­сом: какое дей­ствие может ока­зать раз­ряд бое­во­го луча на неви­ди­мую сте­ну? И поче­му я с само­го нача­ла не исполь­зо­вал этот вполне веро­ят­ный шанс на спа­се­ние? Мне ниче­го не было извест­но о хими­че­ском соста­ве пре­гра­ды — быть может, огнен­ный луч раз­ре­жет ее в мано­ве­ние ока, как кусок сыра. Выбрав для экс­пе­ри­мен­та сте­ну, отде­ляв­шую меня от тру­па, я раз­ря­дил свой писто­лет почти в упор, после чего пощу­пал кон­чи­ком ножа то место, куда был направ­лен луч. Ника­ких изме­не­ний. Я видел, как пла­мя рас­те­ка­лось в сто­ро­ны, едва сопри­кос­нув­шись с про­зрач­ной поверх­но­стью — ста­ло быть, и эта моя надеж­да ока­за­лась тщет­ной. При­хо­ди­лось вновь воз­вра­щать­ся к ста­ро­му испы­тан­но­му спо­со­бу; мне пред­сто­я­ло дол­гое и уто­ми­тель­ное иссле­до­ва­ние всех зако­ул­ков хит­ро­ум­но­го соору­же­ния.

Итак, при­няв пище­вую таб­лет­ку и зало­жив новый кубик в элек­тро­ли­зер мас­ки, я вер­нул­ся в цен­траль­ную ком­на­ту, что­бы отту­да воз­об­но­вить свои поис­ки. Посто­ян­но све­ря­ясь с пла­ном и делая в нем оче­ред­ные помет­ки, я про­хо­дил кори­дор за кори­до­ром, каж­дый из кото­рых неиз­мен­но закан­чи­вал­ся тупи­ком. На рав­ни­ну меж тем опус­ка­лись вечер­ние сумер­ки. Во вре­мя сво­их хож­де­ний я то и дело посмат­ри­вал на мол­ча­ли­во весе­лив­шу­ю­ся пуб­ли­ку, отме­тив посто­ян­но про­ис­хо­див­шие в их рядах заме­ны. Неболь­шие груп­пы реп­ти­лий пери­о­ди­че­ски отде­ля­лись от осталь­ных и ухо­ди­ли в сто­ро­ну леса, отку­да тот­час же появ­ля­лись дру­гие и зани­ма­ли их место в оцеп­ле­нии. Чем доль­ше я изу­чал эту их так­ти­ку, тем мень­ше она мне нра­ви­лась; поне­мно­гу наме­ре­ния тузем­цев выри­со­вы­ва­лись все отчет­ли­вей. Они в любой момент мог­ли бы при­бли­зить­ся ко мне и всту­пить в бой, но вме­сто это­го пред­по­чли наблю­дать изда­ли мою борь­бу с пута­ни­цей неви­ди­мых кори­до­ров. Чув­ство­ва­лось, что они полу­ча­ют удо­воль­ствие от спек­так­ля — пер­спек­ти­ва попасть в руки этим сади­стам заста­ви­ла меня содрог­нуть­ся.

С наступ­ле­ни­ем тем­но­ты я пре­кра­тил поис­ки и при­сел отдох­нуть. В дан­ный момент пишу при све­те фона­ря и в бли­жай­шее вре­мя наме­ре­ва­юсь лечь спать. На зав­траш­ний день я воз­ла­гаю все свои послед­ние надеж­ды — моя фля­га почти пуста, а лако­ле­вые таб­лет­ки не могут в доста­точ­ной мере заме­нить собой воду. Пре­крас­но зная, что вода в боло­ти­стых рай­о­нах пла­не­ты годит­ся для пить­ся толь­ко после дистил­ля­ции, я не риск­ну попро­бо­вать вла­гу, добы­тую из хлю­па­ю­ще­го под нога­ми гряз­но­го мас­си­ва. Имен­но вви­ду это­го обсто­я­тель­ства мы вынуж­де­ны про­тя­ги­вать такие длин­ные водо­про­вод­ные линии к местам зале­га­ние жел­то­зем­ных пород — или же обхо­дить­ся исклю­чи­тель­но дож­де­вой водой в тех слу­ча­ях, когда пар­ши­вые тузем­цы выво­дят из строя наш тру­бо­про­вод. Мой запас хло­ра­то­вых куби­ков не так уж велик, и мне при­дет­ся умень­шить пода­чу кис­ло­ро­да. Попыт­ка под­ко­па и недав­ние пани­че­ские мета­ния по кори­до­рам погло­ти­ли огром­ное коли­че­ство энер­гии. Зав­тра я наме­рен сокра­тить физи­че­скую актив­ность до необ­хо­ди­мо­го мини­му­ма, сохра­няя силы для встре­чи с реп­ти­ли­я­ми. Мне потре­бу­ет­ся мно­го кис­ло­ро­да на обрат­ный путь до Terra Nova. Вра­ги по-преж­не­му окру­жа­ют меня; я вижу коль­цо сла­бо тле­ю­щих факе­лов. Огонь­ки эти наво­дят на меня необъ­яс­ни­мый страх — я никак не могу уснуть.

НОЧЬ — VI, 14

Еще один день поис­ков — и вновь без успе­ха! Меня все боль­ше бес­по­ко­ит про­бле­ма воды — к полу­дню фля­га опу­сте­ла окон­ча­тель­но. По сча­стью, после обе­да пошел силь­ный дождь; я поспе­шил воз­вра­тить­ся в цен­траль­ную каме­ру, где валял­ся в гря­зи мой шлем, и, исполь­зуя его как чашу, набрал до полу­лит­ра воды. Боль­шую ее часть я сра­зу же выпил, осталь­ное слил во фля­гу. Лако­ле­вые таб­лет­ки мало помо­га­ют про­тив насто­я­щей жаж­ды, и оста­ет­ся лишь наде­ять­ся на повтор­ный ливень этой ночью. На вся­кий слу­чай я поло­жил шлем рас­тру­бом квер­ху, что­бы не упу­стить не кап­ли. Пище­вых таб­ле­ток тоже оста­лось немно­го, но пока что ситу­а­ция с едой не вну­ша­ет серьез­ных опа­се­ний. Отныне я умень­шу раци­он вдвое. Гораз­до хуже дело обсто­ит с хло­ра­то­вы­ми куби­ка­ми; несмот­ря на мои ста­ра­ния быть пре­дель­но эко­ном­ным, целый день бес­ко­неч­ной ходь­бы весь­ма ощу­ти­мо ска­зал­ся на их запа­се. Я чув­ствую себя осла­бев­шим — как вслед­ствие посто­ян­но­го недо­стат­ка кис­ло­ро­да, так и по при­чине все воз­рас­та­ю­щей жаж­ды. Сокра­ще­ние раци­о­на, без­услов­но, осла­бит меня еще боль­ше.

С этим лаби­рин­том тво­рит­ся что-то нелад­ное. Я могу поклясть­ся, что иссле­до­вал все боко­вые ответв­ле­ния каж­до­го кори­до­ра, но вся­кая новая попыт­ка опро­вер­га­ет пра­виль­ность моей схе­мы, вно­ся в нее допол­не­ния или исклю­чая уже нари­со­ван­ные ходы. Нико­гда рань­ше меня не посе­ща­ла мысль о том, как бес­по­мощ­ны мы в сво­ей повсе­днев­ной жиз­ни без при­выч­ных зри­тель­ных ори­ен­ти­ров. Сле­по­му чело­ве­ку было бы сей­час куда лег­че, но для боль­шин­ства из нас зре­ние явля­ет­ся вен­цом всех чувств. Осо­знав тщет­ность сво­их уси­лий, я совсем пал духом. Теперь я могу себе пред­ста­вить, како­во было бед­ня­ге Дуай­ту. От его тела ныне остал­ся один ске­лет; сифи­к­ли­ги, акма­ны и мухи-фар­но­ты сде­ла­ли свое дело и уда­ли­лись прочь. Им на сме­ну при­шли пред­ста­ви­те­ли фло­ры, чьи побе­ги дотя­ну­лись нако­нец до брен­ных остан­ков ‑они рос­ли куда быст­рее, неже­ли я пред­по­ла­гал — и сей­час рвут на части кожа­ный ком­би­не­зон. Меж­ду тем новая пар­тия зло­рад­ству­ю­щих зри­те­лей рас­по­ло­жи­лась по пери­мет­ру про­зрач­но­го барье­ра, без­звуч­но хохо­ча и насла­жда­ясь лице­зре­ни­ем моих стра­да­ний. Еще один день в этой ловуш­ке, и я сой­ду с ума, если толь­ко преж­де не скон­ча­юсь от поте­ри сил и отсут­ствия жиз­нен­но необ­хо­ди­мых веществ.

Как бы то ни было, я наме­рен бороть­ся до кон­ца. Дуайт спас­ся бы, про­дер­жись он еще пару-дру­гую минут. Ско­ро будет трое суток с той поры, как я поки­нул Terra Nova; прой­дет еще немно­го вре­ме­ни, и наши люди, хва­тив­шись меня, нач­нут поис­ки. Все мыш­цы болят, лежа­ние в этой про­кля­той гря­зи вряд ли мож­но назвать отды­хом. Про­шлой ночью, несмот­ря на страш­ную уста­лость, я спал лишь урыв­ка­ми; и сего­дня, похо­же, повто­рит­ся то же самое. Я пре­бы­ваю в каком-то бес­ко­неч­ном кош­ма­ре на гра­ни меж­ду явью и сном — не в силах про­бу­дить­ся или заснуть по-насто­я­ще­му. Писать ста­но­вит­ся все труд­нее из-за дро­жи в руках. Коль­цо тле­ю­щих факе­лов — я не выне­су это­го.

КОНЕЦ ДНЯ-VI,15

Нако­нец-то дело сдви­ну­лось с места! Еще ниче­го не поте­ря­но. Прав­да, я очень ослаб; я почти не спал этой ночью, а, задре­мав уже на рас­све­те, проснул­ся в пол­день совер­шен­но раз­би­тым. Дождей боль­ше не было, и я ужас­но стра­даю от жаж­ды. При­нял еще одну таб­лет­ку сверх назна­чен­ной себе нор­мы, но без воды от нее мало тол­ку. Попро­бо­вал было выпить немно­го болот­ной жижи, но меня сра­зу же вывер­ну­ло наизнан­ку, а жаж­да после это­го ста­ла еще более мучи­тель­ной. С целью эко­но­мии хло­ра­то­вых куби­ков я настоль­ко сни­зил пода­чу кис­ло­ро­да, что рискую поте­рять созна­ние от уду­шья. Уже не пыта­юсь под­нять­ся на ноги и пере­дви­га­юсь по гря­зи на чет­ве­рень­ках. Око­ло двух часов попо­лу­дни мне нача­ли попа­дать­ся зна­ко­мые кори­до­ры, я подо­брал­ся к тру­пу —точ­нее, к ске­ле­ту — зна­чи­тель­но бли­же, чем в про­шлые захо­ды. Одна­жды толь­ко я забрел в тупик, но быст­ро разо­брал­ся в ситу­а­ции, све­рив­шись со сво­ей схе­мой. Глав­ная труд­ность с эти­ми чер­те­жа­ми заклю­ча­ет­ся в их неве­ро­ят­ной гро­мозд­ко­сти. Они зани­ма­ют целых три фута свит­ка и мне каж­дый раз при­хо­дит­ся, оста­но­вив­шись, подол­гу искать на плане нуж­ный отре­зок пути. Жаж­да, уста­лость и уду­шье отра­зи­лись и на моих умствен­ных спо­соб­но­стях, так что мне не все­гда уда­ет­ся рас­шиф­ро­вать даже соб­ствен­ные помет­ки. Эти пакост­ные зеле­ные тва­ри про­дол­жа­ют наблю­дать за мной, иро­ни­че­ски жести­ку­ли­руя щупаль­ца­ми — порой мне кажет­ся, буд­то в эта­кой шут­ли­вой фор­ме они обсуж­да­ют мои шан­сы на спа­се­ние и толь­ко что не дела­ют ста­вок за и про­тив.

В три часа дня я нако­нец напал на вер­ный след. Я обна­ру­жил про­ход, не обо­зна­чен­ный в моей схе­ме, и, дви­га­ясь по нему, начал круг за кру­гом при­бли­жать­ся к опу­тан­но­му побе­га­ми рас­те­ний ске­ле­ту. Кори­дор рас­кру­чи­вал­ся по спи­ра­ли, все боль­ше напо­ми­ная тот, по кото­ро­му я в пер­вый раз дошел до цен­та зда­ния. Встре­чая боко­вые ответв­ле­ния или пере­крест­ки, я ста­рал­ся при­дер­жи­вать­ся марш­ру­та, повто­ря­ю­ще­го мой пер­во­на­чаль­ный путь. В то вре­мя как я все бли­же и бли­же под­пол­зал к сво­е­му жут­ко­му ори­ен­ти­ру, ожив­ле­ние сна­ру­жи нарас­та­ло, зри­те­ли замет­но акти­ви­зи­ро­ва­лись, повсю­ду, куда ни глянь, меня пре­сле­до­ва­ли бур­ная жести­ку­ля­ция и без­звуч­ный сар­до­ни­че­ский хохот. Оче­вид­но, они нахо­ди­ли мою настой­чи­вость весь­ма забав­ной, пола­гая меня совер­шен­но бес­по­мощ­ным и рас­счи­ты­вая лег­ко взять верх, когда дело дой­дет до откры­то­го столк­но­ве­ния. Я предо­ста­вил им весе­лить­ся, сколь­ко вле­зет; созна­вая свою физи­че­скую сла­бость, я пола­гал­ся на луче­вой писто­лет с его мно­го­чис­лен­ны­ми запас­ны­ми обой­ма­ми — в слу­чае чего это ору­жие помо­жет мне про­бить­ся сквозь целую фалан­гу под­лых и кро­во­жад­ных уро­дов. Надеж­ды мои креп­ли с каж­дой мину­той, но я не спе­шил под­ни­мать­ся на ноги, пред­по­чи­тая полз­ти на чет­ве­рень­ках и эко­но­мить силы для реша­ю­щей схват­ки с реп­ти­ли­я­ми. Про­дви­гал­ся я очень мед­лен­но; воз­мож­ность сбит­ся с пути, забре­дя в тупи­ко­вую ветвь кори­до­ра, была вели­ка — и все­же я видел, как рас­сто­я­ние, отде­ляв­шее меня от цели, неуклон­но сокра­ща­ет­ся. Бли­зость избав­ле­ния взбод­ри­ла меня, и я вре­мен­но забыл о сво­ей боли, жаж­де и нехват­ке кис­ло­ро­да. Все реп­ти­лии теперь собра­лись тол­пой у вхо­да, воз­буж­ден­но раз­ма­хи­вая конеч­но­стя­ми, пере­ми­на­ясь с ноги на ногу и не пре­кра­щая сво­е­го дурац­ко­го сме­ха. Очень ско­ро мне пред­сто­ит непо­сред­ствен­ное зна­ком­ство со всей этой шай­кой — а, воз­мож­но, и с под­креп­ле­ни­я­ми, кото­рые подо­спе­ют из леса.
Сей­час я нахо­жусь в несколь­ких ярдах от ске­ле­та; я задер­жал­ся нена­дол­го, что­бы допол­нить свои днев­ни­ко­вые запи­си, преж­де чем вый­ти нару­жу и всту­пить в бой с эти­ми отвра­ти­тель­ны­ми суще­ства­ми. Я уве­рен, что, собрав остат­ки сил, смо­гу обра­тить их в бег­ство или уло­жу всех до одно­го — убой­ная сила мое­го писто­ле­та прак­ти­че­ски неогра­ни­че­на. Затем после­ду­ет ночев­ка на сухом мху у края пла­то, а с утра — уто­ми­тель­ный пере­ход через джунгли до Terra Nova. Я буду страш­но рад сно­ва уви­деть живых людей и нор­маль­ные, постро­ен­ные чело­ве­че­ски­ми рука­ми зда­ния. Обгло­дан­ный череп ска­лит свои ярко-белы­ет­зу­бы в зло­ве­щей ухмыл­ке.

БЛИЖЕ К НОЧИ — VI, 15

Ужас и отча­я­ние. Вновь неуда­ча! Закон­чив пред­ше­ству­ю­щую запись, я напра­вил­ся было к ске­ле­ту, но, при­бли­зив­шись почти вплот­ную, уда­рил­ся голо­вой о пре­гра­ду. Вновь я обма­нул­ся — это, похо­же, было то же самое место, куда я уже попа­дал три дня назад во вре­мя пер­вой сво­ей без­успеш­ной попыт­ки выбрать­ся из лаби­рин­та. Не пом­ню, кри­чал ли. я что-нибудь в этот момент — впро­чем, ско­рее все­го, я был слиш­ком изму­чен для того, что­бы издать хоть малей­ший звук. Я про­сто рас­пла­стал­ся в гря­зи и дол­го-дол­го лежал без дви­же­ния, гля­дя пря­мо перед собой, а зеле­ные тва­ри за пере­го­род­кой меж тем сме­я­лись и рез­ви­лись пуще преж­не­го.

Спу­стя неко­то­рое вре­мя я пол­но­стью при­шел в созна­ние. Уста­лость, жаж­да и уду­шье нава­ли­лись на меня свин­цо­вой тяже­стью. С огром­ным тру­дом я под­нял руку и вста­вил в элек­тро­ли­зер новый кубик — не думая об эко­но­мии и о пред­сто­я­щем пере­хо­де до Terra Nova. Све­жий при­ток кис­ло­ро­да меня под­кре­пил, и я смог огля­деть­ся уже более осмыс­лен­но.

Мне пока­за­лось, что на сей раз я нахо­жусь несколь­ко даль­ше от остан­ков зло­счаст­но­го Дуай­та, чем это было при моей самой пер­вой попыт­ке — может быть, я попал в дру­гой, парал­лель­ный изна­чаль­но­му кори­дор? Надеж­да была крайне сла­бой, но все же, под­тя­ги­ва­ясь на руках, я про­полз еще немно­го вдоль сте­ны и — ока­зал­ся в том же самом тупи­ке, что и три дня назад.

Это уже был конец. Трое суток борь­бы отня­ли у меня все силы, не при­ве­дя ни к како­му резуль­та­ту. Ско­ро я обе­зу­мею от жаж­ды, да и с кис­ло­ро­дом дела обсто­ят неваж­но — остав­ших­ся куби­ков явно не хва­тит на обрат­ный путь. А все-таки стран­но — поче­му эти кош­мар­ные созда­ния собра­лись всей тол­пой у наруж­но­го вхо­да, буд­то под­жи­дая меня? Впро­чем, они мог­ли это сде­лать про­сто насмеш­ки ради, что­бы тем самым напра­вить меня по заве­до­мо лож­но­му марш­ру­ту и вдо­воль пове­се­лить­ся, гля­дя на мои муче­ния.
Дол­го мне не про­дер­жать­ся, хотя я и не соби­ра­юсь торо­пить собы­тия, как это сде­лал Дуайт. Как раз в эту мину­ту его ухмы­ля­ю­щий­ся череп, сдви­ну­тый одним из рас­те­ний, пожи­ра­ю­ших лох­мо­тья кожа­но­го ком­би­не­зо­на, повер­нул­ся в мою сто­ро­ну. При­зрач­ный взгляд этих пустых глаз­ниц пуга­ет меня гораз­до боль­ше, чем целая сот­ня глаз гнус­ных реп­ти­лий. Он при­да­ет какой-то осо­бый зло­ве­щий смысл мерт­во­му оска­лу чере­па.

Я непо­движ­но лежу в гря­зи, эко­но­мя послед­ние силы. Эти запис­ки ‑кото­рые, я наде­юсь, когда-нибудь попа­дут людям и послу­жат им предо­сте­ре­же­ни­ем от повто­ре­ния моих оши­бок — ско­ро будут завер­ше­ны. После это­го я отдох­ну и затем, дождав­шись тем­но­ты, кото­рая скро­ет меня от тузем­цев, попро­бую пере­бро­сить сви­ток через сте­ну и про­ме­жу­точ­ный кори­дор на откры­тую рав­ни­ну. Надо будет послать его как мож­но левее, что­бы не уго­дить в тол­пу этих неуто­ми­мых весель­ча­ков, по-преж­не­му бло­ки­ру­ю­щих выход. Воз­мож­но, все это ока­жет­ся напрас­ным, и сви­ток зате­ря­ет­ся, пото­нет в жид­кой гря­зи ‑но не исклю­че­но, что он упа­дет на одну из мно­го­чис­лен­ных тра­вя­ни­стых кочек и впо­след­ствии будет подо­бран людь­ми.

Если толь­ко эти запис­ки будут про­чи­та­ны, они долж­ны сде­лать боль­ше, неже­ли про­сто пре­ду­пре­дить людей о ловуш­ке, в кото­рой я волей судь­бы ока­зал­ся. Я хочу обра­тить­ся к пред­ста­ви­те­лям моей расы с пред­ло­же­ни­ем оста­вить в покое эти уди­ви­тель­ные кри­стал­лы. Они при­над­ле­жат Вене­ре и нико­му боль­ше. Наша род­ная пла­не­та не так уж нуж­да­ет­ся в этом источ­ни­ке энер­гии, и я думаю, что пыта­ясь захва­тить поболь­ше кри­стал­лов, мы нару­ша­ем какой-то таин­ствен­ный закон, неве­до­мым нам обра­зом зало­жен­ный в самой при­ро­де кос­мо­са. Кто зна­ет, какие тем­ные могу­ще­ствен­ные и все­с­про­ни­ка­ю­щие силы побуж­да­ют этих реп­ти­лий столь рев­ност­но охра­нять свои сокро­ви­ща. Дуайт и я уже запла­ти­ли сво­и­ми жиз­ня­ми, и мно­гие дру­гие запла­ти­ли тоже, и мно­гие еще запла­тят. Но кто может пору­чить­ся, что эта чере­да смер­тей не явля­ет­ся все­го лишь пре­лю­ди­ей к гря­ду­щим вели­ким и страш­ным собы­ти­я­ми? Так оставь­те же Вене­ре то, что может и долж­но при­над­ле­жать­толь­ко ей.

---

Я чув­ствую при­бли­же­ние смер­ти и боюсь, что с наступ­ле­ни­ем тем­но­ты не смо­гу пере­бро­сить сви­ток через сте­ну. Если мне это не удаст­ся, сви­ток ста­нет добы­чей реп­ти­лий, кото­рые, воз­мож­но, дога­да­ют­ся о его назна­че­нии. Они, разу­ме­ет­ся, не захо­тят остав­лять людям ключ к раз­гад­ке тайн неви­ди­мо­го лаби­рин­та — отку­да им знать, что пись­мо это может в конеч­ном сче­те поло­жи­тель­но отра­зить­ся на их судь­бе. Толь­ко в пред­две­рии смер­ти я начи­наю пони­мать, что был неспра­вед­лив к этим созда­ни­ям. В кос­ми­че­ских мас­шта­бах бытия нико­му не дано судить о том, чей уро­вень раз­ви­тия выше, а чей ниже, и какая из циви­ли­за­ций — их или наша — боль­ше соот­вет­ству­ет нор­мам все­лен­ско­го разу­ма.

---

Я толь­ко что извлек кри­сталл из наклад­но­го кар­ма­на, что­бы видеть его перед собой в послед­ние мину­ты жиз­ни. Он сия­ет каким-то мрач­ным враж­деб­ным све­том в крас­но­ва­тых лучах ухо­дя­ще­го дня. Заме­тив его, груп­па тузем­цев завол­но­ва­лась, харак­тер их жестов реши­тель­ным обра­зом изме­нил­ся. Не пони­маю, поче­му они про­дол­жа­ют сто­ять у вхо­да вме­сто того, что­бы пере­ме­стить­ся в бли­жай­шую ко мне точ­ку по ту сто­ро­ну внеш­ней сте­ны.

---

Тело мое неме­ет, я не могу боль­ше писать. Голо­ва силь­но кру­жит­ся, но созна­ние не замут­не­но. Смо­гу ли я пере­ки­нуть сви­ток через сте­ну? Кри­сталл сия­ет с преж­ней ярко­стью, хотя сумер­ки уже под­сту­па­ют ко мне со всех сто­рон.

---

Тем­но­та. Очень ослаб. Они про­дол­жа­ют тол­пить­ся у вхо­да, запа­лив свои дья­воль­ские факе­лы.

---

Что это— они ухо­дят? Мне как буд­то послы­шал­ся звук… какой-то свет небе…

ДОНЕСЕНИЕ УЭСЛИ П. МИЛЛЕРА, КОМАНДИРА ГРУППЫ “А”, ВЕНЕРИАНСКАЯ КРИСТАЛЬНАЯ КОМПАНИЯ
(ВЕНЕРА, TERRA NOVA — VI, 16)

На рас­све­те VI, 12 наш сотруд­ник под номе­ром А‑49 Кен­тон Дж.Стэнфилд (зем­ной адрес: Вир­ги­ния, Рич­монд, ул. Мар­шал­ла 5317) отпра­вил­ся из TERRA NOVA в ближ­ний поис­ко­вый рейд, согла­со­ван­ный с дан­ны­ми детек­тор­ной съем­ки. Дол­жен был воз­вра­тить­ся 13-го или 14-го чис­ла. Не появил­ся к вече­ру 15-го, и в 20.00 я с пятью сво­и­ми людь­ми выле­тел на само­ле­те-раз­вед­чи­ке «FR-58» по обо­зна­чен­но­му детек­то­ром кур­су. Стрел­ка не пока­зы­ва­ла каких-либо откло­не­ний от резуль­та­тов про­из­ве­ден­ных нака­нуне заме­ров.

Сле­дуя в направ­ле­нии Эри­ций­ско­го наго­рья, мы посто­ян­но осве­ща­ли мест­ность про­жек­то­ра­ми. Трех­стволь­ные луче­вые пуш­ки и цилин­дры D‑излучения были гото­вы к при­ме­не­нию про­тив тра­ди­ци­он­но враж­деб­ных нам тузем­цев или опас­ных скоп­ле­ний хищ­ни­ков.

Про­ле­тая над голой рав­ни­ной на пла­то Эри­ке, мы заме­ти­ли груп­пу огней, в кото­рых рас­по­зна­ли харак­тер­ные факель­ные лам­пы тузем­цев. С нашим при­бли­же­ни­ем они бро­си­лись врас­сып­ную, спе­ша укрыть­ся в близ­ле­жа­щих лес­ных мас­си­вах. Детек­тор пока­зал нали­чие кри­стал­ла в том месте, где они толь­ко что груп­пи­ро­ва­лись. Спла­ни­ро­вав ниже, мы высве­ти­ли на поверх­но­сти рав­ни­ны два отдель­ных объ­ек­та: ске­лет чело­ве­ка, опу­тан­ный пол­зу­чи­ми побе­га­ми рас­те­ний, и непо­движ­ное тело футах в деся­ти от него. На повтор­ном захо­де мы сни­зи­лись еще боль­ше и вре­за­лись кон­цом кры­ла в какое-то пре­пят­ствие, кото­рое мы не смог­ли раз­гля­деть.
После ава­рий­ной посад­ки мы пеш­ком напра­ви­лись в сто­ро­ну упо­ми­нав­ших­ся выше объ­ек­тов, но на под­хо­де к ним были оста­нов­ле­ны глад­ким на ощупь и абсо­лют­но неви­ди­мым барье­ром. Дан­ное обсто­я­тель­ство чрез­вы­чай­но нас оза­да­чи­ло. Дви­га­ясь вдоль пре­гра­ды, непо­да­ле­ку от ске­ле­та мы обна­ру­жи­ли вход­ное отвер­стие, за кото­рым ока­зал­ся узкий кори­дор с еще одним отвер­сти­ем, вывед­шим нас непо­сред­ствен­но к ске­ле­ту. Одеж­да послед­не­го была пол­но­стью уни­что­же­на рас­те­ни­я­ми-некро­фа­га­ми, но рядом в гря­зи лежал шлем, кото­рый, как мы уста­но­ви­ли по его номе­ру, при­над­ле­жал сотруд­ни­ку Фре­де­ри­ку Н. Дуай­ту, лич­ный номер В‑9, из отря­да Кени­га, ушед­ше­му с TERRA NOVA два меся­ца тому назад в авто­ном­ный поис­ко­вый рейд.

Меж­ду ске­ле­том и непо­движ­ным телом нахо­ди­лась еще одна неви­ди­мая сте­на, но мы без тру­да опо­зна­ли во вто­ром чело­ве­ке Стэн­фил­да. В левой руке он дер­жал сви­ток для запи­сей, а в пра­вой — перо; судя по все­му, в момент сво­ей смер­ти он что-то писал. Кри­стал­ла нигде не было вид­но, но детек­тор пока­зал при­сут­ствие очень круп­но­го экзем­пля­ра где-то рядом со Стэн­фил­дом. Добрать­ся до него ока­за­лось намно­го труд­нее, но в конеч­ном сче­те нам это уда­лось. Тело было еще теп­лым, а огром­ный кри­сталл лежал у его ног под сло­ем жид­кой гря­зи. Пер­вым делом мы озна­ко­ми­лись с тем, что было напи­са­но в свит­ке, и при­ня­ли необ­хо­ди­мые меры на осно­ва­нии полу­чен­ных све­де­ний. Содер­жа­ние свит­ка пред­став­ля­ет собой доволь­но длин­ное повест­во­ва­ние, при­ло­жен­ное в каче­стве пре­ди­сло­вия к дан­но­му отче­ту; досто­вер­ность при­ве­ден­ных в нем фак­тов под­твер­ди­лась про­вер­кой на прак­ти­ке, что поз­во­ля­ет счи­тать эти запис­ки доку­мен­таль­ным сви­де­тель­ством. Послед­ние фраг­мен­ты запи­сок несут на себе сле­ды интел­лек­ту­аль­ной дегра­да­ции, но боль­шая их часть вполне заслу­жи­ва­ет дове­рия. При­чи­ной смер­ти Стэн­фил­да яви­лось соче­та­ние жаж­ды, уду­шья и нерв­но­го пере­на­пря­же­ния с глу­бо­кой пси­хи­че­ской депрес­си­ей. Его мас­ка была на месте, кис­ло­род про­дол­жал посту­пать хотя и в объ­е­ме зна­чи­тель­но ниже нор­маль­но­го.

Посколь­ку наш само­лет полу­чил повре­жде­ние, мы вызва­ли по радио Андер­со­на, кото­рый вско­ре доста­вил на само­ле­те тех­ни­че­ской под­держ­ки «FG‑7» ава­рий­ную бри­га­ду, а так­же спе­ци­аль­ное обо­ру­до­ва­ние для рез­ки и взрыв­ных работ. К утру «FR-58» был отре­мон­ти­ро­ван, и Андер­сон увел его на базу, захва­тив с собой тела погиб­ших и най­ден­ный кри­сталл. Дуайт и Стэн­филд будут похо­ро­не­ны на клад­би­ще Ком­па­нии, а кри­сталл отпра­вит­ся в Чика­го с пер­вым же кос­ми­че­ским лай­не­ром. В бли­жай­шем буду­щем мы наме­ре­ны после­до­вать сове­ту покой­но­го Стэн­фил­да — тому, что был им дан в началь­ной, более здра­вой части запи­сок — и пере­бро­сить с Зем­ли регу­ляр­ные вой­ска для окон­ча­тель­но­го и пол­но­го устра­не­ния тузем­ной опас­но­сти. Рас­чи­стив себе таким обра­зом поле дея­тель­но­сти, мы смо­жем спо­кой­но нала­дить добы­чу кри­стал­лов в таком коли­че­стве, какое сочтем нуж­ным.
После полу­дня мы при­сту­пи­ли к все­сто­рон­не­му и тща­тель­но­му изу­че­нию неви­ди­мо­го зда­ния — или, точ­нее ска­зать, ловуш­ки. Поль­зу­ясь длин­ны­ми шну­ра­ми для мар­ки­ров­ки кори­до­ров, мы соста­ви­ли подроб­ную схе­му лаби­рин­та для наших архи­вов. Слож­ность замыс­ла и мастер­ство испол­не­ния были воис­ти­ну впе­чат­ля­ю­щи­ми; образ­цы неви­ди­мо­го веще­ства мы напра­ви­ли в лабо­ра­то­рию для хими­че­ско­го ана­ли­за — све­де­ния эти нам очень при­го­дят­ся при штур­ме мно­го­чис­лен­ных тузем­ных горо­дов. Наш алмаз­ный бур типа “С” смог углу­бить­ся в про­зрач­ную сте­ну, и сей­час рабо­чие заня­ты заклад­кой дина­ми­та, под­го­тав­ли­вая соору­же­ние к взры­ву. Оно долж­но быть раз­ру­ше­но до осно­ва­ния как пред­став­ля­ю­щее серьез­ную угро­зу для воз­душ­но­го и дру­гих видов транс­пор­та. Вни­ма­тель­но рас­смат­ри­вая план лаби­рин­та, нель­зя не отме­тить ту злую шут­ку, кото­рую он сыг­рал не толь­ко с Дуай­том, но и со Стэн­фил­дом. Пыта­ясь най­ти доступ ко вто­ро­му телу, мы не смог­ли про­ник­нуть туда, захо­дя с пра­вой сто­ро­ны, но Марк­хейм обна­ру­жил выход из пер­во­го внут­рен­не­го поме­ще­ния при­мер­но в пят­на­дца­ти футах от Дуай­та и в четы­рех-пяти футах от Стэн­фил­да. Отсю­да начи­нал­ся длин­ный кори­дор (цели­ком обсле­до­ван­ный нами уже позд­нее), в стене кото­ро­го, сра­зу же по пра­вую руку, ока­за­лось еще одно отвер­стие, при­вед­шее нас пря­мо к телу. Таким обра­зом Стэн­филд мог выбрать­ся нару­жу, прой­дя все­го два­дцать с неболь­шим футов, если бы он вос­поль­зо­вал­ся выхо­дом, нахо­див­шим­ся непо­сред­ствен­но поза­ди него — выхо­дом, кото­ро­го он так и не достиг, будучи побеж­ден соб­ствен­ной сла­бо­стью и отча­я­ни­ем.